Страница 88 из 93
Как это выяснил? Да очень просто. Перед отъездом в Берлин, имел контакт с британским чинушей Оливером Фишером, коему сбагрил информацию по подводному и надводному флоту Третьего Рейха, по тактике «волчьих стай» и торпедах кригсмарине. Думал на «моменталке» вытащить из кармана Оливера пакет с купюрами Соединённого королевства (запрашивал пять тысяч фунтов) а джентльмены передали аж десять. И это скупердяи-британцы! В «пояснительной записке» к денежкам «сэры и пэры» хвалили ценный источник, всяческие блага сулили, отметив, что пятёрка сверху это аванс за новую порцию информации. Также просвещённые мореплаватели просили дать расклад по зенитным батареям, прикрывающим Берлин и Гамбург и всю, даже пусть и кажущуюся незначительной информацию, по военным и гражданским аэродромам Германии и адреса школ подготовки пилотов.
Да, Адмиралтейство, в отличие от РККА мои подсказки использует на полную катушку, на сей день на пять немецких подлодок больше чем в «генеральной реальности» утопили, на линкор и авианосец (не считая мелочёвки) меньше потеряли. Умеют их лордства с информацией работать, отделять, так сказать, зёрна от плевел. Ещё и Берлин выбомбить хотят в начале 1940 года. А Мерецков тупит, эх, Киря, Киря. Впрочем, может и не довели до краскома мои тексты и чертежи, бардака в советской системе хватает межведомственного. Да и внутриведомственного, тоже в излишке…
Кстати, 9000 фунтов из той десятки я всучил Иришке-малышке, отправляя нечаянную подругу подальше и от красных и от коричневых. Спонтанно всё получилось, в один прекрасный день выловил следящую за мной «сладкую парочку» от абвера. Старый знакомый Йозеф и местный лабус-фольксдойче, некто Юрген были обезоружены в одном из переулочков рижских, биты прежестоко. А затем на нерве, на встряске, на кураже весёлом и злом тем же вечером вломился прямо на дом к чиновнику МИД Латвии, благо он один жил, семью заранеепереправил в Швецию, умный стервец. Не особо заморачиваясь предъявил прибалтийскому коллеге товарища Молотова ствол и 200 фунтов, предложил выправить в наикратчайший срок документы на выезд для Ирины свет Владимировны. Подвергнутый кодировке на полное послушание «паспортист» уверился, что действует из страха и корысти, но никак не под влиянием гипнотического воздействия. Ну, оно так и к лучшему. Только-только забрал «паЧпорт» (на следующий день всё порешалось, вот они реалии жизни) как сорока на хвосте в виде соседа Вениамина принесла благую весть о каботажнике из Стокгольма, эвакуирующем шведов в преддверии оккупации Латвии Красной Армией. Потомки Карла 12 прагматики, пусть и держат сейчас нейтралитет, но ничего хорошего для своих граждан от контактов с РККА-НКВД-ВКП(б) не ждут. Да и как не быть скандинавам прагматиками, ежели красный граф Толстой натужно, словно кирпичи высирал, долго и напряжно писал главы к так и не дописанному мегароману о первом российском императоре. А блокбастер «Пётр 1» уже снят, с успехом демонстрируется как в Советском Союзе, так и за рубежом, даже приза удостоен в славном городе Париже. Вот шведы и скумекали, что почём.
— Иришка, собирайся, едем в Стокгольм.
— Когда?
— Завтра в половине пятого вечера из порта уходит неказистая посудина с поэтическим названием «Пегас». Ты едешь на сём кораблике, останавливаешься в пансионате мадам Шталь, всё как планировали. Наслаждаешься «эвропами» и ждёшь своего рыцаря.
— Как, ты меня оставляешь?
— Ну что ты, маленькая. Я ж не отец Фёдор из того самого романа про дюжину стульев с бриллиантами, давай не будем сцену повторять один в один. Не оставляю, а приеду чуть позже, в феврале. Денежки вот — крон шведских три тысячи девятьсот, франков пять тысяч семьсот и фунтов девять тысяч ровно! Плюс ювелирка. С капитаном и погранцами я договорился, всё в ажуре — спокойно проходишь, каюта крохотная, зато отдельная, помощник капитана уступил.
— А как же ты?
— Говорю же — приеду! Ну куда от тебя денусь, — молодой, красивой, богатой! Вещи давай собирать, а я пока шпаргалку составлю, как следует поступать в Швеции. И бельё не забудь, прибуду в Стокгольм оголодавшим, захочу тебя взять во всех комплектах, сколько их, пять?
— Дурак, — так, похоже отошла Ирина от шока, женщины умеют переключаться, когда разговор заходит о важных для них вещах, всяких там пикантных панталончиках, корсетах, чулках и прочих нарядах прелестниц, — сам же выбирал! Семь!
— Не сомневайся, все перемерим!
— Всё-таки ты советский разведчик, не зря говорили…
— Стоп! Если я и разведчик, но антисоветский. А в СССР ждёт расстрел, как беглеца из самого справедливого государства. Останься ты в Риге — арестуют как пособницу перебежчика. Поэтому — курс на Стокгольм! Ферштейн?
— Яволь, майн герр!
— Гм, ну и зер гут, Ирэн, зер гут…
В день «эвакуации» подруги зорким оком терминаторским отследил наблюдающего за домом Юргена. Благо решил провериться заранее, время было. Отловил сучёныша и придушил, забросив на время в бочку, предназначенную на конюшне Палыча для сбора воды в летнюю пору, а пока перевернутую дном вверх. Через сутки утоплю тело соглядатая в канализационной яме, одной шестёркой абвера меньше сейчас — в сорок первом всем проблем меньше, пусть и на крохотулечку, но меньше…
В порт проскочили быстро и незаметно. Местный «кэбмен», импозантный старикан Наум Гиршевич, влюблённый эдак по старомодному в Ирину свет Владимировну, подъехал «с задов», шустро принял и спрятал под полог чемоданы и ждал нас в паре кварталов. Мало ли, вдруг второго топтуна я не вычислил, не приметил.
Что ж, от Ирины, ещё в Риге пребываючи, получил до востребования на Главпочтамте (на имя соседушки Вениамина) несколько слегка шифрованных посланий. Добралась благополучно, устроилась замечательно, кодовое слово про размещение денег в тройке банков боевая подруга такоже оттарабанила прилежно. Уфф, гора с плеч. Потому и поехал в логово во вражье, в Берлин нацистский с лёгкой душой. Укокошу Гитлера с пристяжью, не укокошу — так хоть женщину любимую не подставлю. Тем более в паспорте слегка изменена фамилия, если что, всегда может Ирэн сослаться на опечатку, каковую не было времени выправлять. «Вы же знаете, герр офицер, как долго документы ходят по инстанциям, а время не терпит»…