Страница 36 из 60
…Потом, когда они вернулись в квартиру, он просто отвел Камиллу в гостиную, положил перед ней бумагу.
— Пиши. Кто это, где встречались. Я должен иметь представление, чем это может для тебя обернуться.
И Камилла, тихо всхлипывая, принялась объяснять — что эту девушку она встретила на балу, что девушка эта не просто так, а герцогиня, и что знакома с принцем Эдвином, и что теперь делать — вообще непонятно…
Аларик пробежался взглядом по строчкам и пожал плечами.
— ничего не делать. Сперва пусть докажут, что ты — это действительно Камилла Велье. Это раз. Сдается мне, самому принцу Лоджерину твое появление невыгодно. Это два. ну и три — никто не сможет тебя забрать у меня, потому что у нас есть договор, априори одобренный Светлейшим.
Камилла молчала. И смотрела на Аларика, на то, как желтые блики светильников играют золотыми искрами в его рыжих волосах. на то, как великолепно сидит на нем сюртук. Глядя на Аларика хотелось верить, что он что-нибудь придумает, потому что… В сложившейся ситуации сама она придумать не могла ничего.
— Правда, тебя могут захотеть убить, — вздохнул он, — и это, конечно, проблема.
Камилла подняла брови.
— ничего не бойся, — Аларик оперся руками о стол, наклонился к ней, и теперь их лица оказались напротив, на одном уровне.
Камилла послушно улыбнулась и замотала головой. она не будет бояться. она верит… верит темному магу.
— Вот, молодец. А теперь давай пить чай. И есть шоколадку, наконец.
В окно светила полная луна — сияющая и одинокая в темном холодном небе. Лежа на кровати, Камилла невольно разглядывала ее сквозь высокое окно, и свет луны никак не давал уснуть. мысли… очень разные крутились в голове мысли — и о том, что нужно найти и наказать убийцу родителей, и о том, отчего же ее собственный дядя так поспешно «похоронил» племянницу, он ведь всегда был богат, а папенька — беден, и о том, может ли она, оставшись одна, самостоятельно распоряжаться своей судьбой и поступать так, как велит сердце.
Раньше Камилла никогда не задумывалась о том, каково это, самой принимать решения. Ей всегда говорили о том, что все решает муж. Или брат. Или отец. А теперь у нее не было никого из них — совсем ни одного мужчины, кроме этого темного мага, но Аларик тоже не мог решать ее судьбу, он просто помогал ей выжить.
А что дальше?
Когда тучи разойдутся над головой, когда Камилла Велье «вернется» к жизни и станет самостоятельной женщиной? Дальше — что? они расстанутся навсегда? Ведь Аларик принадлежит ковену Ворона, и тоже несвободен… И, даже если бы и хотел, все равно не мог бы с ней остаться.
от мыслей этих становилось совсем тоскливо. Камилла ворочалась на чистой постели, а сон все не шел. Как она будет жить потом, когда их пути с Алариком разойдутся? Будет вспоминать о нем с горечью? Будет тосковать? А если кто-то другой предложит руку и сердце — то что?
Слишком много вопросов, и среди них самый главный — почему ей обидно оттого, что Аларик Фейр просто помогает, помогает и помогает? А относится так, как относился бы к сестре?
Камилла села на постели, сминая в кулаке простыню. Прищурилась на круглобокую луну. В квартире было так тихо, что Камилла слышала, как внизу Аларик меряет шагами свою спальню, как под его поступью поскрипывают половицы. Выходит, ему тоже не спится, и он тоже думает… о чем может думать темный маг? наверное, о том задании, которое получил от Светлейшего. И уж конечно, думает он вовсе не о баронессе, которую выловил в разлившейся реке.
В груди неожиданно разливался гнев, он жег, словно кислота.
«он возится со мной только из благородства, — решила Камилла, — вергово благородство! Вот почему все это. Аларик Фейр — просто не привык бросать кого бы то ни было в беде, будь то женщина или мужчина, баронесса или простолюдинка».
И от осознания того, что все то тепло, что ощущалось между ними — всего лишь благородство — ей внезапно стало больно.
«Вергов рыцарь», — с внезапной злостью подумала Камилла.
И ведь… почти видно, что он ее с трудом терпит. Из комнаты выставил и всем своим видом показывал, что помощь не нужна.
наверняка благородство не дает ему отправить баронессочку куда подальше.
она, сидя на постели, затрясла головой.
но если только… если только это так, то не нужно ей это благородное снисхождение!
Будь Камилла постарше и поопытней, она наверняка бы поняла истинную причину своей злости, которая на самом деле крылась в ее отношении к мужчине, который не мог предложить ей ничего и потому ничего не предлагал. но Камилла была собой, девушкой, у которой никогда не только не было отношений с мужчинами, но и не было прежде сильных чувств по отношению к кому бы то ни было, кроме матушки и отца. И именно поэтому она поднялась с кровати, наскоро набросила приобретенный длинный пеньюар, схватила блокнот и остро отточенный грифель — и, вооружившись таким образом, отправилась в нижнюю спальню, чтобы раз и навсегда убедиться в том, что Аларик Фейр помогает ей исключительно из благородства.
то, что он оказался просто благородным человеком, не было плохо на самом деле, но отчего-то злило и раздражало, заставляя кровь приливать к щекам, а сердце — неистово колотиться в груди, словно пойманная птица.
она, не таясь, спустилась на первый этаж и дошла по коридору почти до спальни мага. Дверь была приоткрыта, в темный коридор падал расходящийся и растворяющийся в темноте угол света, время от времени перекрываемый тенью по мере того, как Аларик вышагивал по комнате. Камилла остановилась, достала блокнот и написала в нем: «я поняла. ты помогаешь мне, просто потому что не можешь иначе. но я не хочу слишком долго злоупотреблять твоим благородством, тем более, что обуза для тебя. Возможно, кроме дяди у меня есть другие родственники, которые также могли бы мне помочь».
на самом деле она не знала о существовании таковых, но злость кололась изнутри, словно побеги ежевики, и требовала выхода. от мыслей о том, что Аларик все это делал бы и для любого другого, тянуло поплакать.
И, отрезая себе путь к отступлению, Камилла постучалась — как раз в тот момент, когда тень снова погасила угол света на полу.
Затрепетала вся, услышав легкие, быстрые шаги.
— Камилла? — Аларик, стоя на пороге, удивленно приподнял брови.
она обежала его взглядом: ещё даже не разделся. тоже не спится. Видать, так и думает, как избавиться поскорее от баронессы.
Камилла кивнула и глазами указала ему за спину.
— Заходи, — глухо сказал он и шагнул назад, позволяя войти.
она смело шагнула вперед, одновременно протягивая блокнот. Аларик слегка нахмурился, но взял его, пробежался взглядом по строчкам, затем уставился на Камиллу — недобро так, непонятно. но взгляд потемнел.
— Зачем ты пишешь глупости? — тихо спросил он.
Камилла тряхнула головой. Это не глупости!
— Это глупости, — размеренно и нарочито спокойно повторил Аларик, — глупости, которые могла бы написать избалованная девчонка. Позволь задать вопрос: ты в самом деле думаешь так, как написала? В самом деле считаешь, что я бы возился с любым, попавшим в твою ситуацию? Если это так, то… знаешь, я разочарован. Я думал, ты умнее, но принимаешь ситуацию такой, какой она является.
Камилла даже не поверила своим ушам. Это он ей? Ей, которую на руках носил, которой наливал чай? Разочарован, верги его дери?
Боль полыхнула под ребрами так жарко, что Камилла даже не сообразила, как это ее рука взметнулась вверх — и тут же была поймана в стальные тиски пальцев мага.
он чуть наклонился к ней, буквально пожирая чернильными своими глазищами, и выдохнул:
— Я тебе не принц. Свои замашки оставь для дворца. И, хоть ты баронесса, я не твой подданный. И, знаешь что… я не буду терпеть это от тебя, милая. Потому что так… так действительно не нужно нам быть рядом. Это не нужно ни мне, ни тебе.
Камилла, зачарованно глядя в темные глаза, дернула руку, пытаясь высвободиться. Еще мгновение — и это ей удалось, но Аларик, с отстраненным выражением лица, как-то умудрился перехватить ее за шиворот, ловким пинком распахнул пошире дверь и молча потащил Камиллу по коридору. К входной двери.