Страница 74 из 111
— Когда состоится суд и её признают виновной, тогда и будешь её вещами распоряжаться. Уйди с дороги или пожалеешь, — пригрозил я и опустил шторку инвентаря.
Похоже, без драки не обойдется. Этот мерзкий гад сам нарывается.
— Слушайте все! — привлекая внимание магов, объявил, явно любящий устраивать шумные представления претендент на место главы. — Я считаю, что старуху Амбру за дело кинули в темницу. Она крутила темные делишки с наемниками и мастером Гонзо. Коварному лжецу, бывшему главе Рему и его банде головорезов к сожалению удалось сбежать, но все они рано или поздно будут схвачены и казнены. Все расхитители геройских сокровищ, желающие личного могущества, обогащения или незаслуженного долголетия, должны быть строго наказаны!
Верховный жрец Климентий такой же преступник и находится с ними в тайном сговоре, но наместник пока не может его осудить, не имея веских доказательств его вины. Разве после того, как он помог этому, везде разыскиваемому преступнику, дал ему для успешного побега одежды послушника Храма Фаты, не становится очевидно, что он с ним и другими разыскиваемыми преступниками заодно?
— Гюнт, на чьей ты вообще стороне? — пристыдила мужчину Луиза.
— На стороне закона и справедливости! Амбра преступница и я считаю требование замковой стражи, показать им все помещения гильдии в поисках беглого преступника вполне законными. Честным людям нечего скрывать, это касается и личных покоев, или вы тоже втайне промышляете чем-то незаконным? Если так, не нужно винить законопослушных подданных короля в их стремлении помочь покарать злодеев!
Я тоже решил высказаться в свою защиту:
— А что, если наместник — истинный преступник? Сам украл геройское снаряжение, но решил свалить вину на других, неугодных ему людей. Очень удобно, когда ты один вправе вершить суд в провинции. Можно обвинять других, но никто не может осудить тебя за преступления. Беспроигрышная позиция. А ты, Гюнт, похоже, тайный подручный наместника-преступника в гильдии. Получил от него золотишко и обещание назначить тебя новым главой гильдии вместо Амбры? Может так на самом деле обстоят дела? — ответил я на заявление оппонента, и похоже, попал не в бровь, а в глаз.
По залу прошелся неодобрительный гул. Маги уже были взвинчены неприятной ситуацией с ищейками наместника и не понаслышке знали о его «справедливом» суде над неугодными. Посеять на эту благодатную почву версию о наместнике-преступнике оказалось очень легко. Я услышал среди множества возмущающихся голосов слова о том, что Гюнт и вправду метит на место Амбры. Давно метил, и тут подвернулся удобный случай его заполучить. Эти заявления расслышал не я один. Мой оппонент вдруг испугался, заподозрил, что я что-то знаю, и чтобы раз и навсегда заткнуть мне рот, не дать рассказать всей правды, решил атаковать.
— Умри, преступник! — выкрикнул он, глупейшим образом вскрыв свои намерения и в упор запустил в меня магическую стрелу.
«Ай, сука, как больно!» — успел подумать я, когда поток магической энергии отбросил меня на два метра назад, обжег грудь, шею и частично лицо. На несколько секунд эта боль полностью сковала моё тело, и я ничем не смог ответить противнику. Честное слово, не ожидал, что самая обычная магическая стрела наносит такой болезненный урон. Едва отошел от первого шока, в открытой шторке инвентаря сразу же потянулся к мечу. Доспехи одевать толку не было, от магии они никак не защитят. Краем глаза оценил просевший показатель здоровья. Ничего себе, сразу минус пятьдесят очков! Самая слабая магия, ни секунды «подготовки» не было, а так сильно влупила! Был бы я обычным местным жителем, умер бы уже от этой атаки, но выносливость до двадцати я поднял ещё во время боя с зеленокожими, поэтому из-за коварного нападения мага потерял лишь четверть своей текущей жизни.
Только я немного пришел в себя, экипировал в руку меч, как получил ещё одну магическую стрелу, и в этот раз прямо в лицо. Яркая вспышка, ударив по глазам, полностью меня ослепила! «А-а-а-а! Ничего не вижу! Одни белые круги перед глазами. Я проигрываю! Он меня сейчас так и убьет!» — запаниковал я, после чего кинулся на противника вслепую, остервенело размахивая перед собой мечом, надеясь хоть кончиком клинка его зацепить, чтобы помешать следующему прицельному касту.
Видимо, мужчина совсем не ожидал, что я переживу второй каст «стрелы», принялся с перепугу кастовать третий, даже успел ранить меня ещё раз, из-за чего вовремя не ушел с линии моей слепой атаки и попал под удар. Меч с чваканьем и хрустом столкнулся с тугой человеческой плотью, рассек плечо и сломал противнику левую ключицу. Послышался хриплый вопль боли и ужаса. Маг рухнул на колени. Уже один раз нащупав мечом свою цель, я постарался не дать ей уйти и принялся рубить её сверху вниз мощными, однотипными ударами, пока противник совсем не затих.
Когда зрение ко мне вернулось зал гильдии освещало сразу несколько ярких магических огоньков. Маги стояли молча, бледные и угрюмые, и с полными ужаса глазами смотрели на огромную лужу крови, как живой спрут, расползающуюся по полу от изрубленного в капусту тела. Я и сам чуть не блеванул, когда взглянул себе под ноги. Я разрубил противника вдоль туловища почти до паха. Ещё пара ударов и он распался бы напополам. Большинство моих слепых взмахов попали примерно в одну область, углубляя самую первую рубящую рану в районе шеи у левого плеча. Но были и промахи, они изуродовали тело мужчины до неузнаваемости. Как так вышло, что даже уже разрубленный по грудь, враг продолжал издавать хрипящие звуки, заставляя меня думать, что он ещё жив и опасен? Только по этой причине я продолжал рубить, считая, что борюсь за свою жизнь. Угроза была действительно велика, у меня осталось шестьдесят очков жизни из двухсот. Любое более сильное заклинание чем магическая стрела, и я бы погиб прямо здесь, вместо противника на полу лежал бы мой труп. Теперь-то было уже очевидно, что я слегка перестарался, но я же в момент атаки ничего не видел.
— Он первым напал и чуть меня не убил, — пробежавшись взглядом по изумленным, шокированным и в целом выражающим неодобрение лицам магов, попытался оправдаться я.
— С этим никто не спорит, — после небольшой паузы подал голос пожилой мужчина из дальнего угла, — но разве ему не хватило бы и первых двух ударов? Зачем было устраивать эту чудовищную казнь?