Страница 43 из 47
— «Клык полумесяца!» — Я использовал вертикальный удар сверху вниз, которому меня научил Хаяте. К сожалению, этого тоже оказалось недостаточно. Дарессо быстро сориентировался и скрестив сабли над головой заблокировал мою атаку и резко отмахнулся, отбросив меня на пару шагов назад. Не желая терять возможность, я использовал запас по выносливости, который давала чакра Курамы и продолжил пытаться прорвать его блок. Наши мечи ещё несколько раз столкнулись. Один раз он уклонился от моего взмаха частичным мерцанием и попытался зарубить меня, но я сделал то же самое используя уже «Лиственный вальс» и сам контратаковал своим выпадом из-за спины, но снова нарвался на его сверхбыстрые переходы из стойки в стойку. Он вновь заблокировал мою атаку используя уже преимущество в росте и длине рук, после чего, отпрыгнул назад и, чуть напрягшись, сконцентрировал на мне взгляд.
— Прости, но это конец. Ты достаточно себя проявил. «Тройной звуковой разрез!». — В этот момент, даже с усиленной реакцией я мог видеть лишь его фантомов. На своей шкуре я почувствовал по три взмаха с трёх сторон. Дарессо остановился, находясь в двух метрах позади меня в нескольких местах были задеты жизненно важные сосуды. Кровь из нескольких мест одновременно хлынула наружу, орошая песок. Даже с притупленными чувствами было очень больно и резко стало тяжело. Всей моей силы воли едва хватило, чтобы просто остаться стоять на ногах, сдерживая кровотечение. Курама, тут же, направил чакру на самоисцеление. Светло-синяя рубашка и тёмно-синие штаны окрасились пятнами крови за секунду.
«Странник… Держись!» — Услышал я голос Лиса в голове и почувствовал, как он перехватывает контроль над телом разворачивая мою тушку и пытаясь нанести резкий удар мечом наотмашь по горлу Дарессо. Взмахом снизу Дарессо контратаковал и выбил оружие из моих ослабевших рук. Левой рукой, почти одновременно с этим он нанёс колющий удар и пробил мне пузо чуть ниже желудка. Его меч прошёл насквозь и боль резко усилилась. Через несколько секунд меня вырвало кровью на его рукоять и руку. Лис пытался добавить больше чакры на регенерацию, но быстрому исцелению мешала обильная кровопотеря.
— Чёрт… — Произнёс надзиратель, резко ударив кулаком в стену, выглядывая на арену из специальной бойницы. На глазах Хины выступили слёзы, и она прикрыла рот руками. — Это конец… Так, я проиграл ему. — Продолжил он.
Внутри меня что-то зашевелилось, но на фоне боли от медленно затягивающихся порезов и меча в кишках я едва не потерял сознание, а это шевеление только чуть взбодрило. Чуть хуже стало, когда «нечто» достигло горла и к моменту, когда я понял, что змей покидает мою тушку тем же способом как он туда попал, его башка уже торчала из моего рта. Дарессо, предчувствуя опасность, резко вытащил меч из моего брюха и отшагнул назад, но было уже поздно. Из пасти змея с огромной скоростью вылетел клинок меча, нацеленный точно в горло Дарессо и пробил его, насквозь будучи длинной более двух метров. Даже то, что он отклонил голову, не спасло Дарессо от смертельного удара. Змей втянул клинок обратно в пасть также внезапно, как и атаковал им оттуда, и начав выбираться из моего рта, заполз через разрез в штанах под одну из штанин.
Вот и помощь от «Легендарного Саннина».
— Нет! — Вскрикнула принцесса на королевском балконе, резко подорвавшись на ноги. — Не может быть… — Добавила она, поднеся руки ко рту.
Дарессо пытался, что-то сказать, но из пробитого горла не останавливаясь шла тёмно-вишнёвая кровь, пачкая его белоснежные одеяния. Он выронил свои сабли прижав руки к горлу и пытаясь сдержать кровотечение, но кровь находила выход через его нос и рот. Дарессо упал на одно колено, а в его глазах читалось неподдельное удивление пока он захлёбывался кровью, не веря, что его ждёт именно такая смерть.
— Нет! — Кричала принцесса Мэйвен с балкона. — Ты обещал! Ты непобедим! Ты не можешь умереть здесь! Дарессо! — Она едва не переходила на визг, а кто-то из её родных уже пытался оттащить её от перил.
Дарессо будто услышав её крик улыбнулся.
Я и Курама сосредоточились на регенерации, вкладывая туда всю доступную чакру.
На песке из крови Дарессо формировалась какая-то печать из круга, вписанного в ромб с множественными письменами на японском внутри. Кровь рисовала печать сама по себе и финалом были мечи которые подлетев вверх, воткнулись по середину клинка в песок рядом с Дарессо. Через них он продолжал подавать чакру в эту «кровавую печать» до тех пор, пока она не начала светиться красным и искрить молнией. Статические разряды пробежали и по его телу, а сам Дарессо поднялся на ноги. Кровь в несколько потоков возвращалась к его горлу уже светящаяся и свет из печати сменился на зелёный поток чакры высотой в десяток метров. Его горло затянулось за считанные секунды и это могло означать только одно…
— Второй раунд… — Произнёс Дарессо. — Этот ход был… Неожиданным. — Улыбнувшись произнёс он. Часть его крови так и оставалась в нескольких левитирующих пузырях снаружи тела. — Дарессо Кровавый… Это не просто прозвище. До того как я получил венец, я был известен как… Кровавый палач! — Произнёс он и посмотрел на меня обезумевшим взглядом. Хлопнув в ладоши, он поднял в воздух все свои двенадцать мечей и клинок каждого окропил своей летающей кровью увеличивая количество передаваемой чакры и меняя её природу на молнию. Кровавые мечи искрили статическими разрядами и все широким фронтом были направлены на меня. От моего тела шел пар. Раны уже почти зажили, даже сквозная на животе. Гладиаторская печать уже откровенно жгла запястья, и я чувствовал, что ей осталось совсем не долго из-за чакры Курамы.
— «Кровавая казнь: Казнь двенадцати мечей!» — Произнёс Дарессо напрягаясь изо всех сил.
«Странник, твоим печатям почти пришёл конец из-за моей чакры. Сейчас слушай меня очень внимательно. Есть только один способ отразить его атаку!» — Произносил Лис в моей голове тоном, не терпящим возражений. Услышав его план, я раздвинул обе руки в стороны собирая чакру в ладонях для первой стадии рассенгана. В момент, когда все окровавленные клинки объятые красной молнией атаковали меня, я использовал частичное мерцание и изо всех сил хлопнул в ладони используя также всё своё Кю и высвобождая поток чакры ветра. Всё это стало возможным благодаря тому, что Курама направил чакру через печать Четвёртого напрягая её на максимум и преобразовывая её в мою обычную чакру до краёв восполняя мой резерв. Я же высвободил столько чакры сколько вообще мог за раз, а это очень много.
Мечи Дарессо просто снесло ударной волной из чакры, когда раздался хлопок. Волна подняла песок и умыла им стоящего впереди противника. От силы воздушного потока он вынужден был сделать три шага назад, чтоб сохранить равновесие. Когда он открыл глаза меня уже не было впереди, но он всё ещё был достаточно быстр, чтоб отреагировать на мою подмену тени. Я пытался ударить своим кунаем, который прятал в правом рукаве. Дарессо резко обернулся и перехватил мою руку за горящие будто огнём запястья и отклонил атаку вверх, вывернув кисть.
— Ха! Лучше бы ты подобрал свой меч. Таким коротким оружием тебе до меня не достать, а с длинным клинком был бы шанс. — Он начал притягивать кровь себе в ладонь формируя копьё из крови и заряжая его молнией.
— В этом мы и отличаемся… — Произнёс я. — Моё оружие – вовсе не меч. — Вспомнил я слова Джирайи. — Оружие шиноби – сам шиноби! Сдохни! — Выкрикнул я, слегка подпрыгивая вверх и атакуя левой рукой из-за спины с уже сформированным рассенганом. Я бил прямо в его удивлённое лицо. Шар из закрученной чакры врезался, сдирая кожу и ломая лицевые кости, а после нескольких секунд такой полировки я ослабил контроль и взорвал ему голову резким высвобождением сжатой до предела чакры. Его голова, как арбуз раскололась на части и мозги с кровью и ошмётками черепа разлетелись по всей арене за его спиной. Из куска его шеи пошёл плотный пар, и обезглавленное тело рухнуло на землю. Стража и ведущий подбежали засвидетельствовать смерть чемпиона. Я пропотел и уже не мог сдерживать одышку. Ноги дрожали, требуя просто упасть на задницу, но я не мог себе этого позволить лишь утирая пот окровавленным рукавом. Меня объявили победителем и прямо в присутствии ведущего я поддал чуть чакры Курамы в пальцы и нанося себе порезы, просто разорвал гладиаторские печати на запястьях как стеклянные кандалы. Печати сорваны после победы, теперь ни одна собака не скажет, что их не было.