В плену огня

За неделю до описываемых событий.

Ксания

Лучик солнца осветил старый дом. А когда в нём зазвучал радостный звонкий девичий голосок, и вовсе будто засиял.

— Тётя, доброе утро!

Стремительная, словно колибри, сияющая и хрупкая темноволосая девушка ворвалась в гостиную. Вихрем промчалась по ней, направляясь на кухню. Небольшая комната, носящая гордое звание гостиной, была проходной. В неё попадали из таких же крохотных спален в количестве трёх штук и шли либо на кухню, либо к мизерной прихожей и двери, ведущей на улицу.

Тётя, которую звала девушка, ни в гостиной, ни на кухне не находилась, но Ксания отлично знала, что та её слышит. Маленький домик прослушивался отлично, настолько тонкие в нём были стены. К тому же дверь в спальню тёти была чуть приоткрыта. Изнутри донеслось яростное кряхтение, показывающее, что тётя проснулась. Подобные звуки всегда сопровождали пробуждение родственницы. И без них было бы несколько… одиноко. Ксания прислушалась. Кивнула головой, убедившись, что всё нормально (у тёти была астма. Больше надуманная, чем реальная, а ещё больное сердце) и собралась заняться завтраком. Она и её сестрёнка Стефания готовили по очереди.

Ах, какое чудесное утро! Ксания, танцуя, прокрутилась на месте, на ходу подхватив длинные волосы и сооружая на голове небрежный пучок. Неважно, что вышел художественный беспорядок! Так даже интереснее. Главное, чтобы при готовке волосы не мешались.

— Ой!

Ксания замерла прямо «в танце», с руками в волосах и даже присела от неожиданности. Проскакивая мимо старого дивана с ободранной спинкой, она не сразу заметила, что в гостиной находится не одна. И теперь совершенно неожиданно натолкнулась на взгляд мужчины. Тот сидел на диване и с явным удовольствием наблюдал за ней.

— Что Вы здесь делаете, Влас?

Голубые глаза гостя лучились удовольствием. Наблюдал он за ней пристально, с довольным видом и даже слишком увлечённо. Ещё немного и облизнётся. Ксания поёжилась. Совсем вылетело из головы, что с некоторого времени в их домике есть квартирант! Денег было в обрез, и тётя решила заработать таким образом: сдавая одну комнату. Мать (приёмная для Ксании) бесконечно возила отца по санаториям из-за его парализованных ног, а финансовые дела с каждым днём всё больше уходили в минус. Тётя бесконечно ворчала по этому поводу, подчёркивая, что на её шее две девушки на выданье. И обе кушать хотят. Ксания же, хоть и худенькая, аппетит у неё отменный, особенно на сладости. Стефания не отстаёт. А домик у них почти в центре города. Ну и пусть, что обшарпанный! Зато тот, кто поселится, будет знатно экономить на транспорте и времени.

Ксания подозревала, что подобным финтом тётя собиралась не только подзаработать. Недаром в постояльцы выбрала незамужнего мужчину! И в ворчаниях подчёркивала про девушек на выданье. Хитрая баба намеревалась убить двух зайцев одним выстрелом. Наверняка мечтает, чтобы она или Стефи выскочили за постояльца замуж. Окрутили бы его. Или сам Влас соблазнился. Но им обеим мужчина категорически не понравился. Нет, внешне он был хорош. Не кривой и не хромой. Глаза голубые, волосы каштановые, кожа чистая. Рост средний. Выше обеих девушек. На фигуру тоже особо не жаловался. Разве что чуть полноват постоялец, но зато по профессии адвокат, подаёт надежды. Тётя всё-всё у него выспросила. А ещё Влас всегда ласков. Говорит, будто патоку льёт. Именно эти чрезмерно сладкие речи внушали девушкам опасение. Особенно Ксании. Инстинктивное беспокойство заставляло держаться от постояльца подальше. Мягко стелет, как говорится. И слишком щедро платит. Отвалил тёте сразу за полгода. Откуда у него такие деньги, даже если он адвокат?

Убавив радость, Ксания прошла на кухню уже чинно, незаметно с облегчением выдыхая. Хорошо одетая из комнаты выскочила, а то могла и в сорочке.

— И Вам доброе утро, дорогая Ксания, — пропел в ответ Влас, пряча весёлый огонёк в глазах. — Мне не спалось на новом месте, поэтому я тут. Простите, если напугал.

— Не напугали.

Интересно, ей показалось или квартирант взглянул как-то по-особенному? Под тяжеловатыми веками на миг мелькнуло нечто липкое, влажное, охватившее её фигуру подобно клею? Ксания неуверенно переступила с ноги на ногу, поправляя ворот тонкой рубашки. Тот сполз, приоткрывая часть плеча. Постоялец отследил и этот жест. Он будто пытался взглядом спустить ворот ниже… Но через секунду взгляд молодого мужчины снова стал весёлым и ласковым, даже по-родственному тёплым. Показалось, наверное. Ксания поспешила укрыться на кухне, хватаясь за кастрюльки как за спасение.

— Значит, Вам не спалось, — весело протараторила она, и тут же замахала руками, заметив, что молодой человек показался в проёме, намереваясь присоединиться к ней. — Нет-нет, сидите, отдыхайте. Вы гость!

«Хотел бы я быть не только гостем», — мрачно процедил про себя Влас, маскируя недовольство улыбкой. Девушка вела себя простовато, выдавая себя за глупышку, но из его уловок-ловушек выскальзывала рыбкой. Очень ловкой и юркой. Это бесило и разжигало аппетит. Никакая она не глупышка! Умная и предусмотрительная. Это ж суметь ещё надо: сначала разгадать его намерение, а потом увильнуть. Так же его коробило нежелание Ксании принять помощь. Но ничего, он терпеливый!

Издалека Влас следил за ловкими движениями девушки, сожалея, что не может приблизиться. В домашней рубашке и тонких брючках она такая… сладкая! Вожделение плеснуло по нервам. И ничего ему не не спалось. Специально выпихнул себя из кровати раньше, за пару дней проживания в доме уяснив, что Ксания — ранняя пташка. Вечно вскакивает ни свет ни заря. Желание увидеть её именно такую: лёгкую и растрёпанную — подхлестнуло и вытащило ленивого адвоката из постели. Понежиться и поспать Влас, вообще-то, любил. Но Ксания оказалась чудо как хороша! Раннее пробуждение определённо того стоило. Маскируя истинные чувства за снисходительной, доброй улыбкой, он продолжил наблюдать за ней.

Ксания, оказавшись в родной стихии, забыла о существовании Власа. Радость солнечного утра переполняла её. Тёплые блики на полу грели стопы, и она замурлыкала весёлую песенку, готовя завтрак. Итак, чай или кофе? О, она сделает и то, и то! Чай с имбирём и мёдом, а кофе — капучино. Взбитое горячее молоко так приятно шипит, когда тихонько льётся на чёрную жидкость. Будто море шепчет. Ещё горячие блинчики? Точно! Порхнув к шкафу, Ксания вытащила глубокий ковш и бухнула его на плиту. Плеснула внутрь молока, не забыв отрегулировать огонь, чтобы не убежало. Ловкие пальчики уже вскрывали коробочки с чаем и зёрнами кофе. Жужжала кофемолка. Склонившись над чашечкой, Ксания, зажмурившись, потянула аромат носом. Это же прелесть что такое! И пусть их с сестрой в старый домик к тёте поселили обстоятельства не так чтобы радужные, она всё равно довольна. Верно говорят: всё, что не происходит, случается к лучшему.

Теперь они живут здесь, в Бостоне. А в Лансинге осталось мрачное происшествие, которое заставило их буквально бежать оттуда. Неудачная свадьба сестры, к которой она косвенно приложила руку… Ксания очень надеялась, что смена обстановки пойдёт Стефи на пользу. В конце концов, Бостон не зря называют самым европейским городом в США. Жизнь здесь разнообразна, бьёт ключом, и занятие находится для каждого. Будь то бизнесмен или домохозяйка. Так, Стефания с удовольствием подключилась к тёте в ведении домашнего хозяйства, а она, Ксания, пойдёт работать!

Влив на шипящую сковородку кружочек теста, Ксания заулыбалась. Переезд сулил ей очень личную, очень конкретную приятность. Работа! Это самая прекрасная новость за последнее время. Ей даже сны на этой почве снятся самые радужные. Всё кажется, будто она парит в небесах. Вокруг расплывается жемчужное свечение. А когда она приземляется, с ней произойдёт нечто необыкновенное. Просто чудесное! Хотя она пока не знает что.

— Тётя-тётя, просыпайтесь! — звонко закричала она, выключая конфорку под пыхнувшим кофе, давая гуще подняться и опасть. От джезвы плыл пряный аромат, распространяясь по всему дому. — Пора вставать! Стефи-и-и! Хватит спать, сестра! Всё утро проспишь!