Исполнитель

Эдик указал мне на соседний столик, за которым никого не было, и сказал:

— Посиди пока, а я пойду переговорю.

Он подошел к сидящим за соседним столиком и о чем-то стал с ними шептаться. «Бригадир», слушая, кивал. Через несколько минут парни, сидевшие вместе с «бригадиром», встали и пересели за соседний столик. Эдик подозвал меня.

Я подсел к их компании. Илья Рыбин по кличке Рыба, который был «бригадиром», в дальнейшем подставил меня, подвел под смертный приговор. Но сначала все было хорошо. Он поздоровался со мной за руку, предложил сесть. Он спросил, не хочу ли я что-либо выпить. Я отказался.

— Может быть, чаю? — сказал он.

Через несколько минут официантка поставила передо мной поднос, на котором стояли чашки, сахар, тарелка с пирожными, заварной чайник.

— Попробуй, советую — чай с ромашкой, — сказал Рыбин тоном знатока. — Или все же чего-нибудь покрепче хочешь выпить?

— Нет, я не пью, — отказался я.

— Это правильно, — одобрительно кивнул Рыбин. — У нас тут сухой закон. С пьянством мы боремся, точнее истребляем. У нас его не должно быть. Понял меня?

Я кивнул.

— Мне Бармалей… то есть Эдик, сказал, что ты хочешь быть с нами?

Я снова кивнул.

— Ты хорошо подумал, парень?

— Да, хорошо. Я хочу быть с вами.

— А чем мы занимаемся, знаешь?

Я пожал плечами:

— Эдик мне ничего не говорил… Но я догадываюсь.

— И о чем ты догадываешься?

Теперь я стал думать, как мне назвать этих людей — бандиты, мафия…

— Я так понимаю, что вы — семья. Помогаете людям и себя в обиду не даете.

— Правильно понимаешь, — улыбнулся Рыбин. Видимо, мое определение ему очень понравилось.

— Мы живем по принципу — нам чужого не надо, но и своего мы не отдадим. Это хороший принцип. Ну что, теперь давай рассказывай о себе. Правда, что твой отец — полковник?

Я коротко рассказал свою биографию. Тогда я не знал, что, поскольку все ребята были приезжими и никто из них московской прописки не имел, они решили взять меня интендантом, завхозом — мобильные телефоны на меня оформить, что-то еще сделать. В общем, я должен был быть на первое время экспедитором в группировке.

После короткого разговора Рыбин сказал, что я ему в принципе подхожу, но берут меня с испытательным сроком. И оклад мне положили на первое время пятьсот долларов в месяц. Шикарный оклад! Попробуй заработай такие деньги где-либо!

— А что делать-то нужно? — спросил я.

— Ничего особенного, — ответил бригадир. — Завтра поедешь в «Би Лайн», в офис, купишь двенадцать телефонов, — и он достал из бокового кармана пачку долларов. — Здесь десять штук. Оформишь, сдачу привезешь.

— А как я вас найду? — спросил я.

— Купи себе пейджер. У нас связь будет через пейджеры или мобилы. У Эдика все подробности узнаешь. И еще вот что я хочу тебе сказать. У нас очень строгая дисциплина. Если тебе дается задание, то оно должно быть выполнено на сто процентов. Никакие отказы не принимаются. За нарушение дисциплины мы строго наказываем. Короче, Эдик все расскажет. А теперь считай, что ты принят на работу, — и Рыба протянул мне руку на прощание. — Давай держись, пацан, может, после испытательного срока ты братишкой станешь!

Так я был принят на работу в группировку.

Первым заданием была покупка мобильных телефонов. Я поехал и полдня проторчал в офисе мобильной связи, где оформлял больше десятка контрактов. Девушка, оформляющая документы, смотрела на меня удивленными глазами. Она впервые видела человека, который собирается одновременно разговаривать по десяти телефонам.

Затем я привез покупку и отчитался. Рыба был доволен. Он тут же расписал, кому необходимо раздать мобильники, и передал все Эдику, так как тот хорошо знал ребят. Рыба записал номера всех телефонов. Один из мобильников он оставил. Мне показалось, что этот телефон предназначался мне. Но потом я узнал, что этот мобильник был оставлен для любовницы Рыбы. Я же стал обладателем небольшой черной коробочки — пейджера.

Затем мне поручили снять несколько квартир для ребят. Я уже знал, что все члены группировки живут на съемных квартирах, обычно по два-три человека, причем каждый сам выбирает, с кем будет жить. Но иногда, в силу обстоятельств, Рыба или другие старшие определяли это самолично.

Одним из главных условий было то, что, когда я снимал квартиры, они оформлялись на мой паспорт. Первым делом в каждой квартире нужно было отключить телефон. Мне это казалось очень странным. Все телефонные аппараты складывались в моей квартире.

В один из дней Рыба поинтересовался, не хочу ли я жить отдельно от родителей. Я кивнул утвердительно.

— Так присмотри себе, с кем будешь жить. У нас все живут с кем-то, кроме Витька. Кстати, ты с Витьком будешь работать в одной «бригаде».

— Как в «бригаде»? — удивился я. — Я же вроде интендант…

— А мы решили тебя в деле проверить. Но работа не бей лежачего. Одного лоха надо поводить. Точнее, — Рыба понял, что я еще не понимаю их криминального сленга, и сказал: — Нужно проследить за одним коммерсантом. Он нам денег должен. И твоим напарником будет Витюха. Эдик познакомит тебя с ним. Завтра к десяти утра подъезжай к кинотеатру «Ударник». И не опаздывай!

Ровно в десять утра следующего дня я был возле «Ударника». Эдик подъехал на вишневой «девятке» с тонированными стеклами. За рулем сидел парень, высокий, светловолосый. Я подошел к машине. Эдик вышел из «девятки», парень за ним. Эдик подошел ко мне.

— Братишки, знакомьтесь. Это Ромка, считай, мой родственник.

Недавно Эдик стал жить вместе с моей сестрой в ее квартире и поэтому вел себя по-родственному.

— А это Витек, мой приятель, — продолжил Эдик. — Было бы здорово, если бы вы подружились! Будете работать вместе, так Рыба распорядился. Ну что, Витек, ты в курсе всего. Я вас оставляю. Витек — старший. — И, похлопав меня по плечу, добавил: — Успехов тебе, Ромка!

Эдик повернулся и пошел в сторону стоянки, где его ждала еще одна машина. Он сел в «БМВ» и уехал.

— Ты что, правда в Москве живешь? — спросил меня Витек.

— Да, правда.

— И отец у тебя полковник?

— Да, вернее, был полковником, сейчас в отставке.