Фея Лоан

- Эя?!

Она уже не слышала - ушла. В тумане две фигуры плыли силуэтом теней: одна черна как ночь, другая свет приглушенный, но теплый, мягкий. Семен - не видела, но сразу же признала, вторую не смогла узнать, как не старалась. Чуяла лишь и боялась угадать. Отец ей отчего-то грезился в ней - и в том был страх. Нет хуже выбора меж родным и милым. Как распилить себя, чтобы в равной доле им достаться, не мучиться, не мучить?

Рэй поднял дочь с пола и уложил в постель. Тревожно хмурясь, прикоснулся к ее лбу - прохладный и испарина. Совсем плохо. Что же делать?

И вызвал кафиров и Монторриона. Жених? Так пусть займется делом! Пусть выбьет образ дикаря из головы и сердца своей невесты! И Модраш с ним - Рэйсли позволит ему все, что для того понадобится. Лишь бы толк был.

Не трон, а дочь заботила его, и оттого коробило сегюр. Он не привык настолько зависеть от обстоятельств, поддаваться эмоциям, но сил справиться с ними у него не хватало. Впервые, пожалуй, Рэйсли почувствовал настоящую душевную боль и поразился тому, как быстро и крепко она завладевает разумом, как сильно бьет и давит. Вот она, настоящая угроза личности, угроза будущему династии Лоан и Флэту - последствие влияние и-цы землянки. Он стал чувствителен, раним. А уязвимость императора - уязвимость подданных - уязвимость всей планеты.

Как только Эйфия выздоровеет или…умрет… Ни одного земного тэн сегюр не оставит на планете. Они опасны, в этом уже нет сомнений. Пусть варятся в своем болоте, а Флэту и цигрунов хватит. Рэнни позаботится.

Ссора с капитаном уже на следующий день вылилась в серьезную распрю. Констант и Рукихан кинули в лицо друг друга нешуточные оскорбления и они нуждались в сатисфакции. Но если юнец сейти мог требовать удовлетворения, то старый вояка не мог даже ответить, как подобает мужчине и требует задетая гордость флэтонца и капитана.

В итоге были вызваны кэн Диган и почти поправившийся Лоундэйн, чтобы решить, как аккуратно восстановить честь капитана и при этом удовлетворить задетую гордость наследника империи. Посовещавшись мужчины пришли к выводу, что с каждой стороны стоит выставить бойца и те выяснят за своих господ кто прав а кто виноват, кому унижаться извинениями, а кому удовлетвориться ими. Понятно мысль о цонхоях пришла Лоундэйну, который лично познакомился с мастерством нового тэн сейти. У Рукихана же не было шанса противиться решению, потому что агнолик тонко и хитро подвел к озвучиванию своего решения Дигана, который был уверен, что эта гениальная мысль пришла в голову лишь ему. Что и говорить, воины Модраш коварны и в достижении своих целей на благо господина нет им равных.

Бой был назначен на предобеденное время. Со стороны Рукихана выставлялся степцерец, гибкий и умелый боец, имевший немало побед за спиной. Со стороны Константа понятно шел землянин.

Констант лично пришел за Горцем. Навис над мужчиной с отстраненно надменным видом и приказал:

- Поднимайся. Тебя ждет победа в бою.

Колмогорцев убрал руку со лба, внимательно посмотрел на парня:

- Как-нибудь обойдусь без победы и без боя соответственно.

- У тебя нет выбора. Ты тэн и обязан исполнять приказ господина.

- А господин это ты? - усмехнулся мужчина, окинув уничтожающим взглядом юнца.

- Ты должен встать, когда разговариваешь с хозяином!

- Никому я ничего не должен, - процедил Семен, прерывая бравурную мазурку речи глупого мальчишки, возомнившего себя центром вселенной, не меньше.

Констант, не обратив внимание на вздор высказанного тэн, кивнул роботехам - выводите. Те подхватили Семена и выволокли из каюты в коридор.

- Здорово, - разозлился мужчина. - Это простое человеческое спасибо за помощь? Сначала угрожаешь расправой, теперь применяешь силу и пытаешься заставить драться с кем-то. Не мечтай. После всего я и пальцем ради тебя не пошевелю, - предупредил парня Колмогорцев.

- Куда ты денешься, - уверенный в своем, заявил Констант, гордо шагая рядом с рабом. - И запомни - ты должен победить.

- Угу. Обязательно, - не скрыл сарказма Семен и глянул на сейти так, что любой бы понял, что ждать хорошего от Колмогорцева не стоит.

Но Лоан был слишком самоуверен и еще ни разу не встречался с такими упрямцами как Семен, поэтому проигнорировал его взгляд, приписав его вздорности характера землянина. Тот же стиснул зубы и мысленно спросил у Феи: за что ж ее такой родней наградили? И как при таком братике и папаше она наивность и чистоту с простотой приобрела и сохранила? Нонсенс просто.

В уже знакомом Семену ангаре собралось немало народу - мужчин в серебристо-голубых комбинезонах. Экипаж.

А в круге из флэтонцев стоял гибкий, высокий мужчина с острым и очень неприятным взглядом глубокопосаженных блеклых глаз. От его фигуры, хлипкой на вид, веяло недюжей силой.

- Ты должен победить Парфика, - бросил Семену Констант и роботехи подтолкнули мужчину в круг.

Семен поправил рубашку и сложил руки на груди, давая понять и окружающим и своему гипотетическому оппоненту, что веселья не будет. Парфик видно единственный понял это и вяло махнул кулаком, подпрыгнув на месте, больше для вида, чем всерьез. Семен не пошевелился. Флэтонцы засмеялись, громко заспорили, кто-то выкрикнул нечто обидное сейти. Парень насупился и предупреждающе посмотрел на Горца:

- Запорю, - прошипел.

Семен и бровью не повел.

Парфик начал показательно скакать и очень тем напомнил мужчине кузнечика. Следить за его сальто и пируэтами было забавно и пару раз, когда Семену пришлось немного качнуться, уклоняясь от взмахов его стоп и ладоней, можно было принять пляски мужчины за серьезный вызов. Все замерли, ожидая развития боя, и вскоре разочарованно заулюлюкали - скачки Парфика надоели, монументальная поза землянина раздражала.

- Так не пойдет!

- Ударь его, Парфик!

- Убей тэн!

- Хватит скакать!

- Да они комедию ломают!

Понеслось со всех сторон. Капитан что-то рыкнул своему цонхою и мужчина, взглядом извинившись у Семена, попытался напасть всерьез. Колмогорцев уклонился и легко ушел в сторону. Раз, второй. Кулаки свистели и промахивались. Мужчина наскакивал и пинал воздух, Семен лениво бродил по кругу, успевая уходить и от тычков флэтонцев и от ударов Парфика.

- Хорош цонхой, - презрительно скривившись, заметил сейти капитан. Константа передернуло - его при всех обвинили в трусости как владельца труса. Парень не думая, сорвал с пояса хотт и стеганул по спине Семена. Тот, получив первый удар, успел упредить второй - перехватил лезвия хота рукой и, раня себе руку, резко рванул их на себя, заставляя сейти приблизиться. Схватил щенка за ворот комбинезона и, выплюнув в лицо пару "приятных" слов о сути мальчишки, толкнул его обратно в толпу окровавленной ладонью в лицо.

Стало тихо. Даже Рукихан замер от неожиданности до глубины души пораженный непочтительностью обращения с наследником великой династии. И кто посмел? Тэн!

- Смерти!

- Убить его!

Разнеслось следом.

Констант оттер кровь с лица, удивленно поглядывая то на Семена, то на свою ладонь и тихо спросил:

- Ты ненормальный?

А кто еще совершит преступление плата за которое одна - смерть?

- Я человек, - так же тихо ответил Семен.

Что это значит? - нахмурился парень: неужели ради этого стоит умирать? Неужели жизнь цениться землянином меньше чем пустое звание человек. Тогда он флетонец.

- Человек - всего лишь определение анатомической сущности, - заметил осторожно. Может Акино Хорго это неизвестно?

- Для вас.

Констант не понимал. А все что он не понимал, требовало от него сосредоточенного изучения, пока не станет ясно от и до, не осознается и либо примется, либо отвергнется.

- А для вас?

- Личность с морально-этическим кодексом.

- И ради этого кодекса ты готов умереть?

- Да.

- Ты либо уникальный глупец, либо столь же уникальный смельчак.