Страница 3 из 4

Особенности внешней политики КНДР: поиск оптимума

Батяновский Владислав

Позже, с развитием внешнеполитического дискурса вокруг холодной войны, теория политического реализма уступила свое место неореалистическому подходу. В первый упомянутый в книге «Теория международной политики»41 К. Уолца, неореализм стремился к сохранению основной теоретической базы реализма с развитием, на ее основе, новой системы распределения потенциалов в условиях системы полярности, где акцент, в первую очередь, делается на Великие державы… «эта концепция переводится на системный уровень, порождая главную объяснительную переменную неореализма – систему полярности – свойство структурного характера, которое традиционные реалисты в большинстве своем предпочитают игнорировать»42.

Интересен для нас и теоретический подход государствоцентристов (основоположников геополитики), которые изучают внешнюю политику в рамках географических факторов: соотношением территорий, ресурсов, расселением населения и расположением соседей государства… «география является фундаментальным фактором, оказывающим влияние на внешюю политику, поскольку именно этот – географический – фактор является наиболее постоянным»43.

Ответом на теоретическое обоснование реалистов, неореалистов и государствоцентристов, стал, помимо политического идеализма, теоретический подход бихевиоризма. Основоположник данного подхода, социолог Г. Д. Лассуэлл, принял за основу внешней политики не … «абстракции, а лица, принимающие решения»44. То есть, теоретический взгляд на рассмотрение внешней политики кардинально менялся с абстрактной цели и роли государств на конкретных субъектов внутриполитической жизни – политиков, которые, исходя из своих личных воззрений, целей и задач, принимали решения по дальнейшему внешнеполитическому курсу государства на международной арене.

Учитывая теоретическую роль бихевиоризма и неожиданное окончание «Холодной войны» была сделана попытка «теоретического слияния» неореализма, идеализма и бихевиоризма в рамках неоклассического реализма, который предполагал образование наднациональной, «мировой элиты» над интересами конкретных национально-ориентированных элитарных групп… «глобальная управляющая элита в лице глобального управляющего класса в современных национальных государствах использует институт внешней политики в качестве инструмента защиты своих интересов, выдаваемых за национальные государственные, либо международные интересы»45. Стоит заметить, что данному подходу не удалось сформировать единую теоретическую базу, которая смогла бы объединить разные теоретические школы внешнеполитического дискурса, так как теория не смогла обосновать множество конфликтов, появившихся в конце XX – начале XXI века.

Завершая, стоит заметить, что в рамках каждой из теоретических концепций была сформирована общая база понимания внешней политики, как «набора официальных действий, формулируемый и имплементируемый уполномоченными агентами суверенных государств <…> направленный во внешнюю по отношению к государствам среду»46.

1.2. Воздействие глобализации на приоритеты, инструментарий и методы внешней политики

После крушения социалистической системы, внедрения в производительный механизм технических механизмов быстрой переработки и передачи данных, появления интернета, который позволил передавать эти самые данные на большие, ничем не ограниченные, расстояния, начал ускоренно формироваться процесс глобализации. Этот процесс был исторический подготовлен наднациональными институтами, создание которых произошло в условиях противостояния на европейском континенте. После двух мировых войн, с их чудовищной разрушительностью и антигуманностью, от лидеров стран победительниц потребовалось создание новых институтов, которые смогли бы сдержать милитариский уклон развитых держав для предотвращения новых боевых конфликтов. Позже, процессу глобализации стала способствовать появления ТНК, которые стремились через перенос части своих капиталов и средств производства в недавно появившиеся страны третьего мира сократить издержки своего производства. То есть, крах империалистической и колониальной системы конца XIX – начала XX века ускорил процесс завоевания рынков частными корпорациями, которые, в свою очередь, из устремления к сокращению издержек, стали активно пользоваться услугами местной дешевой, по сравнению со странами Запада, рабочей силой, тем самым позволив разнообразить ТНК иными субъектами новой корпоративной жизни.

Войдя в условия глобализации, государства столкнулись с проблемой понимания собственной суверенности, легитимности и, как следствие, функционирования. В новых условиях формирования иных, наднациональных и межнациональных, субъектов международных взаимоотношений, государства потеряли свою монопольную роль, как активного фактора мировых процессов. Кризис же суверенности и легитимности был связан с международным устремлением к постепенному возрастанию роли надгосударственных механизмов, целью которых было ограничение возможностей государства и их элит осуществлять любые методы и способы ведения политической борьбы: завоевание, удержание и расширение власти. Созданные мировые структуры существенно ограничивали политику государств, порой беря на себя часть функций в формировании общей внешнеполитической повестки. То есть, традиционная роль государственных институтов стала передаваться в пользу новых субъектов, которые, в свою очередь, претендовали на замену собой державных субъектов.

В этом контексте выше нами названых кризисов суверенности, легитимности и функционирования, свою важность обрела проблема «национального интереса», обозначенного Г. Моргентау, как «политического отношения между нациями: борьбы за власть и мир»47. Прежние суверенные механизмы потеряли свою актуальность – они больше могут удовлетворить потребности государства в условиях сложившегося международного права. Поэтому, перед государствами встала задача формирования новых способов реализации своих национальных интересов… «обосновывая национальными интересами ту или иную политику, деятели, облаченные властью, стремятся учитывать, прежде всего, определенные объективные факторы исходя из самой природы международных отношений и механизма их формирования, так и функционирования мировой системы в целом»48.

Также, что не маловажно, в условиях процесса постоянного увеличения взаимосвязи мирового сообщества, появились новые угрозы как для всего мирового сообщества в целом, так и для национальных государств в частности. Прежние угрозы безопасности дезинтеграции внутри отдельных сообществ, войны, природные катаклизмы, террор стали влиять не только на жизнь отдельного региона, но всей планеты в целом, так как взаимосвязь социально-экономических, демографических, политических и военно-стратегических потоков не позволяет прежним субъектам отречено наблюдать за хаосом. Угрозы в одном месте моментально отражаются в другом через увеличение больших потоков беженцев (проблема «севера-юга»), повышение цен (разрушение прежних экономических цепочек), возрастание угрозы террористических атак со стороны радикальных групп и фундаменталистов. Ненужно забывать и о информационных вызовах, так как новые глобальные средства коммуникации, с учетом их внедрения в социально-экономический, социокультурный и политический процесс, позволяют дезинтегрировать веками созданные институты на расстояние, вызывая, искусственно, финансовые, политические, межсоциальные и этнокультурные кризисы.

Вышеописанные угрозы стали глобальными опасностями не только благодаря процессу глобализации, но и следствием ослабления роли национальных субъектов и еще не оформившейся роли наднациональных и транснациональных органов. Созданные механизмы, не имея действенных способов влиять на политику, не могут реально решить возникшие в процессе развития мирового сообщества проблем. Используемые инструменты мягкой силы и санкций различного типа (от социально-экономических до политических) не могут позволить в действительности решить назревшие в мировых масштабах проблемы. Так, мы можем наблюдать усугубление проблемы распространения оружия массового уничтожения и средств его доставки – наднациональные институты никак не могут предотвратить появление такого оружия у различных субъектов международных отношений. Наложение санкций или проведение переговоров не проводит к разрешению проблемы распространения и увеличения ядерного оружия в «руки» отдельно взятых субъектов.

Кеннет Н. В. Уолц К. Н. Теория международной политики. – К .: Калифорнийский университет, Беркли, 1979.

Вальц К. Международная политика – это не внешняя политика // Исследования в области безопасности / Под ред. 6, № 1.-1996.-П. 126.

Окунева Е. С. Влияние типа политического режима на внешнюю политику государств: теоретические подходы. – М: Вестник Пермского университета. Серия: Политология, 2019.

Павлов, В. В. Основные теоретические подходы к анализу внешней политики государства / В. В. Павлов. – Текст : непосредственный // Вопросы политической науки : материалы II Междунар. науч. конф. (г. Санкт-Петербург, июль 2016 г.)

Гончаров В. В. Внешняя политика национальных государств и особенности ее формирования в условиях глобализации. -М.: Международные отношения, 2017.

Тайфур М. Ф. Основные подходы к изучению внешней политики: Обзор [Электронный ресурс]. – http://users.metu.edu.tr/tayfur/reading/main_approaches.pdf

Моргентау Г. Международная политика / Антология мировой политической мысли: в 5-ти томах М .: Мысль, 1997. Т.2.