Девочка-яд

А проснувшись утром и поспешно собравшись, двинул из спальни, но наткнулся на горничную, выходящую из той самой комнаты, где раньше был мой спортивный зал.

– У себя? – тут же спросил я и кивнул на дверь.

– Хозяйки нет, – ответила женщина и для пущего эффекта покачала головой.

Ну надо же, уже и хозяйкой нарекли! Вот это новости, м-м-м? Я в шоке, я просто тащусь!

Толкнул дверь и прошел внутрь. Двуспальная кровать, застеленная графитовым покрывалом, на ней белые, розовые и черные плюшевые подушечки. Одна стена в черно-белом граффити, друга нежно-розовая. Рабочий уголок, над которым висело множество разномастных фотографий: дороги, мосты, городской пейзаж и собака породы акита-ину. Но больше всего внимание привлек моноблок известной фруктовой марки и последней, самой навороченной модели. Да уж, папаша на новой дочке не экономит. Оглянулся и в голос выругался.

Нахребетница чертова!

А перед глазами тут же всплыло улыбающееся личико Рады. Это должна быть ее комната, а не этой меркантильной приживалки. Еще раз чертыхнулся и поспешно двинул на выход.

Да пошли они все, что Света, что Слава! Видеть это больше не могу!

Глава 13

POV Ярослава

Сказать, что меня трясло как ту Каштанку, ничего не сказать. Кровь бурлила настолько сильно, что казалось по венам течет раскаленная лава, не иначе. Только ноги от этого прожженного бабника я уносила так, что аж пятки сверкали. Кино, домино? Боже, да хоть на полет в бескрайний космос я согласиться была готова, только бы усвистеть от него, да побыстрее.

И бедное мое сердце, оно так жалобно и отчаянно трепыхалось в груди, что мне было от этого суматошного биения почти физически больно. А еще стыдно! За то, что позволила себя целовать, за то, что ответила ему, за то, что не съездила со всей дури по его самодовольной смазливой роже!

Ведь я не хотела! Клянусь вам, что не хотела! И не соглашалась! А он как набросится…И губы его были такими…а язык такой…Уф! Мой мозги, а-у, вы где вообще?

Калитку железную за собой захлопнула и в дом ломанулась. А там эти два предателя, что друзьями мне закадычными зовутся, сидят, историю душещипательную от меня ждут.

– Ой, мать! – воскликнул Кирилл, как только увидел меня и ладонями себе по щекам манерно прихлопнул, – Тебя не иначе как осы покусали? Или погоди, ты на наждачку лицом, где в темноте упала, да?

– Очень смешно, – фыркнула я, а сама подушечками пальцев к губам прикоснулась, и опять раскаленная молния лупанула меня, прошивая позвоночник, – прямо обхохочешься!

– Да, ладно тебе, Яра! Не кипишуй, такими темпами уже через пару недель твой новоиспеченный брательник будет на пузе за тобой ползать и в любви клясться, – улыбаясь от уха до уха, предрекла Аня, моя лучшая подруга и по совместительству сестра-близнец Кира.

– Не будет, – плюхнулась я на диван и поджала ноги к груди, помимо воли вспоминая как жаркие и загребущие руки Аверина скользили по моему телу. Б-р-р! Ну вот как я могла это допустить? Как?

– Ты чего удумала, подруга? – напрягся Кир и кинул настороженный взгляд на Аньку.

– Я к деду в Сосновый бор поеду. Мне бы дух немного перевести. Да и этот Пуп Земли пусть зарубит себе на носу – я на его крючок не клюнула. Подумаешь, какой-то жалкий поцелуй. П-ф-ф…

– Сбегаешь значит? – прищурила глаза подруга.

– Это не к тебе десять минут назад пиявкой присосался ненавистный сводный брат! – почти закричала я, а потом малодушно спрятала лицо между коленями.

– Яра? – послышался тихий голос Кира.

– М-м-м? – потянула я.

– А тебе понравилось, что ли? – спросил друг и я обессиленно зарычала, а потом кинула в него диванную подушку и возмущенно затрясла руками.

– Совсем спятил? – и друзья в унисон рассмеялись, а потом и я вслед за ними. Придурки мои любимые!

И уже лежа в постели и слушая как мне в ухо сопит Анька, я все думала, а что же на самом деле я чувствовала тогда, когда губы Аверина прикоснулись к моим губам, когда он засунул свой язык мне в рот, а его бесстыдные пальцы прикоснулись ко мне там, где никто и никогда не прикасался. Зажмурилась и тихо выругалась себе под нос. Омерзение! Вот, что я почувствовала! Чуть от него и не померла на месте. О чем тут еще думать, вообще?

А память тут же так услужливо подкидывает воспоминания. Опьяняющий вкус, что заполняет под завязку. Аромат пачули и кедра, что сводит с ума. И стон, который, рвется наружу…

И ведь надо же, как бывает обманчива внешность. Помню, что первый раз я его увидела, когда мне было тринадцать. Мама тогда получила место в частной, престижной школе закрытого типа. Для нашей семьи это тогда была большая удача. Папа Кира и Ани в свое время постарался, пробил место через своих знакомых. И вот тут мама с гордостью принесла папку с фотографиями своего класса, который ей дали временно возглавлять по причине болезни другого учителя. Тогда-то, и уж не знаю почему, мой взгляд за него и зацепился.

Демьян Аверин – значилось имя под фотографией. Слишком смуглый на общем фоне остальных ребят, глаза горят каким-то вызовом и превосходством, а ухмылка еще не напоминала гадский самоуверенный оскал. Кто-то бы сказал «какой милый и красивый мальчик». Ага, а теперь вырос змееныш и на маму мою рот осмелился открыть, когда она ему ничего плохого в жизни не сделала. И на меня тоже. И те его слова, подслушанные украдкой, до сих пор выжигали мне мозги серной кислотой.

– Твоя драгоценная Светочка просто разнюхала сколько у дяди Паши бабла на счетах и обмерла от видимых перспектив. А ты решил это судьба, да? Увы. Зря, пап, ой, как зря ты нас так упорно сводишь! У нее и дочурка там такая же профурсетка, руку даю на отсечение! Сколько ей, м-м? Уже вошла в брачный возраст? Вот увидишь, недели не пройдет, как и она начнет подбивать клинья, только уже ко мне.

Господи, как он мог пороть такую дичь о моей маме? А обо мне? Как только додумался до такого, не зная, по сути, ни черта.

Конечно, сначала и я не понимала, в силу своего возраста, что происходит в нашей семье. Это потом мой разум прояснился и все расставил по своим местам, но тогда я думала, что мы идеальная ячейка общества, что мой крутой папа любит мою красивую маму и вообще ему больше никто в этой жизни кроме нас не нужен. Ага! Ну, обо всем по порядку.

Мама с папой в Гнилуше познакомились. Она, красавица и умница, приехала к тетке погостить, а он первый парень на деревне, да еще и на мотоцикле рассекает, как никто и никогда. Любовь вспыхнула между ними как маков цвет и дала свои плоды в виде меня, когда маме было всего восемнадцать. Мама обратно к родителям в Сосновый бор уехала в Ленинградскую область, а отец в Москву на заработки. И первое время все у него получалось. Они с другом детства – Игорем Евсеевым (отцом Аньки и Кира) открыли мотошколу, а потом и соответствующий салон при ней. Дела шли в гору и, когда мне было три, папа окончательно нас в Москву перевез, в свою собственную квартиру, красивую, просторную и светлую.

А еще, я тогда не знала, что папа с мамой никогда не были в браке официально. Мама так и осталась Бондарь, но мне отец все же свою фамилию дал. Сподобился. Так что, очень приятно, Ярослава Дмитриевна Довлатова, будем знакомы.

Я, естественно, мотокроссом увлеклась и прониклась сразу. Тут уж сам Бог велел. Там же, в мотошколе и на «Супермото», познакомилась и сдружилась с Аней и Киром, что были старше меня всего на год. И понеслось: тренировки, соревнования, первые места в Кубке мотошкол, а в пятнадцать я получила золотую медаль за участие в шоссейно-кольцевых гонках. И за всем этим я не заметила, как быстро и безвозвратно рушилась наша привычная жизнь.

Я очень хорошо помню, как ругались родители, как пьяный в дугу отец кричал на мать, как не приходил ночевать домой, а потом и вовсе пропал. Как оказалось, последние три года своей жизни, моего родителя поглотил больной азарт и вихрь столичных развлечений. Он проигрался в пух и прах, а когда деньги стали заканчиваться, продал долю общего бизнеса тому самому Игорю Евсееву. И пока отец Аньки и Кира уверенно поднимался на ноги и становился крупным бизнесменом, мой папа проматывал то, что еще у него завалялось в карманах. Так наша семья осталась, по сути, ни с чем. Тянула нас мать на свою зарплату школьного учителя, благо, что в частной закрытой школе она была не совсем мизерная. Но и там папаша успел приложиться и требовал отдавать ему все до последней копейки.