Страница 2 из 4
Ильинский отсоединяется, прячет мобильник в карман и машет журналистам. Возле него сразу оказываются Ксения Субчик и Чулан Халатова.
ИЛЬИНСКИЙ: «Непонятка» вышла. Пикет возле посольства Южной Кореи.
Журналисты быстро разбегаются к своим машинам. Командир спецподразделения «СОБР», стоящий у «Воронка» обращает внимание на это движение, и тут же принимается кому-то звонить по мобильнику.
Ваня, поняв, что ошибся, прячет в карман чистый листок бумаги и проводит пальцем по дисплею смартфона.
ВАНЯ: Посольство Северной Кореи…
На экране тут же появляется карта, на которой пунктиром показана дорога к посольству Северной Кореи.
Панорама Санкт-Петербурга. По улицам огромного мегаполиса мчатся машины, автобусы, троллейбусы и трамваи. Спешат гости и жители старинного северного города.
У посольства Южной Кореи останавливается машина, из которой выгружается Ильинский. Он тут же осматривает территорию. К нему подскакивают журналистки Ксения Субчик и Чулан Халатова.
КСЕНИЯ: Ну, и где он?
ЧУЛАН: Нам еще долго ждать?
Ильинский, растеряно, пожимает плечами.
ИЛЬИНСКИЙ: Сказал, что он здесь.
Ильинский вынимает мобильник и набирает номер.
Ваня Дураков с заклеенным скотчем ртом и чистым листком бумаги стоит перед посольством Северной Кореи. Мимо него проходят прохожие. Кто-то пожимает плечами, кто-то крутит пальцем у виска. Рядом с ним останавливается бомж с листком, на котором надпись: «Поддерживаю!» и нарисован большой кукиш. Ваня отодвигается от бомжа. Тот, заметив это, сокращает расстояние. У Вани звонит мобильник. Ваня отвечает на звонок:
ВАНЯ: Григорий Алексеевич, я всё исправил!
ИЛЬИНСКИЙ: Что ты исправил?
ВАНЯ: Стою у посольства.
ИЛЬИНСКИЙ: Блин! Какого посольства?
Ваня бросает взгляд на табличку, висящую у входа в посольство.
ВАНЯ: Северной Кореи.
Ильинский громко выдыхает и беззвучно матерится. Журналистки Субчик и Халатова вопросительно смотрят на него.
ИЛЬИНСКИЙ: Возвращаемся!
Субчик и Халатова качают головами.
КСЕНИЯ: Гриша! Если бы не главреж, которому позарез нужен этот репортаж, я бы вас послала, куда подальше с вашей организацией…
ЧУЛАН: Я бы тоже!
Командир спецподразделения «СОБР» обращает внимание на Ваню и бомжа. Дает отмашку. Из «Воронка» выскакивают два бойца спецподразделения. Быстро скручивают Ваню и бомжа. Так же быстро загружают их в «Воронок».
В РУВД два бойца спецподразделения «СОБР» бросают Ваню и бомжа в «обезьянник». Дежурный, громко захлопнув массивную железную решетку, закрывает её на несколько замков и засовов. Бомж, проводив бойцов и дежурного взглядом, занимает всю скамейку, прикреплённую к стене, и снимает ботинки.
БОМЖ: Красота!
Ваня ходит по «обезьяннику» от стены к стене.
БОМЖ: Не маячь!
Ваня подскакивает к бомжу.
ВАНЯ: Это всё из-за тебя! Меня бы одного не повязали.
БОМЖ: Меня бы тоже. А так… теперь есть где переночевать.
Ильинский стоит в центре толпы возмущенных журналистов. Больше всего возмущаются Ксения Субчик и Чулан Халатова:
ЧУЛАН: Это не серьезно!
КСЕНИЯ: Что бы я ещё раз связались с вами! Никогда!
Ильинский нервно трёт ладонью лоб.
ИЛЬИНСКИЙ: Ксюша, Чулан, вы не правы. Обещаю, что такого больше не повториться!
КСЕНИЯ: А больше не надо, Гриша!
ЧУЛАН: Нам и этого достаточно!
Разочарованные иностранные журналисты расходятся в разные стороны, оставив Ильинского одного. Тот бросает печальный взгляд вокруг, достает мобильник и набирает номер. В трубке слышится женский голос: «Абонент находится вне зоны действия сети!»…
Начальник РУВД полковник Бойцов сидит за столом у себя в кабинете. Перед ним с гордо поднятой головой стоит Ваня Дураков. Полковник, просмотрев бумаги, откладывает их в сторону.
БОЙЦОВ: Тебе больше нечего делать, Ваня? Тринадцатый раз к нам попадаешь. Можешь мне объяснить: почему?
ВАНЯ: Я – профессиональный революционер, господин полковник.
БОЙЦОВ: Зарабатываешь на акциях?
ВАНЯ: Каждый зарабатывает на том, что умеет.
БОЙЦОВ: Чего тебе не хватает?
ВАНЯ: Свободы слова.
Полковник Бойцов выравнивается в кресле.
БОЙЦОВ: А разве у нас в стране нет свободы слова?
ВАНЯ: Нет!
БОЙЦОВ: Не может быть! Я всегда говорю то, что думаю.
Глаза у Вани загораются зловещим огнём:
ВАНЯ: А можете выйти на Дворцовую площадь и спеть: «Ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла! Наш президент – фуфло!»?
БОЙЦОВ: Зачем?
Ваня машет рукой.
ВАНЯ: Вот! Не можете!
БОЙЦОВ: А если я так не считаю? Если меня устраивает президент. Если я за него голосовал.
ВАНЯ: Вы просто зомбированы Скабреевой и Соловейчиком. У вас промыты мозги.
БОЙЦОВ: У меня?
ВАНЯ: Да! Посмотрите вокруг! Из Москвы и Питера сделали картинку. А в остальной России бедность и разруха. Дорог нет! Мы продаем газ, а сами сидим без газа!
БОЙЦОВ: Не везде он нужен. У меня, например, электрическая плита. По технике безопасности в высотках газ запрещен. Дороги строятся. Моя сестра в Новгороде живет. Не могу сказать, что в бедности и разрухе.
ВАНЯ: Все равно! Двадцать лет у власти – много! Мы живем в Совдепии. А нам нужна свежая кровь, которая поведет нас на цивилизованный запад.
БОЙЦОВ: Кто, например?
ВАНЯ: Завальный! Которого наши посадили в тюрьму за его политические взгляды!
Бойцов поднимается из-за стола.
БОЙЦОВ: Ну, допустим, посадили его за воровство.
ВАНЯ: Это дело состряпали вы – церберы нашего тоталитарного режима.
Бойцов хмыкает.
БОЙЦОВ: И что хорошего твой Завальный может принести в нашу страну?
Глаза Вани снова загораются, теперь уже романтическим огнём.
ВАНЯ: Гендерное равенство!
БОЙЦОВ: Это равенство между мужчиной и женщиной? Так оно у нас есть.
ВАНЯ: Нет! Между сексуальными меньшинствами и натуралами!
Полковник растерянно моргает.
БОЙЦОВ: Можно вопрос?
ВАНЯ: Можно!
БОЙЦОВ: Ты не обидишься?
ВАНЯ: Нет!
Полковник откашливается перед тем, как задать вопрос.
БОЙЦОВ: Ты, случайно, не этот? Сексуальный меньшевик?
ВАНЯ: Нет!
БОЙЦОВ: Тогда на хрен они тебе… эти заднеприводные?
ВАНЯ: Это самое главное достижение цивилизованной Европы!!! Всего человечества!!!
БОЙЦОВ: Ну, за всё человечество ты не расписывайся. Расписывалка у тебя еще не выросла. А что еще может принести нам Завальный?
ВАНЯ: Мирный договор с Европейским Союзом! Это же ненормально, когда я не могу отметить свой день рождения в Испании на берегу Средиземного моря.
БОЙЦОВ: А дома его отметить нельзя?
ВАНЯ: Нельзя! Наша война с Европой лишила меня Макдональдса!!! Пепси!!! Колы!!!
Бойцов разводит руки в стороны.
БОЙЦОВ: Увы, с Макдональдсом, Ваня, я тебе помочь не могу. С колой и пепси – тоже. Переходи на пышки и русский квас.
Ваня с презрением смотрит на полковника. Тот возвращается за стол.
БОЙЦОВ: Ну, душещипательную беседу я с тобой провел. Знаю, что бесполезную. Но без беседы тебя отпустить не имею права.
Полковник расписывается на листочке, протягивает его Ване.
БОЙЦОВ: Свободен.
Ваня Дураков выходит из здания РУВД и набирает на мобильнике Ильинского. Тот отвечает на звонок.
ИЛЬИНСКИЙ: Куда ты, блин, делся?
ВАНЯ: Как куда? В полицию загремел.