Тихое место

Сейчас в комнате пусто. Давно ли? Не ушла ли она еще вечером, после того как я уснула?

Я быстро вышла из туалета – еще подумает, что я за ней шпионю. Наверное, спустилась вниз, орудует в кухне или устроилась на диване.

Но Руби нигде не было, и мое сердце забилось чаще. Машины у нее нет, деваться ей особенно некуда. Места, куда она могла пойти, можно по пальцам сосчитать, да и там ее не сильно ждут.

Внизу все вроде бы нормально, передняя дверь заперта, а вот задняя… Я подошла ближе – точно. Засов отодвинут, Руби сидит на выцветшем садовом стуле, перетащила его в противоположный угол двора, в единственный квадрат, освещенный солнцем, ноги на деревянной подставке, идущей в комплекте со стулом.

– Так вот ты…

Она поднесла палец к губам, прервав меня на полуслове. Сначала я услышала только щебетание птичек да шуршание зверьков в ветках деревьев за домом. Но Руби кивнула в сторону высокого белого забора, отделявшего мой участок от соседнего. Оттуда доносились голоса, чуть приглушенные, я с трудом разбирала слова. Не со двора, скорее через открытое в доме окно.

Мы вслушивались, и голоса постепенно становились громче и яснее, градус разговора повышался.

Сколько лет живу рядом с Тейт и Хавьером Кора, никогда не слышала, чтобы они ругались. Спорить – другое дело, чуть подтрунивая друг над другом, наверное, этому они научились в местной средней школе, где оба работали. «Ты не удосужился вынести мусор» или «На сей раз постарайся не опоздать на встречу». Но чтобы повысить голос, бросаться обвинениями – такого не было. Даже во время следствия, когда нервы были напряжены до предела, отношения давали трещину, во взглядах возникали разногласия. Тейт и Хавьер всегда выступали единым фронтом.

Но не сегодня.

– Ты не думаешь, Хави.

Казалось, Тейт говорит сквозь стиснутые зубы.

– Я не думаю, я не уделяю внимания, тебя послушать, я всегда чего-то не делаю. Может, измениться стоит тебе? И заткнуться на хрен для разнообразия?

Руби наигранно раскрыла рот, вытаращила глаза. Наверное, и я выглядела точно так же – обе в шоке от восторга. Чтобы кто-то велел Тейт заткнуться, тем более Хавьер!

Повисла пауза, она затянулась, я уже подумала, что они перешли в другую комнату, но тут утреннюю тишину прорезал звенящий голос Тейт.

– А не пойти ли на хрен тебе?

Я услышала, как задняя дверь их дома распахнулась, потом топот ног Хавьера, его прерывистое дыхание, совсем рядом, по ту сторону забора. Сквозь щели замелькала его синяя рубашка – он ходит туда-сюда.

Мы застыли. Я – у кирпичных ступенек, стараясь не шелохнуться. Руби сидела на своем стуле, подняв руку в комическом жесте. Но губы стиснула. Я затаила дыхание.

Послышались щелчки, сомнений не было – по ту сторону забора он с кем-то переписывается. Он беспрерывно ходил, синее пятно на той стороне так и мельтешило. Интересно, как он сейчас выглядит? Кулаки сжаты, сам весь красный? Но заглянуть в соседский двор можно только со второго этажа, да и то увидишь разве что задние углы лужайки, возле калитки, где вдоль забора подрастают деревья.

Когда мы с Айданом сюда переехали, Тейт и Хавьер Кора стали нашими ближайшими друзьями. Вечерами мы сидели во дворике либо у них, либо у нас, пили пиво, жарили мясо, смеялись. Иногда мужчины куда-то отправлялись по своим делам, тогда мы с Тейт встречались у бассейна и, развернув лежаки в сторону озера, потягивали вино и ловили лицами ветер.

Когда Айдан съехал, я поняла: они какое-то время знали, что он хочет меня оставить. По крайней мере, они не удивились. Первой, к кому я пришла поделиться праведным гневом, с бутылкой вина, была Тейт – ясно, что я появилась у нее на крылечке не от хорошей жизни. И вот оказалось: в какую-то минуту Тейт решила не говорить мне, что у моего жениха долгосрочных планов на меня нет.

А ведь сколько раз могла сказать! Я с ней обсуждала, когда лучше устроить свадьбу. Да, говорила она мне, май – идеальное время, позже мы все уже начнем таять от жары. Или еще причина: надо подождать, когда Айдан закончит учебную программу. Потом, глядя на нее, я не раз задавалась вопросом: давно ли она знала? Сколько раз они с Хавьером это обсуждали, наверное, жалели меня. Неловкая ситуация, что тут скажешь?

Как тут восстановишь прежнюю дружбу? Стоило увидеть их вместе, как я представляла: они меня обсуждают, шепчутся на кухне, а через кухонное окно прямиком видна наша гостиная. Хави, нечего туда смотреть. Бедняжка Харпер. Ведь она ни о чем не догадывается.

Снова щелчок с той стороны забора, и Руби подняла бровь. В ее глазах читался очевидный вопрос: с кем это Хавьер переписывается, поругавшись с женой?

Внезапно окно захлопнулось. Задняя дверь распахнулась так, что заскрипели петли. Потом наступила немая сцена, никаких слов, никакого движения. Видимо, Тейт встрепенулась – открытое окно! Соседи все слышали.

Босой ногой Руби толкнула деревянную скамеечку, раздался громкий скрежет ножки о кирпичную кладку. Это произошло не случайно. На лице мелькнула улыбочка. За забором Хавьер шумно выдохнул, поднялся по ступенькам, закрыл дверь и яростно запер ее на замок.

Ох, Руби, это чересчур наигранно. Могла бы просто подвинуться в кресле. Просто намекнуть, что по другую сторону забора кто-то есть. Легкая ухмылка, тронувшая лицо Руби, превратилась в полноценную улыбку, и я покачала головой, хотя и сама улыбалась. Барьер длиной в четырнадцать месяцев начал исчезать, и есть опасность, что мы снова будем на одной волне? Той, что позволяла нам легко уживаться друг с другом.

Когда Айдан исчез и я охладела к Тейт, Руби меня в этом сразу поддержала. Поняла, что у меня внутри. Предательский укол меня опустошил, и Руби эту пустоту заполнила.

– Интересно, что они не поделили, – сказала Руби, поднимаясь с кресла. Неторопливо прошла по выложенному кирпичом дворику, бросила взгляд на ровные рядки почвы на клумбе. Кролики постарались, предположила она. Вряд ли, уж очень аккуратные рядки, будто выложили специально.

– Идем, – позвала я, указывая на дом. – Долго там сидела? – спросила я, когда мы оказались внутри. Привычка, я всегда будто ходила за ней с хронометром. Думала, что, считая, сколько времени она потратила на то или другое, я могу контролировать ее действия. И получить подтверждение ее вины. Сколько времени нужно, чтобы открутить детектор угарного газа на потолке. Чтобы взять ключи от машины Фионы, лежавшие у двери в гараж. Чтобы завести машину и убежать – к озеру, через лес. Чтобы избавиться от улик и пробраться домой…

– Не очень, – ответила она. – Слушай, дашь мне машину на сегодня?

Этот вопрос застал меня врасплох.

– Я могу тебя отвезти, – сказала я.

Она обошла меня, миновала кухню и оказалась в прихожей.

– У меня встреча с адвокатом, – сказала она, подходя к лестнице, ее голос эхом отразился от стен. – Она проезжает мимо Холлоуз Эдж и спрашивает, могу ли я лично встретиться с ней и ее командой в каком-то бизнес-парке. Не знаю, сколько это продлится, – Руби остановилась у нижней ступеньки, положила руку на перила. – Хорошо?

Ничего хорошего. Одно дело отдать лишний купальник или шлепки, и совсем другое – машину.

– Я собиралась за продуктами, – сказала я.

– Можно съездить завтра, – возразила она, и я вспомнила: с Руби надо говорить четко и конкретно, ясно выражая свою мысль. Тонкости и недомолвки она не воспринимает, от своего отступает, только если некуда деваться.

– Я вызову тебе такси, – сказала я, и ее пальцы обхватили перила, ногти обкусаны до самой кожи.

– Харпер, о моем деле трубят все газеты. Чтобы какой-то непонятный водила меня подобрал, возил куда-то, а потом трепал об этом языком ради своих пятнадцати минут славы? Так не годится.

Скрытая угроза: он привезет ее сюда. Все это увидят. Под домом будут торчать автобусы с журналистами, как это было после ее ареста…

Когда что-то решаешь, взвешиваешь все за и против, но верного варианта, верного ответа я не видела. Получается, что решение принято без меня.