Страница 7 из 15
Пусть наш отец оказался сволочью, но у Нины есть я.
После завтрака отвожу сестру в школу. На улице словно снова февраль. Ветер бросает в лицо горсти колючего снега.
– Домой дойдешь? – спрашиваю Нину, поправляя ей шарф. – Я не смогу тебя забрать.
– Хорошо, я сама.
Обнимаю ее и смотрю, как она исчезает в недрах учебного корпуса.
Мне тоже пора. Не хочу возвращаться домой, лучше пройдусь пешком. И время убью, и позаглядываю в витрины. Последнее время это стало для меня особым развлечением. Я смотрю на роскошные вещи в витринах дорогих бутиков и представляю, что однажды все это будет моим. Вон тот розовый плащ, это черное платье, те сапожки на шпильках…
У одной витрины я замираю дольше, чем следует. Там на круглой подставке крутятся часы. На вид массивные и дорогие. Они похожи на те, которые носит Белецкий.
Я почти прижимаюсь носом к стеклу, чтобы разглядеть их получше.
– Эй, – звучит резкий окрик, – не пачкай витрину!
На крыльце бутика стоит тетка с метлой.
– Нечего тут бродить! – бурчит с недовольством. – Все равно ничего покупать не будешь.
– А может и куплю, – смотрю на нее исподлобья.
– Ну-ну, и что же ты купишь? – она упирает руки в бока. – Тут самые дешевые часы – пять тысяч долларов!
Названная сумма заставляет меня отпрянуть от витрины. Засунув руки в карманы, я ухожу быстрым шагом. Но в душе растет злость: однажды я заработаю денег, вернусь сюда и куплю самые дорогие часы! Вот, теперь у меня есть еще одна цель!
Чем ближе подхожу к ресторану, тем сильнее угасает мой пыл. Вместо него чувствую приближение головомойки, которую мне устроит администратор за вчерашнюю выходку. Но к моему облегчению мне никто ничего не говорит.
И все же до самого вечера я сама не своя. Тревога не отпускает, будто вот-вот случится что-то плохое. Но что именно – не понять.
Зато сердце ускоряет свой ход, когда вижу Игоря. Он сегодня одет в черный брючный костюм. Как с иголочки.
Белецкий направляется на свое место, а Виталик уже следует за ним.
Я невзначай иду им навстречу. На самом деле у меня там столиков нет, но надо как-то перехватить Белецкого.
Вот только он молча проходит в випку, кинув на меня мимолетный взгляд. Будто вчера ничего не было. Никаких поцелуев.
– Эй, ты что тут делаешь? – спрашивает Виталик, получив заказ от клиента.
– Мне надо кое-что сказать Белецкому, – отвечаю ему.
– Вчера не наговорилась? – ухмыляется парень.
– Это не то, что ты думаешь! – складываю ладони в умоляющем жесте. – Обещаю, я быстро!
– Ладно, иди. Я пока заказ отдам поварам.
Быстро чмокаю парня в щеку и скольжу внутрь випки. Сталкиваюсь со взглядом Белецкого и понимаю, что он сегодня не в настроении. Смотрит на меня так, будто я его обокрала…
Глава 8
Надеюсь, он так зол не из-за того, что случилось вчера.
– Здравствуйте, – выдавливаю из себя улыбку.
Белецкий неторопливо осматривает меня с ног до головы.
– Я за телефоном, – говорю ему.
– Я понял, – он достает мой смартфон из своего кармана.
– У вас все хорошо? – срывается с губ прежде, чем успеваю прикусить язык.
Меня вновь одаривают пристальным взглядом.
– Прекрасно, – жестким голосом отвечает Игорь. – Если не считать того, что тебе наяривали на телефон несколько раз подряд.
– Ой, простите.
Я быстро листаю входящие. Это всего лишь Нина. Но обычно она не звонит так часто.
– Вы брали трубку? – спрашиваю, поднимая взгляд на Белецкого.
Тот качает головой. И все же смотрит на меня так пронзительно, мрачно, будто хочет прикопать под столом.
Я на всякий случай отступаю ближе к выходу. Белецкий криво усмехается:
– Даже "спасибо" не скажешь?
Мне становится стыдно. За телефон ведь и правда стоит поблагодарить. Он мог его не возвращать, просто выбросить.
Превозмогая дрожь внутри тела, подхожу к мужчине.
– Большое спасибо, что вернули телефон…
Не понимаю, что на меня находит. Чувствую лишь одно: больше мы с ним не столкнемся. Это наша последняя встреча. Он ведь мог передать мой телефон через своего охранника или через Виталика, но он сделал это лично. А это многого стоит.
Поэтому я приближаюсь к нему. Вдыхаю аромат его парфюма и просто обнимаю. Белецкий под моими руками замирает.
Я отпускаю его и хочу отойти. Вот только мужские руки смыкаются на моей талии.
Жар проносится по телу. Опять эта реакция на него. И главное, что позволяю трогать себя. Особенно после вчерашнего.
– А вдруг кто-то войдет? – спрашиваю, а сама понимаю, что мне все равно.
Запускаю пальцы в волосы Белецкого. Машинально глажу их. Какие они шелковистые. И ситуация пикантная.
Он прижимает меня еще крепче.
– Тогда зачем обняла? – напряженно спрашивает Белецкий.
Я нервно сглатываю. Вспоминаю слова Нины.
– Потому что даже взрослым иногда нужны обнимашки. Это просто способ подарить немного тепла, – поясняю, глядя в глаза мужчины.
Руки Игоря скользят вдоль спины к моей заднице. Очерчивают талию, затем сжимают ягодицы. Я тихо ойкаю, пытаюсь отстраниться, и он тут же встает. Накрывает меня своей тенью. Каждой клеточкой чувствую, какой он высокий и мощный.
Склоняется к моему лицу. Взгляд жесткий, цепкий.
– Ты играешь со мной? Или как?
– Нет…
Мое сердце ускоряет биение. Мысли вылетают из головы. Внизу живота тяжелеет.
– Если уж обнимаешь, то иди до конца. Или думаешь, что я поведусь на это? – спрашивает он.
– На что? – переспрашиваю с испугом.
– То суп выливаешь, то обнимаешь. Что дальше? Под колеса моей тачки начнешь кидаться?
Я хлопаю ресницами. На глаза наворачиваются слезы. Значит, вот как он обо мне думает? Что я все это специально делаю, чтобы привлечь его внимание?
– Вы все неправильно поняли, – выдавливаю из себя. – Если б я хотела привлечь ваше внимание, то вчера позволила бы зайти дальше.
Миг – и глаза Белецкого темнеют. Он вновь осматривает меня с ног до головы. Медленно и тягуче. Будто раздевает.
– Цену набиваешь? – спрашивает с усмешкой.
А я молчу. Мне совсем не нравится его вывод.
– Нет, – отвечаю, упорно глядя в сторону.
А сама с обидой кусаю губы. Даже слов не могу найти, чтобы высказать свои мысли.
– Все. Хватит, – Белецкий резко отстраняется от меня. – Если не хочешь проблем – не играй со взрослыми дядями. В следующий раз я не буду таким добрым.
Хочу спросить, что он имеет в виду, но тут в випку заходит Виталик. Едва успеваю отпрянуть от Игоря. Белецкий садится как ни в чем не бывало. А я, покраснев до ушей, выскакиваю оттуда.
– Еще раз извините!
Виталик провожает меня удивленным взглядом.
Неужели что-то заметил?
Лицо пылает. Хочется провалиться сквозь землю.
Ноги несут меня куда подальше.
Что я только что делала? Зачем полезла к нему обниматься? Тело все еще чувствует его властные прикосновения. Кончики пальцев зудят, словно я все еще перебираю волосы Игоря.
Сама от себя такого не ожидала. Взяла и обняла клиента. Так нельзя! Вообще никогда и ни за что. Но уже не вернешь сделанного. Я обнималась Белецким!
Чуть не сталкиваюсь с другой официанткой. Она фыркает мне вслед.
А я несусь дальше. Радует, что еще могу сдержать слезы. Стыдно за свою слабость и в то же время безумно обидно, что Игорь так обо мне подумал.
До конца смены еще целый час. Заставляю себя вернуться к работе. Обслуживаю клиентов как робот, с приклеенной на губах улыбкой.
Иначе нельзя. Клиент не должен знать, если у тебя что-то болит, кто-то умер или просто нет настроения. Он пришел получить услугу – и мы должны обслужить. Все личное – в нерабочее время. Так требует корпоративная этика.
Наконец, иду в раздевалку. Первым делом хватаюсь за телефон. В зале везде камеры, официантам нельзя стоять с телефоном. А в подсобку я уйти не могла, некого было оставить вместо себя. Пришлось ждать конца смены.