Страница 19 из 30
Он знал, что тот неплохо разбирался в археологии, которая была его увлечением.
– Затрудняюсь сказать вот так быстро, – смутился Гбурек. – Не с чем соотнести из-за характерных форм и пропорций.
– Чего мы ждем, зайдем? – улыбнувшись, предложил Заутер.
Полярники поднялись по широким ступеням высеченного в скале фасада и, пройдя через портик к мощной, чуть приоткрытой каменной двери, вошли внутрь.
Немцы оказались в просторной зале с двумя рядами колонн, подпиравших ее свод, и простиравшуюся куда-то далее вперед. Все вокруг было покрыто вековой пылью, взлетавшей под ногами шедших людей.
Двигаясь по проходу, исследователи через пятьдесят метров очутились словно перед альтарем храма. Только вместо изображения на нем или фигур почитаемых божеств, во всю его стену располагался барельеф карты мира. Не такой, какой ее знали пришедшие сюда путешественники, а только похожую на нее.
Это было отчетливо видно, так как пространство около барельефа освещалось парой высоких светильников с прозрачными шарами наверху.
– Откуда тут могла взяться электроэнергия? – шумно сглотнув, указал на источники света Герберт Рунке.
– Смотрите, от Гибралтара до Багам через всю Атлантику тянется большой архипелаг! – протянув руку в сторону барельефа, обратил внимание товарищей Гбурек.
– Вы лучше гляньте, что тут изображено вместо Антарктиды! – перебил остальных глава экспедиции. – Бог мой!
Действительно, вместо привычного силуэта ледяного континента на барельефе внизу присутствовало лишь скопление островов, некоторых из них довольно крупных, изрезанных бухтами и проливами.
В нише справа взгляды пришедших привлекло какое-то странное дискообразное сооружение, установленное почти вертикально на постаменте, диаметром около четырех метров. Внутри его каменного кольца колыхалась светящаяся и пузырящаяся субстанция непонятного происхождения.
– Что это там?! – воскликнул Зигфрид Заутер, направившись к непонятному древнему артефакту.
Неожиданно излучающие свет шары со светильников синхронно поднялись со своих мест и поплыли по воздуху к опешившим от этого полярникам.
– Что происходит?! – свистящим шепотом произнес биолог Барклей, пятясь от ощетинившихся в разные стороны разрядами приближающихся плазмоидов.
– По-моему, нам предлагают уйти, – сказал Ричер. – Давайте-ка все на выход!
Покинув таинственный храм, немцы в сопровождении шаровых молний проследовали до выхода из открытой ими подземной полости, в суматохе начисто позабыв об оставленных ранее в нише под брезентом запасе продуктов и снаряжении.
Отбывшее вскоре от берегов Антарктиды немецкое научно-экспедиционное судно «Швабия» под командованием опытного капитана Альфреда Коттаса через два месяца 12 апреля 1939 года вернулось в порт Гамбурга. К большому удивлению членов экспедиции Альфреда Ричера им не была устроена должная их свершениям официальная встреча. Хотя прибывших в Берлин четырьмя месяцами позже участников экспедиции Эрнста Шефера, вернувшихся с Тибета, чествовали с помпой как национальных героев.
Фюрер не хотел привлекать излишнее внимание мировой общественности к результатам экспедиции на «Швабии» к шестому континенту, сразу же приказав Гиммлеру засекретить все полученные данные, особенно о подземелье и проходам к нему. К тому же Норвегия, исследователи которой побывали раньше немцев на Земле королевы Мод и дали ей такое название, претендовала на эти территории.
***
Гренландское море
шельф восточного побережья Гренландии
борт советской АГС
сентябрь 1987 года
В этом месте шельф резко обрывался, и начинались большие глубины.
«Малютка» медленно опускалась вдоль вертикальной каменной стены, кое-где поросшей водорослями, с деловито шнырявшей туда-сюда мелкой рыбешкой. Попадались и небольшие акулы, лениво вилявшие хвостами и державшиеся на почтительном отдалении от стального кита, освещавшего своими мощными лампами окружавшую его водную толщу.
Прибывший на место работы подводный комплекс в составе лодки-носителя и АГС был принят на вооружение советского ВМФ меньше года назад и этот боевой поход был у него одним из первых.
– Глубина пятьсот метров, – доложил командиру «малютки» штурман глубоководного аппарата.
Весь экипаж в количестве шести человек находился в передней части АГС в двух больших титановых сферах. Сзади них имелись еще две такие же сферы, где размещались малогабаритный атомный реактор, ходовой электродвигатель и запас кислорода в баллонах.
Внутри для людей было тесно. Но данный подводный аппарат являлся революционным шагом вперед в изучении глубин морей и океанов. По сути, он представлял собой батискаф, лишь внешне напоминавший небольшую субмарину.
Капитан третьего ранга Торопов на правах штатного наблюдателя пребывал в передней сфере, обзорной и снабженной смотрящими во все стороны толстостенными иллюминаторами. Впереди снизу у АГС располагались два манипулятора с мощными лапами, способные при необходимости поднять что-то со дна и положить во вместительный стальной лоток, приваренный под носом «малютки».
Она не имела вооружения, могла двигаться под водой на скорости всего в несколько узлов. Зато обладала дальностью хода и автономностью, ограниченной лишь запасом кислорода и пределом выносливости ее экипажа.
Водная толща вокруг глубоководного аппарата давно уже окрасилась в черный цвет и не пропускала с поверхности солнечные лучи. Заметно поубавилось представителей здешней фауны.
– Глубина тысяча метров, – через какое-то время сообщил штурман.
За время погружения ничего необычного замечено не было.
– Мы на предельной глубине, – сказал представителю военно-морской разведки подошедший сзади командир АГС.
– А ниже нырнуть не на чем? – спросил его Торопов.
– Сейчас не на чем, – ответил ему командир. – Канадские «Пайсисы» на плановом ремонте, да и погружаются только на две тысячи метров. А финские «Миры», предназначенные до глубин в шесть тысяч метров, еще не достроены. А до дна тут, судя по показаниям эхолота, больше трех тысяч метров.
Уже поднявшись и идя малым ходом над участком шельфа, чтобы срезать путь до лодки-носителя, находившейся вне территориальных вод Дании, которой принадлежала Гренландия, у Торопова возникла одна интересная идея. Он наблюдал через нижний иллюминатор близкое дно, где кипела жизнь подводного мира. Тысячи разнообразных рыб добывали там корм среди растительности или охотились на других обитателей.
Через несколько дней в район действия секретной экспедиции в водах иностранного государства также скрытно пришла дизельная советская подлодка, доставившая на мелководную часть шельфа на глубину пятьдесят метров специальный подводный надувной колокол – боевой гидростат для постоянного пребывания там четырех гидронавтов в течение недели с возможной последующей их заменой на свежую команду.
***
Германия
Берлин
район Далем
июль 1940 года
– На самом деле все очень просто. И человеческий дух можно подселить не только в другого человека, но и в практически любое живое существо, – улыбаясь, сообщил Питеру Хейнеманну пожилой, но жизнедеятельный лама, подливая тому еще ароматного, со специями, чаю.
Их интересная беседа происходила в неприметном особняке, расположенном в берлинском районе Далем, совсем недалеко от штаб-квартиры «Аненэрбе» на Пюклер-штрассе. Здесь разместили пять монахов и их ламу, последователей религии бон-по, отправленных еще в марте 1939 года из тибетского монастыря в Шаншунге в Третий рейх. Они прибыли сюда помогать в переводе древних текстов, предоставленных экспедиции Эрнста Шефера их иерархами, во время ее прохождения в этой горной и труднодоступной стране. Приехавшие в германскую столицу адепты оказались не только специалистами по санскриту и другим ушедшим языкам, но и смогли оказать содействие немецким инженерам в создании вихревых эфирных генераторов для боевых дисколетов24. Теперь за разговором с ламой Тинджолом Ринпоче всплыла неожиданная информация по духовной сути человека.
24
См. «Небесные огни. Часть первая». (прим. авт.)