Страница 47 из 58
– Господи! – Гамильдэ-Ичен закусил губу, увидев обезглавленные тела, валявшиеся у сожженных гэров. – О Христородица… Зачем разбойникам их головы?
– Думаю, что это не разбойники, Гамильдэ, – скорбно покачал головой Баурджин. – Род Чэрэна собирался откочевать. Вполне вероятно, что это стало известно Гурхану… и Кара-Мергену вместе с его чертовым соглядатаем Барсэлуком – Игдоржем Собакой. Наш Сухэ, кстати, сейчас тоже с ними. И это чертовски опасно.
– Тсс! – Юноша насторожился, подняв вверх указательный палец. – Кажется, кто-то стонал.
Они обнаружили раненого в барбарисовых кустах, на склоне, ведущем к реке. Недвижный, он лежал на спине, и лишь одни глаза жили на бледном от предчувствия скорой смерти лице. Странно, как их еще не выклевали птицы? Совсем еще молодой парень, подросток…
– Перебит позвоночник, – склонившись над раненым, доложил Гамильдэ-Ичен. – Кто это сделал, гуай?
– Кто… – выражение лица раненого приобрело осмысленное выражение, и полные боли глаза посмотрели на путников. – Кто… вы…
Несчастный говорил с трудом, видно, уже начал опухать язык.
– Мы – друзья Чэрэна Синие Усы. Торговцы. Помнишь, когда-то летом мы бились с разбойниками вместе с вами?
– Торговцы… – слабо улыбнулся раненый. – Помню… Много наших… убито…
– Кто? Кто их убил?
– Кара… Кара…
– Кара-Мерген?! Черный Охотник?
– Он… По его приказу…
Баурджин посмотрел на Гамильдэ-Ичена:
– Ну, вот. Я оказался прав.
– А женщины, девушки, дети? – Юноша снова склонился над раненым. – Их тоже убили? Убили? Скажи!
– Детей… убили… Девушек – угнали в плен.
– А Боргэ? Боргэ? Она жива?
– Боргэ… Жива… Она смело сражалась… Но ее схватили, и…
Несчастный замолк, а по лицу Гамильдэ-Ичена потекли слезы.
– Боргэ… – сжимая рукоять ножа, шептал он. – Я разыщу тебя… И отомщу врагам!
– Хорошо… – снова улыбнулся раненый. – Хорошо, что вы пришли… Помогите мне умереть!
– Поможем, не сомневайся, – успокоил парня нойон. – Как твое имя, воин?
– Артай…
– Артай из рода Чэрэна Синие Усы. Мы достойно похороним тебя. И всех…
– Да… да… да помогут вам боги! Здесь много ворон… я ждал… ждал… когда они прилетят… выклюют глаза и начнут пожирать мозг… Слава богам, пришли вы… Помогите…
Баурджин без лишних слов вытащил из-за пояса нож.
– Прощай, Артай. Ты был славным воином и, без сомнений, будешь таким же и на том свете. Прощай!
– Про-щайте…
Коротким ударом князь всадил нож в сердце парню. И тот умер – легко и быстро. Лишь тонкая струйка крови стекала по краю рта, да на тонких губах застыла слабая улыбка.
– Черт, – выругался вдруг Баурджин. – Мы ж забыли спросить – в кого они верят?
– Как и мы, в Христородицу и Иисуса Христа, – тихо отозвался Гамильдэ-Ичен. – Об этом говорила Боргэ.
– Хорошо, – князь кивнул. – Давай соберем всех мертвецов вместе и прочтем молитвы.
Кара-Мерген… Черный Охотник…
По его приказу расправились с родом Чэрэна Синие Усы. По его приказу убили мужчин и детей, угнали в рабство женщин. На лбу Гамильдэ-Ичена было написано – найти и отомстить. Баурджин хорошо понимал парня, как понимал и другое – им нужно срочно возвращаться в кочевья Темучина на берегах Керулена. Возвратиться, доложить о приготовлениях Джамухи, о количестве воинов, о племенах и отношениях между ними. Обо всем. Именно за этим Темучин и послал разведчиков.
– Я все понимаю… – грустно сказал Гамильдэ-Ичен. – И сопровожу тебя почти до самой границы земель, нойон. А уж дальше, не обессудь – я должен отыскать Боргэ. Отыскать и вызволить.
Баурджин усмехнулся:
– Пожалуй, и я возьмусь тебе в этом помочь. Ведь ты же просил меня быть сватом! Только сначала исполню долг.
– Спасибо, нойон! – искренне возликовал юноша. – С тобой мы ее быстро вызволим из любого плена.
Они свернули к реке и некоторое время ехали молча, поглядывая, как в небе все больше сгущались тучи. Пошел дождь, мелкий, моросящий и нудный, и низкое серое небо, казалось, припало к земле. Густой лес по краям дороги сменился низким стелящимся кустарникам, а потом – и просто пожухлой травой. Впереди, насколько хватало глаз, до самой реки тянулась ровная низменность, плоскогорье, окруженное высокими скалами и непроходимым лесом. Ветер доносил терпкий запах медовых сот, смешанный с запахом навоза и дыма. Так пахли кочевья.
И действительно, вскоре впереди показались гэры. Много гэров, Баурджин навскидку насчитал около десятка, и это только те, что можно было разглядеть. Богатое кочевье. Быть может, это ставка самого Джамухи?
– Объедем? – приподнялся в седле Гамильдэ-Ичен.
Нойон отрицательно качнул головой:
– Вряд ли получится. Наверняка и справа, и слева тянутся пастбища. Да и странно было бы уставшим путникам избегать на своем пути гэров.
– Заедем, – согласился юноша и, показав рукой вперед, заметил: – Тем более что нас уже заметили.
И в самом деле, навстречу беглецам уже неслись всадники на быстрых приземистых лошадях.
– Хэй-гэй! – кричали на скаку конники, и налетевший осенний ветер развевал бунчуки на их копьях.
– Сонин юу байнау? Какие новости? – приветливо улыбнулся нойон.
Скакавший во главе отряда широкоплечий крепыш с плоским невозмутимым лицом отозвался с той же вежливостью, издревле принятой в степи:
– Долог ли ваш путь, путники? Сыты ли кони?
– О, мы едем издалека, – кивнул Баурджин. – Часть нашего рода кочевала вместе с йисутами, а мы участвовали в Большой охоте, да вот припозднились и теперь догоняем свой род.
– Случайно, не слышали о судьбе отступников из рода Чэрэна Синие Усы? – неожиданно поинтересовался воин.
Вот уж спросил, так спросил!
Гамильдэ-Ичен сжал губы, а Баурджин, наоборот, усмехнулся:
– Славные воины Кара-Мергена наказали отступников во имя справедливости и единства!
– Я так и думал, – одобрительно кивнул крепыш. – Так, значит, вы при том присутствовали?
– Не совсем. Мы просто обеспечивали подход основных сил.
– Тоже не такое уж и простое дело. Прошу отдохнуть в моем гэре.
Баурджин кивнул:
– С удовольствием так и поступим. Прости, мы не знаем твоего имени и имени твоего рода.
– Я – Кашкарлык из рода Зеленых Скал, – приосанился воин. – Может, слышали?
– Конечно, – тут же соврал князь. – Кто ж не слыхал о сем славном роде?
«Прошу отдохнуть в моем гэре» – это было произнесено примерно так же, как – «следуйте за мной, господа, и без всяких шуток!»
Приходилось подчиняться, а куда денешься? Впрочем, Баурджин надеялся на благоприятный исход встречи, ведь его придумка насчет запоздавших охотников не вызвала никаких подозрений.
Кашгарлык и следовавшие за ним воины числом два десятка, охватив путников полукругом, сопроводили их к видневшимся у реки гэрам. Доехав до коновязи, все спешились, и гостям было предложено пройти внутрь главного гэра из белого, затейливо украшенного голубым орнаментом войлока.
– Входите, входите, – гостеприимно улыбался воин. – Наш вождь уже ждет вас.
«И когда только успели сообщить?» – входя, удивленно подумал нойон.
Остановился, чувствуя по бокам чье-то дыхание. Вероятно, слуги.
Глаза быстро привыкали к полутьме, вот уже стал хорошо различим и небольшой помост с настланными кошмами, и сидевший на нем человек в синем дээле…
– Ну, что встал, князь? – поднял глаза хозяин гэра. – Эй, слуги, помогите ему!
И тут же, в единый миг, сильные руки схватил гостей, сдернули с плеч луки, вытащили ножи и саблю…
– Сонин юу байнау, Баурджин-нойон? – встав, издевательски осведомился главный. – Какие новости?
Баурджин вздрогнул, узнав в хозяине гэра… лазутчика и соглядатая Барсэлука, больше известного как Игдорж Собака!