Страница 159 из 172
П. С. СухотинБогородица Маков-цвет(Ветлужское сказанье)
За тыном, у лесной опушки
Стоит икона у ключа,
Там под вечер сидят старушки
И плачут, сладостно шепча.
Но смотрит неземная Дева
На дали, – там Ее тоска…
Кого ж простит, кого без гнева
Благословит Ее рука?
Вчера здесь мать с ребенком хилым
Молилась скорбно-горячо.
Уснул ребенок, личиком милым
Согрел усталое плечо.
Пришел слепой и отрок бледный,
Умылись оба у ключа.
Вся жизнь была такою бедной!
И вдруг сверкнули два луча.
И вот весенней ночью звездной
К иконе девушка пришла,
Давно брела тропой безвестной,
Давно искала и нашла.
И пала ниц перед Небесной,
И здесь готова умереть.
– Склони, склони Свой взор чудесный
И дай прозреть.
Горит огонь, сжигает тело,
А на душе светло, как днем.
Я не могла, но все хотела
Забыть о нем.
Как маков-цвет любовь взрастила
И помутила разум свой.
Прости рабу, как всех простила,
Верни домой.
Запели ранние кукушки,
И брезжит сизый небосклон,
И медлит у лесной опушки
Заря заре послать поклон.
Курятся росы на поляне
И заливают легкий след,
Пока Пречистая в тумане
Срывает тихо маков-цвет.
Ее старушки там встречали:
Стоит Она у старых пней
В росе – в слезах, в дыму – в печали,
И все цветы, цветы у Ней.
Сергей Есенин* * *
Чую радуницу Божью –
Не напрасно я живу,
Поклоняюсь придорожью,
Припадаю на траву.
Между сосен, между елок,
Меж берез кудрявых бус,
Под венком, в кольце иголок
Мне мерещится Иисус.
Он зовет меня в дубровы,
Как во Царствие небес,
И горит в парче лиловой
Облаками крытый лес.
Голубиный дух от Бога,
Словно огненный язык,
Завладел моей дорогой,
Заглушил мой слабый крик.
Льется пламя в бездну зренья,
В сердце радость детских снов,
Я поверил от рожденья
В Богородицын покров.
Иисус-младенец
Собрала Пречистая
Журавлей с синицами
В храме.
«Пойте, веселитеся
И за всех молитеся
С нами!»
Молятся с поклонами
За судьбу греховную
За нашу.
А маленький Боженька,
Подобравши ноженьки,
Ест кашу.
Подошла синица,
Бедовая птица,
Попросила:
«Я тебе, Боженька,
притомивши ноженьки,
Молилась».
Журавль и скажи враз:
«Тебе и кормить нас,
Коль создал».
А Боженька наш
Поделил им кашу
И отдал.
В золоченой хате
Смотрит Божья Мати
В небо.
А сыночек маленький
Просит на завалинке
Хлеба.
Позвала Пречистая
Журавлей с синицами,
Сказала:
«Приносите, птицы,
Хлеба и пшеницы
Немало».
Замешкались птицы,
Журавли, синицы,
Дождь прочат.
А Боженька в хате
Все теребит Мати,
Есть хочет.
Вышла Богородица
В поле, за околицу,
Кличет.
Только ветер по полю,
Словно кони, топает,
Свищет.
Боженька, маленький
Плакал на завалинке
От горя.
Плакал, обливаясь…
Прилетал тут аист
Белоперый.
Взял он осторожненько
Острым клювом Боженьку,
Умчался.
И Господь на елочке
В аистовом гнездышке
Качался.
Ворочалась к хате
Пречистая Мати,
Сына нету.
Собрала котомку
И пошла сторонкой
По свету.
Шла, несла немало,
Наконец сыскала
В лесочке:
На спине катается
У белого аиста
Сыночек.
Позвала Пречистая
Журавлей с синицами
Сказала:
«На вечное время
Собирайте семя
Немало.
А белому аисту,
Что с Богом катается
Меж веток,
Носить на завалинки
Синеглазых маленьких
Деток».