Страница 31 из 101
Собеседник кивнул. При этих словах в маленьких чёрных бусинках глаз змейки промелькнул… лёгкий испуг? Как бы то ни было, но голова попыталась спрятаться за спиной Макеева.
— У всего есть ограничения. Расход Веры… Он не предсказуем, — принялся рассказывать Сергей, неторопливо подбирая слова. — Способность решает сама, без моего участия, сколько поглотить Веры.
Он сделал ещё один глоток. При этом матроска на теле Глагола зашевелилась, и оказалось, что это были кольца змеиного тела. На моих глазах ткань… или материал, который я принял за неё, превращалась во что-то тёмное и блестящее. Возникало ощущение, что это чешуя, но я больше не верил глазам.
— Вот скажу: «убьет фаерболом». Могут потратиться сущие крохи Мимолётной Веры — маг нападающих не удержит фаербол, и тот попадёт во врага; а могут, и десятки единиц Истинной Веры — возмущения атмосферы создадут пламенный сгусток, который обрушится на врага. А ведь средний расход Веры на огненный шар — 1,2 РВ. Иногда способность активировалась помимо моей воли, чуть не угробив меня. Не говоря о тонкостях формулировки. То же «убьёт фаерболом» может сработать и через месяц, и через десяток лет. Предпочитаю не рисковать лишний раз.
— Тогда кто те, кто на тебя напал? Что за психи?
— Жнецы Веры, — нехотя бросил Макеев, поднимаясь с места. — Думают, стали достаточно сильны, чтобы скалить зубы, — и улыбнулся. Всё-таки не нравится мне вот эта его улыбка. Такая, от вида которой начинаешь сомневаться в собственных способностях.
А я задумался о Жнецах. Я о них слышал. Какие-то террористы. Ещё в бытность Редактором Веры нам выдавали список ключевых слов и словосочетаний, на которые стоит обращать внимание при разговоре и сообщать, если удалось подобное услышать. Узнать, что скрывается за ними, у нас не хватало допуска секретности. Но обычно это были опасные артефакты, запретное знание, террористы. В последнем случае наше неведение выступало простенькой защитой, не позволяющей враждебным организациям получать много Веры при охоте на них, но оставляющей для знающих людей доступ к информации. Жнецы Веры находились в этом списке. С учётом того, что подобное распространялось только на очень опасные организации мирового уровня, а не на городскую шпану, мне стало совсем грустно.
Пока я рефлексировал, Макеев подошел и, ухватив за грудки, одним движением поднял меня. Я приготовился к боли… но тело никак не отреагировало, ощущался лишь лёгкий дискомфорт. Я подвигал конечностями и понял, что в полном порядке. Даже отдохнувшим себя чувствую.
— Пошли, — только и бросил он и, не обращая более на меня внимания, двинулся на выход. При этом голова змеи вновь бросила осторожный взгляд со… смущением?
Двигаться в заскорузлой от крови одежде оказалось неудобно, но на смену мне ничего не предложили. Поэтому пришлось бежать как есть к люку, что больше походил на переборку подводной лодки. Мы вышли в коридор. Пространства было немного, но куда больше, чем в официальной квартире Критика. Не меньше полудюжин дверей только в зоне видимости, и это не считая лестницы на другие уровни. Всё из металла и бетона. Настоящий бункер. Через не до конца закрытые двери я сумел мельком увидеть жилую комнату и кухню: техники и оборудования — минимум, но при этом всё максимально функционально, технологично и разумно. Каждый сантиметр пространства занят с умом. И даже элегантной красотой. Вот теперь я действительно зашел в гости к Сергею Макееву. А ещё заметил наблюдательную со множеством экранов и даже успел увидеть знакомый мне двор у старенькой четырёхэтажки с вырытой коммунальщиками траншеей.
Очередная переборка, и я оказался в комнате с одним-единственным зеркалом… если не считать нескольких пулемётов, торчащих из потолка, и взрывчатки по углам. Макеев подошёл к пульту у зеркала и начал что-то вводить на нём.
Зеркало стало меняться: теперь это был экран, на котором отображалась картина… одна из тех, что висела в Галерее — зале-проходе Критиков.
— Чтобы не было лишних рисков, — кратко кивнув на зеркало, произнёс Макеев, и мне не осталось ничего, кроме как подойти к нему. — Передай Спектр, я не работаю на Жнецов Веры. Выполняю заказ мэрии Петербурга. Пусть не мешается.
Короткий толчок рукой в грудь, за которым глаза не успели уследить, и я влетел в картину.