Страница 3 из 86
А у меня теперь есть защита от огня! Пустыни мне не страшны, а вот с морозом есть вопросы. Да и качать ещё и эту стихию?
— Бли-и-и-и-ин! Я тормоз! Наверно и отъедаться придётся, — осознал я, когда до меня дошли минусы этого двуличия.
Но реальный минус был впереди. Если превратиться в дистрофика было неприятно, но почти безболезненно, то в красавчика оборотиться было настоящей мукой: боль в мышцах, костях, глаза казались словно выжженными, а так же в какой-то момент было ощущение, что кто-то сыграл в футбол прямо мне между ног.
Очнулся я рыдающим на полу. Если не считать слёз, то тело вернуло себе форму красавчика утренней версии.
— Сколько у меня стихий? — спросил я, снова подойдя к огромному коту.
— Две, сильнейшая практически на Звезде, полностью заполнена кубами. Но этого мало для того, чтобы идти пробуждать третью. Только со Звездой имеет смысл, — сообщил Прах.
— Я в курсе, я уже раскатал губу на будущее, — вздохнул я. — А чем так вкусно пахнет?
— От Ашота привезли десять пицц, а так же его фирменные итальянские блюда для нас: бастурма, мой любимый карсский хоровац, а ещё хариса и долма.
— Кроме пиццы не пробовал итальянской кухни. Ты до этого заказывал, вроде бы, что-то обычное: борщ, уха, щи, каши и тушёное мясо.
— Тот повар уехал на свадьбу к родственникам. А всё равно пиццу заказываем, чего бы и остального не взять?
— Действительно, — согласился я, — гляну, что собственно за выпечка тут.
Я открыл одну из белых картонных коробок.
Тесто было гораздо тоньше, словно какую-то лепёшку заранее выпекли, а потом на неё набросали кетчупа, сыра, зелени и мясного ассорти.
Ну, не пицца от Кулинарного Фея, конечно, но я мало видел в этой жизни. Так что, наверно, это и есть итальянская кухня, к тому же ближе к оригиналу.
Но странная каша и виноградные листья, в которые был завёрнут фарш с рисом, мне понравились больше. Да и кот так же уминал их.
Никогда бы не подумал, что увижу кошака, что орудует вилкой и ножом. Мне остаётся только у него поучиться. На его фоне я варвар, что ложкой ест и кашу, и эти фрикадельки в каких-то листиках.
— Кстати, а когда томатный сок привезут? — спросил я после обеда.
— Обещали ещё неделю назад, но пока нет. Предлагали томатную пасту. Взять?
— Да, Прах. Закажи помидоров в любом виде. Буду тренировать стойкость к крови, да и подкармливать тех, кто тебя боится.
— Я не виноват, что с ними так и хочется поиграть! Они такие круглые, такие пушистые, словно плюшевые мыши.
— Жёлтая «плюшевая мышь» совсем недавно в полёте съела целую пустынную гориллу ранга Рядового, а зелёная так вообще жрёт всё, что можно и нельзя, а потом стреляет магическими снарядами. Так что в следующий раз постарайся их или запугать, чтобы получить как можно больше авторитета, или не трогать. Они в прошлый раз могли просто растеряться, так как у Лисы была истерика, чтобы мы ей пиццу добыли.
— Понял. Запугать, так запугать, — хищно усмехнулся белый сугроб шерсти и выпустил огромные ножи из лапы.
— Только без овощеубийств. Я даже не представляю, как лечить их или тебя.
— Они не амбарные мыши, смогу аккуратно! Выпускайте, хозяин!
— Нет, потом. Когда сок будет. Чтобы, если что, было чем отвлечь. Да и в склепе уточню, чем лечить их или тебя, — рассудил я вслух.
— Конечно уточняйте, как латать эти шарики. Прах не настолько слаб, чтобы проиграть помидорам!
А дальше часы тянулись очень долго.
Ночью же я пошёл к лестнице на нижние этажи, что казалась буквально древностью, так как состояла из огромных каменных ступеней с низкой степенью обработки.
Ранее я сюда приходил с факелом, но он каждый раз гас в одном и том же месте.
Сейчас же ровно в полночь сами стены зажглись зеленоватыми огнями.
Вот и настал день и час, когда я официально стану Чудорой или вернусь к жизни Грязева, простого некроманта и красавчика.
— Что-то многовато ступенек, — пробормотал я, когда насчитал триста. А начинал счёт я не с начала пути.
Спустя час мне уже не хотелось идти ниже просто по одной причине: я представлял себе путь наверх.
— Если тут нет лифта, останусь здесь жить, — проворчал я, а в следующий миг вышел на площадку туннеля, в конце которого брезжил бело-зелёный свет.