Летнее королевство

Я пожал плечами. Лорд Гавейн, вошедший в ворота, огляделся и ответил вместо меня.

— Я постараюсь. Хотя уверенности нет. — Хозяин помолчал, все еще озираясь по сторонам, а потом сам спросил: — Рис сказал, что леди Элидан, дочь короля Кау, находится среди ваших сестер. Это верно?

— Да, — коротко ответила сестра Телери. — Так что, посмотрите нашу больную?

— Конечно. Где я могу оставить коня?

Цинкаледа и мою лошадь устроили в конюшне, и мы последовали за сестрой Телери в постройку с низкой крышей. На дворе уже собралось несколько монахинь. Они во все глаза рассматривали лорда Гавейна. Его красный плащ и боевой наряд просто не могли не привлечь их внимание. Господин вежливо кивнул в их сторону и отвернулся. Наверное, он привык к любопытным взглядам.

Эйвлин лежала на постели в одной из келий. Очень бледная, я бы даже сказал — безжизненная. Ее пышные волосы рассыпались по соломенному матрасу. На солнце они еще больше напоминали спелую пшеницу. Я резко замер на пороге и хозяин натолкнулся на меня. А я стоял и смотрел только на Эйвлин.

Стоявшая возле постели сестра Телери нетерпеливо обернулась.

— Хватит уже глазеть на нее, — прикрикнула она. — Входи. Пропусти господина. Он же должен осмотреть ее.

Я вздрогнул и отошел в сторонку. Лорд Гавейн подошел к постели. Он опустился на одно колено, взял безвольную руку Эйвлин, послушал пульс, а потом положил руку тыльной стороной ладони на лоб девушки. Некоторое время сидел без движения, уйдя в себя, потом встал и нахмурился.

— Лихорадки нет, — сказал он сестре Телери.

— Да? — язвительно спросила она, — а то я сразу не заметила! — Она уперла руки в бока. — У нее вообще нет никаких признаков болезни. Но чтобы мы не делали, просыпаться она не хочет. Не шевелится даже. Рис говорит, что крестил ее, так что и с этой стороны все должно быть в порядке. Только все без толку.

— Вы не пробовали давать ей горячий мед с мятой? — спросил лорд Гавейн.

Сестра Телери с уважением посмотрела на него.

— Пробовали. Я знаю, это прекрасное средство привести человека в чувство. Но ничего не вышло. Она не может глотать. Даже не шелохнулась.

— Сердце бьется совсем слабо.

— Она вообще слабеет. Похоже, вы разбираетесь в лекарском деле.

— Немного разбираюсь, — кивнул господин. — Приходилось ухаживать за ранеными. — Лорд Гавейн встал, внимательно разглядывая неподвижную Эйвлин. — Я помогал Грифидду ап Кинану после сражений. Да и сам я бывал ранен.

— Вот как! — теперь в голосе сестры Телери определенно звучало уважение. — Грифидд — известный целитель. Я много о нем слышала.

— Да, он очень опытен, — рассеянно ответил лорд Гавейн, осторожно убирая прядь волос со лба Эйвлин. Теперь он взялся за меч. Судя по лицу, он предельно сосредоточился на том, что собирался сделать.

Сестра Телери шагнула вперед и тоже опустилась на колени, поправляя темное платье.

— Ваш слуга Рис ап Сион считает, что сон — результат проклятия. Я почти ничего не знаю о проклятиях, не считаю их причинами болезней, но здесь, видно, особый случай. Не могу понять, почему она не приходит в себя.

— Так и есть. Это — проклятие. Первый удар прошел, теперь она просто спит. Но Тьма поразила ее очень глубоко, и хотя сила проклятия расточилась, жизнь ушла от нее очень далеко. И все-таки я попробую… — Он закусил нижнюю губу и неторопливо извлек меч из ножен.

Сестра Телери напряглась. Не знаю, чего она ждала, но, судя по ее позе, она готова была перехватить руку рыцаря с мечом. Лорд Гавейн виновато улыбнулся.

— Я хочу попробовать кое-что сделать. Не знаю, поможет ли. Мой меч — не обычное оружие, ты не беспокойся. — Сестра Телери расслабилась, но смотрела на милорда все еще с подозрением.

Лорд Гавейн приложил лезвие меча ко лбу Эйвлин. Она не шелохнулась. Тогда он дотронулся до ее лба рукоятью. Я подошел ближе, чтобы видеть бледное лицо девушки под холодной сталью. Лорд Гавейн склонил голову.

Медленно-медленно меч начал наливаться светом. Сестра Телери громко вздохнула. Но я смотрел только на Эйвлин. Колеблющийся неровный свет пробежал по клинку, вычертил извилистую линию в центре и собрался в пучок на рукояти, прибретая темно-розовый оттенок.

Лорд Гавейн сосредоточился еще сильнее, хотя он и без того весь ушел в происходящее. «Господи, помилуй!», — произнес он на латыни, а потом перешел на ирландский и сказал что-то, чего я не понял. Господин словно стал выше ростом, расправил плечи, и по мечу растеклось ровное белое свечение. «Господи! Молим Тебя, разгони Тьму во имя Твое!»

«Аминь», — отозвалась удивленная сестра Телери.

Я затаил дыхание. Эйвлин глубоко вздохнула. Я тоже опустился на колени и взял ее за руку. Пальцы девушки остались холодны, но так бывает в холодную сухую погоду. Лорд Гавейн взялся за меч двумя руками, по его лицу и бороде струился пот. Он запрокинул вверх невидящее лицо и начал нараспев что-то говорить по-ирландски. Грудь Эйвлин начала вздыматься, мне показалось, что щеки у нее чуть-чуть порозовели.

— Эйвлин! — позвал я.

Девушка открыла глаза, увидела перед собой меч, и две коленопреклоненные фигуры. А потом увидела меня.

— Рис! — она оттолкнула меч и попыталась сесть. Полыхнула еще одна вспышка. Лорд Гавейн уронил голову на грудь. Меч он по-прежнему держал обеими руками, но видно было, что это удается ему с трудом.

— Рис, — повторила Эйвлин и сползла с постели. — Что происходит? Где наш пони?

— Эйвлин, — только и мог прошептать я.

— Ну что «Эйвлин»? — с легким даже раздражением повторила она. — Что случилось? Где мы? Мне что, кошмар приснился? А потом вдруг стало так хорошо… А ты меня разбудил! Да, как твоя голова?

Сестра Телери звонко рассмеялась, и Эйвлин впервые посмотрела на нее, а затем перевела взгляд на милорда. Глаза ее расширились, стали очень синими, и она снова беспомощно посмотрела на меня.

— Значит, это не кошмар был? — потрясенно спросила она. Ее затрясло. Пришлось обнять ее покрепче. — О, Рис, моя госпожа прислала… но я жива! Мы живы, а его нет! Ты сотворил это христианское колдовство?

— Да, я крестил тебя. Помнишь?

Сестра Телери недоверчиво посмотрела на меня.

— Этот человек и правда окрестил тебя. Только чуть не утопил при этом! Я бы сказала: перестарался. Ты спала. Все два дня. А потом вот этот господин тебя разбудил.

Эйвлин посмотрела на милорда и покраснела.

— Благодарю вас, господин Гвальхмаи ап Лот, — пролепетала она.

Лорд Гавейн встал, медленно вкладывая меч в ножны.

— Что бы я ни сделал для тебя, это все равно мало по сравнению с твоими подвигами. Ты спасла и Риса, и меня, рискуя жизнью. Ты пошла против своей хозяйки, моей матери королевы.

— Я его для себя спасала, а не для вас, — смущенно проговорила она.

— Знаю я, — усмехнулся милорд. — Он даже поведал мне о своих планах жениться на тебе.

Эйвлин порывисто повернулась ко мне, и теперь покраснел уже я.

— Рис, в самом деле? Что-то я не припомню, чтобы ты спрашивал меня, согласна ли я за тебя выйти. Что это ты надумал, Рис ап Сион?

— Я ... ну, так вышло. Я говорил с милордом, и оно у меня вырвалось…

— «Вырвалось»! — передразнила она. — Ты же на мне собрался жениться, а не на своем господине! Спросил бы меня сначала.

— А ты… не согласна?

— Я что, сказала, что не согласна? — Она гордо скрестила руки на груди. — Просто надо же подумать немножко, когда на тебе собираются жениться!

— Ну, прости меня. Подумай, конечно. А это долго? — Я не рискнул спросить ее прямо, согласна ли она. Надо было как-то успокоить ее.

Она посмотрела на меня с некоторым даже испугом.

— Нет, совсем недолго! — Потом она порывисто обняла меня и сказала: — Ой, Рис, Рис mo chroidh ban, я жива! [Эйвлин говорит по-ирландски: «сердце моё»] — и заплакала.

Я гладил ее по волосам, стараясь не глядеть на сестру Телери и господина.

Сестра Телери покашляла.

— Девушке нужно поесть что-нибудь.

Эйвлин даже не шевельнулась. А уж как мне не хотелось, чтобы она шевелилась! Сестра Телери вздохнула.