Вальс на свободу

— Стойте! — закричала она Родиону Максимовичу.

Водитель сразу притормозил. Он заметил в зеркало заднего вида, появившийся в конце улицы, представительный кортеж из машин гостей посёлка, и решил, что луна стаи желает с ними вежливо попрощаться.

А Наташа выскочила из машины и кинулась на встречу Димке.

— Ах, ты мой хороший! Мой любимый! Ты меня нашёл! Ди-и-и-ма… Ди-и-и-мочка…. Ты сбежал? Тебе было плохо там, где ты жил? Со мной тебе лучше? — она тормошила волка, обнимала за шею, гладила за ушами обеими руками.

Альфы и беты соседних стай, их жены, дочери, подруги, выходили из машин и, в полном шоке, наблюдали, как жена местного альфы, Бориса Волкова, при всех горячо ласкает другого мужчину, простого оборотня стаи. Ошалевший Дмитрий упал на задницу не в силах пошевелиться. Теперь, когда он сидел, его, ранее низко опущенный к ногам, хвост, сейчас был спереди, между задних лап, и неприлично торчал вверх перед брюхом.

Вдруг, откуда ни возьмись, на милующуюся у обочины парочку налетел рычащий Бор.

Это, чтобы проводить уважаемых гостей, у ворот появился сам выздоровевший альфа.

Наташа не успела даже испугаться. Она уже привыкла, что огромный Бор — это её добрейшая мохнатая прелесть. Поэтому, едва свалившись от его удара корпусом, она мгновенно приподнялась на колени и быстро схватила волка за шею, заодно, используя его, как опору.

— Не рычи, дурашка, не скалься. Ах, ты мой защитник! Тебе от Димки не нужно меня оберегать. Он меня никогда не обидит. Он хороший! Димочка тоже меня любит и защищает. В нашем огромном особняке хватит места и еды для вас обоих. И моей любви тоже хватит на вас двоих, — приговаривала она Бору, поглаживая его между ушами.

На последней фразе, со стороны кортежа машин отъезжающих, раздались приглушенные женские смешки.

Бор яростно рыкнул, мотнул головой, и вдруг, прямо под Наташиными руками, его волчье тело стало меняться. Она от неожиданности отпрянула и упала назад, усевшись попой на свои пятки. Опираясь одной рукой на слегка укатанный снежный покров на обочине, она другой рукой, выставленной в защитном жесте, попыталась отгородиться от происходящего.

Спустя несколько мгновений перед Наташей вместо волка стоял Борис.

Таша недоверчиво смотрела на мужа снизу-вверх широко распахнутыми от изумления глазами. Потом, словно искала помощи, оглянулась на машины и людей возле них. Эти чужие равнодушные мужские и женские лица… Они смотрели без удивления или сочувствия, некоторые насмешливо улыбались.

— Обернись! — сразу, вслед за своим превращением, отдал альфа короткий приказ Дмитрию.

И, лежащий на земле брюхом, прижавший к голове свои острые уши, Димка, тоже на Наташиных глазах, превратился в человека — того самого охранника Дмитрия, который присматривал за ней в больнице.

— Ммм…мамаааааааа! — закричала Наташа, схватившись руками за голову.

Она вдруг с ужасом подумала, что сходит с ума и теперь остаток жизни ей придётся провести в психушке.

А если сильно-сильно закрыть глаза, а потом открыть? Может это не болезнь, а временное помутнение? Может, она съела что-то не то? Бывают же грибы, вызывающие галлюцинации? А утром она как раз грибной суп-пюре съела. Наташа крепко зажмурилась.

— Что ты здесь делаешь? Я тебе запретил появляться в посёлке, — услышала она голос мужа, который в этот момент поднимал её на ноги.

— Я прибегал в стаю на праздник. Обратно, в Лесной, меня друг обещал на машине захватить с трассы. А сюда, обернулся, и через лес напрямик примчался. Я только с семьёй повидался, и сразу обратно. У сестры волчонок на днях родился. Хотел с племянником познакомиться. Простите меня, альфа, — ответил бывший Наташин пёс-найдёныш.

— Отправляйся на объект, и чтобы я без разрешения тебя больше в посёлке не видел! Порву! — проскрежетал зубами Борис.

Он с радостью убил бы оборотня сейчас, но Наташа в его руках выглядит такой глубоко ошеломлённой, что, если добавить ещё и убийство на её глазах, это может оказаться для неё слишком большим потрясением. Борис крепче подхватил жену под мышки и надёжнее поставил на ноги, обнял, прижимая к себе. Димка обернулся и рванул с места с такими длинными прыжками, что вскоре исчез из виду.

— Ты стала женой альфы, Наташа, и теперь проживаешь на территории моей стаи. Поэтому, не нужно обнимать других оборотней, даже, когда они находятся в волчьей ипостаси. Это равносильно отношениям с другим мужчиной, — как можно спокойнее произнёс Борис.

Наташа качнула головой так, словно, отгоняла надоедливую муху. Потом решительно произнесла:

— Борис! Мне срочно нужно к врачу. К психиатру. У меня галлюцинации: зрительные и слуховые. Мне кажется, что ты, только что, был волком, а мой пёс Димка вдруг стал человеком. А ещё мне слышится, будто ты говоришь про оборотней и стаю. Наверное, в утреннем супе были ядовитые грибы. Я отравилась. Или сошла с ума…

Вдруг женщина, стоящая недалеко, возле ближайшей машины гостей, упала на руки, её красивое лицо начало покрываться шерстью, длинные нежные пальчики с розовым маникюром удлинились, скрючились и выпустили чёрные когти…

Несколько мгновений, словно замороженная, Наташа наблюдала за этим превращением, потом, её сознание благополучно охватила тьма, защищая от видений, невозможных в нормальной жизни.

Очнулась Таша уже через минуту. Борис как раз устраивал её безвольное тельце на заднем сиденье тойоты. Наташа шарахнулась от него, цепко перебирая руками по серой обшивке, во мгновение ока оказавшись у противоположной дверцы.

— Домой! — угрюмо бросил Борис водителю, неторопливо устроившись рядом, но даже не пытаясь, дотронуться до жены.

Любопытные гости оставались на дороге, провожая машину хозяев взглядом. Они оживлённо обсуждали происходящее, сыпали шуточками и комментариями, высказывали свои версии продолжения событий до тех пор, пока, сопровождающий их второй бета, Виктор, им тонко намекнул, что дорога скользкая, а некоторым далеко ехать. Лишь тогда все вернулись к своим автомобилям.

Да… В этом году приём у Волкова показался оборотням необыкновенно занимательным. Это, ещё нужно взять во внимание, что в посёлке, в доме у первого беты, Романа Серова, восстанавливается Марк, альфа повенецкой стаи. Неизвестно, чем всё закончится… Жаль, без приглашения нельзя задержаться в стае Волкова на недельку и лично проследить за развитием событий. Если двое альф перегрызут друг другу горло из-за самки, то, после этих двоих, оставшимся есть, что делить.

— Я хочу поехать на занятия, в университет, — глядя прямо перед собой, тихо произнесла Наташа.

У неё в голове мелькали картины превращения Бориса, Димки и той женщины возле машины. Её разум отказывался верить в то, что видели глаза. Но и признать, что она сошла с ума, Наташе тоже оказалось непросто. Университет, с его привычной студенческой атмосферой, сейчас казался Таше спасительным островом, где её мозги встанут на положенное место. Ей просто необходимо было вырваться на свободу, хотя бы ненадолго.

Но альфа считал иначе. Он тоже не поворачивал головы к жене, невидяще смотрел в боковое окно, задумавшись.

Изначально Борис планировал недолго подержать жену-человека при себе, в посёлке, конечно, исключительно, на его личной территории, чтобы Наташа никогда так и не узнала о существовании в этом мире оборотней. Пожила бы эта нищая девочка в прекрасных условиях, на всём готовом, с прислугой, готовой выполнять все её капризы, пока его, Бориса, хоть немного попустит, пока исчезнет эта, тянущая жилы, потребность волка дышать ею. Отчего-то предполагалось, что ему на это понадобиться всего два-три года. За это время, рассчитывал альфа, истинная успела бы родить ему сильного волчонка, а, возможно, даже двоих. Когда зверь немного успокоится, он собирался по-хорошему развестись с Наташей, конечно, как следует обеспечив её и устроив где-нибудь в городе, где сможет навещать её, когда волку приспичит. Потом, взял бы в жёны нормальную полноценную волчицу. Естественно, он выбрал бы такую, которая стала бы хорошей матерью его детям. Вводить Наташу в стаю, как свою луну, Борис не собирался.