Страница 15 из 21
Вся эта дискуссия продолжалась на веранде. Все уже хорошо выпили, закусили и не спеша попивали чай.
– И не только Рузвельт, – продолжил эту мысль Юрий Сергеевич. – Вы сейчас слышали за лесом шум прошедшего поезда? Так вот, хочу напомнить, как создавалась эта железная дорога.
К концу ХIХ столетия возникла уже острая необходимость связать между собой западные земли России с восточными. Надо было построить железную дорогу от Челябинска до Владивостока протяжённостью около семи тысяч километров. Проект «Транссиб» состоялся благодаря императору Александру III и министру финансов Сергею Витте. Скептики возражали, что предстоит работать в необжитых краях, в ужасном климате. Да и вообще, в казне нет денег. Но Транссиб начали строить, причём полностью на государственные средства. Отказались от иностранных кредитов и услуг местных тогдашних олигархов.
Во главу Комитета по строительству дороги император поставил сына Николая. Таким образом, будущий император Николай II проходил «производственную практику». Ход строительства Александр III держал под личным контролем. 19 мая 1891 года во Владивостоке был заложен первый камень в фундамент будущего вокзала. Дорогу строили с двух сторон. Основную часть дороги тянули артели. Собирались также местные мужики из глубинки и нанимались на укладку определённого участка дороги. Работы велись под контролем специалистов. В артель кого попало не брали. Принимали мужиков крепких, непьющих, да ещё с условием, чтобы кто-то за них поручился. Платили на строительстве очень хорошо.
И у людей был выбор. Если попадался плохой подрядчик, обманывавший рабочих, вся артель могла перейти к другому. На начальника можно было найти управу, дойти хоть до самого министра путей сообщения. Воровство на уровне подрядчиков могло происходить, но мелкое. Витте наладил жёсткий контроль над расходованием средств.
На строительстве применялся труд и каторжан, и солдат из военно-строительных батальонов. Но стимул для работы был и у тех, и у других. Заключённым, работавшим на строительстве, сокращали сроки, облегчали режим и платили деньги. Солдатам тоже лучше было заниматься привычным трудом, чем лезть под пули в каких-нибудь военных стычках или заниматься бесконечной муштрой на плацу. Работа, конечно, была не из лёгких. Основными орудиями труда были пила, топор, тачка, лопата. Динамит тоже использовался широко. Кое-где уже работали американские экскаваторы. При этом КПД от общих усилий при строительстве Транссиба был не меньше, чем у европейцев и американцев. На строительстве дороги вызрело и целое поколение прекрасных инженеров-путейцев.
К артельщикам приезжали семьи. Мужики продвигались сквозь тайгу и болота, рубили лес, прокладывали путь, проходя по шесть вёрст в день. А за ними следом передвигались обозы с лавками в повозках, передвижными кузнями и бабами с детьми и курами.
И там, где прошёл Транссиб, началось большое оживление хозяйственной жизни. Рождались новые города, строились предприятия. И многие строители оставались там жить, находя работу на самой дороге или на предприятиях. Так была построена Транссибирская магистраль, самая длинная в мире железная дорога. Она проходит через десять часовых поясов, двадцать субъектов Российской Федерации. На этой дороге расположено сейчас 87 городов, регионы, где сосредоточено 80 процентов промышленного потенциала страны.
– А сейчас только за годы правления Путина страна получила полтора триллиона нефтедолларов и не построила ни одного километра дороги современного уровня. Соседний же Китай строит пять-шесть тысяч километров современных дорог ежегодно и по величине дорожной сети занимает второе место в мире после США. Сейчас там между Пекином и Шанхаем построена новая, самая скоростная в мире железная дорога протяжённостью 1318 километров и стоимостью свыше 34 миллиардов долларов. И это только начало сети скоростных дорог, которые в будущем должны быть проложены по всей стране. Китайцы планируют закончить её в 2015 году, вложив в строительство 431,7 миллиарда долларов.
– А у нас такая экономическая политика, которую ещё в 2006 году раскритиковал Всемирный банк реконструкции и развития. В его докладе говорилось, что в России все отрасли экономики, кроме сырьевых и металлургии, являются неконкурентоспособными. И с тех пор ничего не изменилось, даже ухудшилось. Для России опасной тенденцией стало хроническое обеднение ассортимента экспорта. Если в 2001 году на долю нефти и газа приходилось менее половины российского экспорта, то уже через десять лет эта доля составила две трети. Доля высокотехнологичной продукции составила в то же самое время лишь 9 процентов, и это был в основном экспорт вооружений. Россия пока выигрывает от цен на нефть, но надо этим выигрышем распорядиться с умом. Надо ускорить рост производительности труда, стимулировать инновационное производство, улучшить инвестиционный климат.
– И с чего этот климат изменится, если мы не вкладываем нужных средств в науку? Государство запланировало выделить на Академию наук 0,4 процента ВВП. Это в десять раз меньше, чем в Америке, Европе, Японии. В России инвестиции в НИОКР составляют, по данным ВБ, около 141 доллара на душу населения, в то время как в США речь идёт о 1,1 тысяче долларов. Наши учёные и уезжают туда, где им больше платят и создают лучшие условия для работы. Так с чего появится конкурентоспособная продукция? А ведь, как выразился как-то Анатолий Чубайс, страна, где мозги стоят дорого, где они формируют общество, – действительно другая страна. Поэтому «утечка мозгов» – это невосполнимый капитал.
– К сожалению, в России ещё с приходом советской власти этот невосполнимый капитал не ценили и начали сокращать. Кого убили, кого выслали. Да и тех, кто остался и согласился работать при новой власти, постепенно уничтожали. К примеру, научные взгляды экономиста-аграрника Александра Чаянова не соответствовали сталинскому плану коллективизации. Поэтому в 1930 году его вместе с другими крупными экономистами арестовали как одного из лидеров «вредительской» Трудовой крестьянской партии. Партия эта была придумана самим ОГПУ. В 1932 году Чаянова сослали в Казахстан, а там в 1937 году расстреляли. Так что по нынешним временам те учёные, которые уехали, просто счастливчики.
– Да, но Россия от этого только проигрывает. Коль коснулись аграрной темы, хочу заметить, что помощь хороших учёных-аграрников стране сейчас очень бы пригодилась. Ведь для России производство зерна является традиционной отраслью. Россия лидирует в мире по площади и качеству сельскохозяйственных земель. Вам известно, что в Международной палате мер и весов в Париже хранится кубометр воронежского чернозёма – как эталона структуры и плодородия почв?
– Ну, Аркадий, это тебе, как метрологу, известны такие подробности. А то, что России выгодно развивать производство зерна, никаких возражений не вызывает. Зерно – это ведь не только хлеб, но и животноводство, и другие продукты. И мировые цены на продовольствие всё растут. Вон весной 2008-го они за год выросли на 55 процентов
– Ну и что с того, что выгодно? Всё равно ведь не развивают. Наоборот, посевные площади всё сокращаются. Потому что и в сельском хозяйстве развал, как и в промышленности. Без техники невозможно заниматься сельским хозяйством. А где взять эту технику, если в стране в 1990 году выпускалось 214 тысяч тракторов, а в 2005 выпустили только 9,6 тысяч?.. Да и для того, чтобы успешно конкурировать с Западом, нужна техника современная. А где её взять?
– Да ещё инфляция всё съедает. Допустим, возьмёт крестьянин кредит на технику, горючее. Засеет поля. А пока соберёт урожай, инфляция подскочит так, что он ещё может в долгу остаться. Я несколько лет наблюдал такую картину, когда деньги в банке выдают новыми купюрами. Это говорит о том, что государство не выключает печатный станок. Вот вам один пример. По данным Центробанка, на октябрь 2006 года в России было 2 триллиона 571 миллиард рублей. И за один год напечатано ещё 906 миллиардов. Таким образом, рост денежной массы составил 35 процентов. Но в нормальной экономике количество денег должно соответствовать количеству произведённого товара. Однако рост валового внутреннего продукта в 2006 году составил всего семь процентов. Получается, что треть всего количества денег в стране является пустыми бумажками. Таково было соотношение в те годы, и вряд ли изменилось теперь. А если и изменилось, то, скорее всего, в худшую сторону. Так как в таких условиях может развиваться экономика?