Страница 3 из 62
Современные северные города медленно, но верно зарывались под землю. Вернее, использование геотермального тепла переживало в холодных областях планеты настоящий расцвет и многие спальные районы моего города за тридцать лет плавно перебрались под поверхность. При этом кое-где остались совершенно пустые и заброшенные микрорайоны-призраки. Указанный мне Сергеем адрес относился как раз к одному из них.
Нехорошие мысли посетили меня при разглядывании покосившегося забора из профлиста, отделяющего проезжую часть от адреса, куда я топал четыре с половиной часа увязая по колено в сугробах. В этом темном и заброшенном районе снег с тротуаров никто не чистил.
Покрутив головой, я ещё раз сверился с картой в голове и пришел к выводу, что номер триста двадцать шесть по «Лесопарковой» это как раз ближайшая к перекрестку девятиэтажка за стрёмным забором. Удивился ещё раз, но делать нечего, других домов вблизи перекрестка-ориентира всё равно не было. Перешагнув через сваленный на бровку в горку снег к калитке у въездных ворот, я ушел в снег по пояс. Кое-как преодолев снежное препятствие, я толкнул калитку, и к моему облегчению, она легко поддалась. За ней не оказалось залежавшегося снежного покрова. Кто-то здесь чистил дорожку и следил, чтобы выход снегом не заблокировало.
Проскользнув за калитку, я поморщился от картины запустения и разрухи. Двор многоэтажного дома порос диким кустарником, даже среди проезжей части появились небольшие деревца, нет, настоящие заросли. У входа в ближайший подъезд девятиэтажного дома валялась гора мусора: окурков, одноразовых стаканчиков и бумажных оберток от фастфуда. Такое в городе редко где увидишь. Здесь же мусор являлся признаком активной жизнедеятельности местных обитателей.
Пошарив взглядом по черным глазницам окон, я заметил единственный тусклый источник света на цокольном этаже. К нему и направился. Долго дергал ручку двери ближайшего и соседнего подъезда. Закрыто. Постучал в окошко со светом, в несколько соседних окошек, но на мои настойчивые сигналы никто не отреагировал. Когда я уже решил, что Серега или я сам ошибся с адресом, дверь захламленного подъезда с хрустом открылась и наружу выглянул суровый, двухметровый верзила. Злобно сплюнув под ноги, он прикрикнул в мою сторону:
— Ты чё сучара в окна долбишь, жить надоело?
— Я просто хотел спросить… — промямлил я, растерявшись от неожиданного наезда.
Громила взял из уголка кусок арматуры и решительно двинулся в мою сторону. У меня даже колени затряслись. Взгляд у него был такой злой, будто он собирается меня убить.
— Я вам суки уже не раз объяснял, что территория занята! Что, по-хорошему не доходит? Обещал же, ещё раз тут появитесь, убью, — процедил сквозь зубы верзила, ускорившись.
— Стой! Погоди! Меня Сергей, Сергей Цаплин в клуб позвал! Я по его приглашению, — в ужасе выдохнул я, когда бугаю оставалось всего несколько шагов до нанесения атаки.
Сбежать не смог, промокшие насквозь ноги уже закоченели от холода, лишь прикрыл голову руками. К счастью имя и фамилия моего знакомого на верзилу подействовали. Он замешкался, шумно выдохнул, опустил арматуру, не глядя перекинул её в левую руку и вместо удара по голове я получил тяжелый хлопок по плечу.
— Иди за мной, — гаркнул бугай и зачем-то грубо подтолкнул меня в шею рукой.
Минув вход в подъезд, дверь в который охранник плотно закрыл за собой на тяжелый засов, мы ожидаемо спустились в подвал и тут, пропустив не один длинный коридор и прикрытый плотной черной занавеской проход, в задраппированном темно-вишневой тканью помещении я увидел десяток капсул для погружения.
Стояли они плотно, для доступа внутрь был оставлен лишь небольшой проход слева. Все капсулы были закрыты, но сквозь полупрозрачные, тонированные крышки в них проглядывались очертания человеческих фигур.
Здоровяк опять позволил себе рукоприкладство, когда я на несколько секунд застыл на входе, оглядывая открывшееся мне зрелище. Он схватил меня за шиворот и потащил мимо капсул в соседнее помещение. Там оказался ещё десяток капсул, а в дальнем уголке за столиком с ноутом сидел какой-то худощавый, болезненно бледный паренек в теплом, рабочем комбинезоне и шапке ушанке.
— Это он шумел? Зачем ты его сюда притащил? — без особого интереса спросил он, на что бугай молча кивнул и легким пинком под зад толкнул меня к стулу возле стола.
— Говорит, что пришел от босса, проверь его, — пробубнил великан и завалился на единственное кресло в помещении.
— Как проверить? — помигав глазами, поинтересовался паренек.
— Не знаю, свяжись с кем надо, ты же у нас администратор или кто?
— Ладно, — поморщился худой парень и быстро застучал по клавишам ноута, после чего придвинул поднятый вверх микрофон на гарнитуре ближе к губам. Под шапкой виднелись довольно крупные наушники из-за чего голова паренька казалась непропорциональной телу.
— Александр Мельник? — посидев молча с минуту, спросил администратор.
— Да, это я! — активно подтвердил я, зачем-то ещё и кивая головой.
— ID-чип при себе есть?
— Да, есть урезанный дублер, встроенный в коммуникатор, — подтвердил я, и тут же сообразил, каким образом Сергей узнал меня с первой секунды разговора. У него особая модель устройства с возможностью идентификации собеседника по чипу. Дорогая модель и обычно нужна лишь тем, кто сам скрывается и не хочет принимать звонки от неизвестных личностей.
— Поднеси к сканеру, — потребовал обладатель ушанки.
— Это зачем? — удивился я.
— Затем, что так надо, — недовольно брякнул за спиной бугай и надвинул на глаза очки с дополненной реальностью, на внутреннюю поверхность которых при подключении к сети выводился развлекательный и новостной контент.
Я немного помялся и выложил руку с коммуникатором на стол, стыдливо засветив перепачканные в саже ладони и черную дорожку грязи под ногтями.
— Ты чего такой грязный? И дымом сильно воняешь.
— Да, пришлось немного пожить на улице, жилплощади меня лишили, грелся у костра.
— Пока полностью не вымоешься я тебя в капсулу не пущу, — поморщился парень, поднося сканер к моему коммуникатору.
— Само собой, — кивнул я, ведь и сам давно мечтал постоять под струей горячей воды.
Моё тело уже не просто плохо пахло застарелым потом, оно уже начинало чесаться, особенно голова. Ещё несколько минут стука по клавиатуре, тихого бормотания в микрофон и паренек объявил: