Страница 53 из 80
О попытке союза Литвы и поляков.
Как Владислав Локетек, король польский, сына своего шестнадцати лет поженил на княжне Гедиминовне в году от Рождества Христова 1325
Владислав Локетек, король польский, третий раз из– за внутренних и внешних распрь законно коронованный, суровым счастьем будучи измученным, думал и с советом коронными регулярно советовался, каким бы образом после в тех тревогах безопасно править. Старался прежде всего об успокоении частых литовских наездов, которым войной воспротивиться не мог; думал также и об отнятии и внезапном разорении поморской земли безбожными [160] крестоносцами, прусскими коронными попрошайками, к тому же о захвате силезского княжества у Короны Чешской. Этими тревогами был озабочен, не знал, что ранее сделать и к чему обратиться. Видел, что крестоносцы не только поморскую землю мешали вернуть, но и добжинскую землю, которая тоже недавно Литвой разорена, внезапно с намерениями своими презренными заняли. Видел, что чехи тоже так подружились с крестоносцами, что их трудно было разлучить, особенно когда после захвата Силезии высокомерно возгордились и при их помощи хотели всю Польшу захватить.
Оба неприятеля были очень сильны и могучи, и одного трудно было зацепить, а тут с обоими должен был иметь дело одновременно. Более того, саксонцы, бранденбуржцы, языком и перемирием с крестоносцами соединенные, готовы были им помогать, и сами на Польшу по наименьшей причине показавшей внезапно злой мощью и предательством ворваться могли бы. И когда король войны с мыслью разорванной бродил выдать Польшу на хищничество и разорение Литве, или же, сопротивляясь их набегам, поставить оборону. Должен был мощь своего рыцарства уменьшить и силы раздвинуть. Они и так в целом не могли напор неприятелей полностью гасить, ибо регулярными наездами литовцы раз в ту, раз в иную страну наезжали. И недавно перед тем Полтовско, епископа плоцкого город, с волостями сожгли и ограбили.
Трудно было к тому же их укротить, так как в поле битв не начинали, но, забрав добычу, удирали, и в домах за водами – [160v] трудным переплетением рек, озер и пущ, нетронутых и невырубленных, как в пещерах, безопасно жили. Так, что если хотел кто войну против них начать, то с неприятелем умным, ловким, легким и хитрым должен был иметь дело, а также с трудными дорогами, с непогодой и голодом. Вот так тогда король Локетек это окончательно решил испытать, получится ли Литву каким-то образом обласкать и в друзья к себе записать. Он надеялся на получение этой дружбы, потому что знал – крестоносцы как полякам, так и Литве общие неприятели. Это мнение и предприятие королевское, которое все собрание сенаторов похвалило и подтвердило. Отправили к Гедимину, великому князю литовскому, послов, которые бы с ним перемирие укрепили и дочь его Казимиру, королевичу, в супружеское состояние просили, а другого приданного не просили, только выпустить всех захваченных пленных.
Так Владислав, король польский, Литвой стесненный,Послал к ним, сыну своему прося жену,Гедиминову дочь, по имени Алдона.Гедимин с благодарностью посольство принял это,Оповестил свой совет: Гаштольта, Радзивилла,Остыка, Монтывида и бояр силу.Советовался с ними там, коротко суть объяснил,Княжну в жены Казимиру послали.В Краков с триумфом большим введенаИ в христианскую веру принята.Манкер, епископ, крестил ее и дал ей имя святое Анна,Там сразу был брак заключен.А потом лигу общую оба народа заключили,Один другому обязался ущерб не наносить. [161]Литва, что им в приданное золота дать не могла,Пленных, давно взятых, им отдала.Кладов рыцари литовские не имели,Когда богатых били соседей, когда хотели.Что богатством часто самих за горло брали,Мужеством те, а не богатством войну вели.С того только момента Польша измученная,Литовской силой в поле побежденная,Начала люд умножать, ибо пленные оныеПо пустошам разоренным были расселены.Так как в Ломже, Сендомире, Люблине,Где казачество литовское часто проходило, было пусто.Серадз, Калиш, Ленчица, Добжинь и Куявы,Только начали звать в своих землях дом законный,Ибо в языческой Литве сперва гостямиЗвались, кроясь в лесах и в земле с имуществом.Потому сегодня в тех странах деньги, в поляхЗакопанные, находят в заросших пашнях.Король Локетек, когда границы с Литвой успокоил,С их помощью уже смело думал начать войну.Желая крестоносцев безбожных и их приспешниковМазуров, чехов разъединить от презрительных строев.Мазовше поразорял, Плоцк взял, мстя за оскорбления,Ибо их князь был с крестоносцами заодно.Чехов также, саксонцев бедняг часто устрашалИ жеребцов смекалистых орденских в Поморье теребил.Потом Гедимин послал войско своеС Давидом, своим гетманом, охотным к оружию. [161v]Так саксонских князей и маркграфство поразорял,Бранденбург, Франкфурт с городами, весями выкурил.Полтораста деревень, столько же костелов сожгли,Монастыря четыре Литва-язычники, поразоряли,Где одна монашка, желая в чистоте остаться,Литовца, который ее хотел, хитро обманула, говоря:«Если меня девственности лишишь и, кость из головыВынув, будешь ее носить, то будешь всегда здоровым».Вырезал ее, затем от раны того же дня умря,Узнал в ней хитрость, достоинство знаменитое.Локетек, после этой службы Литву одарив,Отправил их домой, конвоиров приставив.Но им Давид, гетман, в Мазовше идти советовал,По которому шел со своими силами, добычу большую провозил.Показался какой-то Анджей, мазур, шляхтич законный,Видя своей родины этот упадок кровавый,Затерялся среди Литвы каквторой Сцевола,И утопил в Давиде рогатину длинную,Упал в шатре, ручьем кипящим кровь пенится,И мазур среди войска бежал на вороном.Литва ajmonis кричит, ах, dziewie Wiespocie.Так возвращались домой в невыносимых хлопотах.Ибо этот Давид самым большим господином был тогда в Литве.И победителем удачным в каждой битве.Ольгердову Марию, княжну, имел за собой,Которую так во вдовьем состоянии оставил, в трауре.Но на другойгод Литва закипела,В маркграфские земли снова мощь свою двинула, [162]Которыеогнем и мечом сурово завоевали,Франкфорд над Одрой вокруг с волостью разграбили.Потом поляки с Литвой уже в единстве были,И пограничные люди тоже спокойно жили.Лях в Литве, литовец в Польше нужды справлял,