Страница 1 из 28
Ещё не сорваны погоны...
ГЛАВА 1
Исгерд откинулась на спинку кресла и на несколько мгновений замерла, глядя, как догорает за окнами усадьбы Хельги Эклунд последний осенний закат.
Небо пылало алыми и оранжевыми росчерками, отражавшимися в морской глади, которая утром ещё казалась чёрной, как ночь.
Впервые за последние три года Исгерд выдался спокойный, тихий вечер, когда не нужно было думать о делах. С самого первого дня, когда Консул подписала пакт о восстановлении Серой Стражи, Исгерд только и делала, что уговаривала, договаривалась, заключала сделки. Уговаривала людей, которых хотела получить в своё распоряжение. Договаривалась с правительствами планет, которые могли, но не хотели помогать. Заключала сделки с настоящими хозяевами тех же самых миров, не имевшими титулов и званий, но имевшими доступ к куда большей власти — и куда большим деньгам.
Только теперь Исгерд могла с уверенностью сказать, что добилась своего. Орден встал на ноги и стал представлять из себя силу, с которой нужно считаться. Может, пока не такую большую, как до войны… И всё-таки это был успех.
И в то же время Исгерд не переставало терзать ощущение, что можно сделать больше, искоренить нараставшие на окраинах беспорядки.
Когда она только бралась за дело, которому решила посвятить себя, повстанцы представляли из себя всего лишь разрозненные кучки пиратов, грабивших транспортные суда да кричавшие о своей свободе на каждом углу.
Хельга беспокоилась напрасно — тогда они ещё не были силой, способной совершить организованный теракт. Да, кто-то из них смог проникнуть в столицу один раз — но не более того.
Однако теперь Исгерд казалось, что чем больше она прилагает усилий, тем сильнее становится враг. Как будто там, по ту сторону невидимой черты, стояло зеркало, которое отражало её саму.
Не раз уже пытаясь обеспечить поставки металлов, топлива, информации или кораблей, Исгерд с удивлением обнаруживала, что кто-то опередил её. Бесполезно предлагать защиту или деньги потенциальному союзнику — потому что кто-то уже успел заключить такой же негласный контракт.
Исгерд не столько раздражала, сколько озадачивала такая перемена в рядах врагов. Она не сомневалась в своих возможностях, но не могла не понимать, что нужно скорректировать расчет — потому что сила противника растёт пропорционально её собственной.
Исгерд развернулась, намереваясь в который раз за вечер проверить, нет ли сообщений от адъютанта — она совершенно не знала, что можно делать в свободное время — когда тишину комнаты разрезал звонок коммуникатора.
Исгерд покосилась на лежавший на столе прибор.
Звонила Эстель — секретарша Волфганга. Исгерд жутко хотелось сбросить звонок, но она сделала над собой усилие и нажала приём.
— Слушаю, — сказала она.
— Добрый день, леди Исгерд. Сэр Волфганг просил справиться о вашем здоровье.
— Всё хорошо. Что-то ещё?
— И узнать, будете ли вы присутствовать на небольшом семейном торжестве в честь тезоименитства князя Константина.
— Передайте ему, что у меня очень много дел и жутко болит голова. К тому же, я уже взяла на себя обязательство по инспекции верфи Мелбергов — как раз на сегодняшний день.
Лицо Эстель на экране не переставало улыбаться.
— Я очень хорошо понимаю, что вы хотите сказать, леди Исгерд. Но сэр Волфганг настаивает, чтобы я прислала за вами экипаж.
— Если вам не жалко денег, потраченных на этот бессмысленный выезд — то можете присылать. Я бы предпочла потратить их на содержание приютов. Как я уже сказала, у меня очень много дел — и выезд к Рейнхардтам абсолютно исключён.
Секретарь продолжала улыбаться, несмотря на то, что кто-то за пределами экрана явно толкнул её в плечо. Исгерд лишь мельком смотрела, как сменяется изображение на экране коммуникатора — сама она уже полностью сосредоточилась на сводке новостей с верфей.
— Дайте сюда! — раздалось эхо из-за экрана кома, и тот отобразил Волфганга. — Исгерд, я очень ценю твою заботу о малоимущих и могу понять, какие детские воспоминания склоняют тебя к подобному милосердию. Но поставь себя и на моё место… Я не могу появиться без тебя.
— Я очень рада, — ещё на два тона более сухо, чем до того, ответила Исгерд, — что вы всё же соизволили посмотреть вместе с Эклунд мой детский фотоальбом. Уверяю вас, этим пристрастиям меня научила не она. И, к сожалению, я уже сказала — у меня есть другие обязательства. Или вы хотите, чтобы слово вашей супруги не значило ничего?
Волфганг несколько мгновений сверкал глазами.
— Я прилечу через полчаса и заберу вас сам.
— Как вам будет угодно, — Исгерд нажала отбой и, уже вставая, на ходу запихнула коммуникатор в карман брюк.
Она отключила питание компьютера и направилась к двери.
— Кортни, предупредите Мелбергов, что я скоро буду у них, — бросила Исгерд, выходя в коридор, — приехав, мне хотелось бы узнать, что заказ уже готов.
— Они обещали закончить корабль до конца месяца, леди Исгерд. Просто клялись. Что-то ещё?
— Да. Если приедет мой супруг, выразите ему моё глубочайшее почтение… ну, и всё остальное. Скажите, что я сегодня не вернусь.
Она вошла в подъехавший лифт и нажала на кнопку верхнего этажа, чтобы подняться на крышу, где обычно парковала свой «Буран».
В последнее время Исгерд редко удавалось вылетать куда-либо на собственном корабле. Если она не летела к Волфгангу, который в обязательном порядке заставлял её брать с собой пилота в шутовской, как казалось Исгерд, ливрее, то Эклунд требовала, чтобы она брала шестёрку охранников — напряжение на границах по-прежнему беспокоило Консула, хотя Исгерд этого беспокойства не разделяла. Граница, во-первых, находилась от них настолько далеко, что ни один случайный корабль никаким боком не смог бы до неё добраться, минуя множественные кордоны и патрули, зарегистрированные точки гиперврат и мобильные радары. Всё обитаемое космическое пространство на многие сотни парсеков вокруг сканировалось, проверялось, просвечивалось и прослушивалось таким количеством техники и специально подобранных — в том числе лично ею, Исгерд — людей, что говорить о какой-либо угрозе для её жизни не было ни малейшего смысла.
Тщетно она повторяла своей пожилой наставнице, что по всем статистическим данным Милтран — столица Гесории — самая безопасная из всех населённых людьми планет за последние пять сотен лет. Эклунд оставалась непреклонна в своей паранойе.
Во-вторых, Исгерд сильно подозревала, что в случае настоящего покушения у неё куда больше возможностей выкрутиться самой, чем если её будет сопровождать тяжёлая артиллерия. К тому же и сообщавшая о её приближении за километр.
Прогулки в одиночестве и то Эклунд с Рейнхардтом позволяли ей только в чётко ограниченных пределах хорошо известных им и службе безопасности парков и земель. Что, впрочем, не мешало Исгерд при первой возможности — когда выдавался случай отправиться куда-нибудь не по графику и не по делам — сесть за штурвал своей любимой машины и немножко порезвиться в воздухе.
Заложив над городом несколько разворотов и полюбовавшись, как сверкают на солнце шпили белоснежных башен некогда императорской, а теперь консульской резиденции, Исгерд выкрутила штурвал, поднимая нос корабля вертикально вверх и наслаждаясь бодрящим чувством четырёхкратной перегрузки, а потом устремила корабль в околопланетное пространство.
До верфи, которая занималась изготовлением её заказа, лёту была пара часов с учётом перехода через мобильные врата.
Исгерд ввела программу перехода, которую за последнюю пару месяцев использовала уже в шестой раз, и расслабилась в кресле, слегка придерживая штурвал.
До перехода оставалось не больше трёх минут, когда кабину снова огласил настырный треск коммуникатора.
— Да, — Исгерд включила связь на приборную панель.