Страница 20 из 27
Через несколько минут я смог сосчитать точное количество антигравов, что летели к нам. Двадцать два аппарата. Ещё через пять минут, различить, что это такие же броневики, как наш. Один в один, словно близнецы. Только пара антигравов выбивалась из общей картины. Другая модель, да опознавательные маячки жандармерии.
Силы ополчения рассредоточились вдоль дороги, зависнув над ней в десяти метрах, а вот представители корпуса синих, коих было аж четыре человека, приземлились перед воротами фермы.
— Гражданин Туров? — обратился к подошедшему Деду один из жандармов, самый высокий, не знаю в каком звании, они все по гражданке были.
— Так точно, — шутливо козырнул тот, — мы тут все Туровы.
Серафим с Ерастовым не стали подходить к воротам, Дед попросил их позвать Любовь Вадимовну, а Жичкин ушёл на позицию, мало ли. Так что сопровождали Деда только родичи: отец и я.
— Воислав Драгомирович? — не поддержал шутку жандарм, сохранив холодный, казённый тон и высокомерный взгляд.
Дед кивнул. Блин, дежавю. Где-то я всё это видел. Что ж их сюда тянет-то всех? Совсем фантазии нет? С другой стороны, а куда ещё? Дед безвылазно на ферме находится.
— Нам стало известно, что хозяева сгоревшей в ночном пожаре усадьбы гостят у вас, мне надо увидеть Евстафия Степановича Колосова.
— Сгоревшей в пожаре? — вырвалось у меня, но я тут же прикусил язык, словив недовольный взгляд Деда.
— Именно так, молодой человек, как я могу к вам обращаться?
— Обращайтесь к нему — молодой человек, — усмехнулся Дед, переводя внимание синего на себя, и тут же, откусив половину картофелины, что до сих пор была в его руке, протянул с набитым ртом: — Вот, как к Вам обращаться?
— Штаб-ротмистр великоновгородского корпуса жандармов Зубенко.
— Кек, — крякнул дед, сдержав смех, — Зубов, Зубенко. Вот радость привалила, губернатор зубки показывает. Где ж он вас понабрал, прихлебателей грязноруких?
— Прошу прощения, — с таким тоном синему можно было подрабатывать морозилкой, — вы сейчас оскорбили честь моего мундира?
— Это у картохи мундир, — Дед подкинул на ладони полуочищеный корнеплод, — а ты ко мне по гражданке приехал. Документы покажи.
А нет, все же можно и этого вывести из себя. Уж как он поморщился, когда доставал свой цифровой жетон.
— Кирил Кирилович значит, — сверился со своим инфопланшетом Дед, отсканировав служебный чип личности. — Всего месяц, как перевёлся к нам из столицы округа, как и губернатор… что же, добро пожаловать, хлеба нет, солью компенсируем, — ехидно улыбнулся Дед. — А вот и Любаша, — заметил он спешащую к нам женщину.
— Любовь Вадимовна Колосова… — начал было синий.
— Люба, это штаб-ротмистр Зубенко, — не дал ему договорить Дед, — жандарм. Хочет с Евстафием пообщаться о вчерашнем пожаре.
— Пожаре? — по виду, вроде бы, её отпустили вчерашние переживания, от того было удивительно, как она с пол-оборота завелась, стоило только словам Деда дойти до неё. — Каком пожаре⁉ На нас напали! Стахий с Мишкой еле выжили, Потапа с Елисеем убили! Чуть детей не угробили! — голосила она, размахивая руками, — Всё взорвали, дом подожгли, скотину постреляли! Это бандитское нападение было, а не пожар!
— Минутку, гражданка Колосова, — прервал её хмурый жандарм, а его коллеги подошли ближе. — Не надо квалифицировать происшествие, с этим следствие разберётся.
— Ха, а сказывал, что честный, про мундир втюхивал, — пробормотал Дед в сторону, тут же доев картошку, будто и не он только что говорил.
Синий слова проигнорировал, вцепившись взглядом, словно клещами, в жену Евстафия.
— Говорите бандиты, а где же оружие нападавших? — знакомый тон, похожим со мной Гривасов на допросе разговаривал, брр. — На пепелище только остовы техники и трупы. Кто из них злодей? А может это вы их убили, а теперь водите всех за нос. — Зубенко оскалился в хищной улыбке, — пройдемте с нами Любовь Вадимовна, и семью свою берите. Разговор у нас будет долгий, без посторонних и не здесь.
Нет, вот мерзавец! И нас не стесняется. Тетя Люба испугалась, замешкалась, оглянулась на нас в поисках поддержки.
— Иди в дом Любаша, — ласково улыбнулся Дед, за плечи разворачивая её к усадьбе, и легонько подталкивая в спину. — Всё, что было нужно, мы услышали, а дальше я сам разберусь.
— Не понял, — возмутился один из группы поддержки Зубенко, мужик с холеным лицом и мутными глазками, — куда это вы пошли, гражданочка⁉ Вы задержаны….
— Да что ты орёшь, как патефон? — наигранно удивился Дед, — Ног нет?
Жандарм дёрнулся было за женщиной, но штаб-ротмистр схватил его за плечо, и оттянул назад.
— Спокойно Геннадий, — произнёс Зубенко, а затем обернулся к Деду. — Не надо провоцировать нас, гражданин Туров, мы ведь вернёмся с ордером, и всё здесь обыщем. А потом обвиним вас в укрывательстве….
— Наберут остолопов по объявлению, — вздохнул Дед горестно, и продолжил: — Какой ордер? Какое обвинение? Ты, штаб-ротмистр, законы наши изучи, они отличаются от столичных. Что над собой видишь? — жандармы дружно задрали головы вверх. — Боевые машины ополчения. А это значит, что в районе Малого Новгорода введено военное положение, и все твои полномочия перешли ко мне, как к выборному главе. Теперь сидеть тебе в офисе, да ждать, когда всё закончится, и никакой ордер, ни судьи, ни прокурор не помогут. А всё благодаря вам, синим. Так что езжай с миром, бумажки перекладывай.
— Позвольте, — нахмурился Зубенко. — При чём здесь мы?
— Вас вчера вызывали на ферму Колосовых? Вызывали. Я лично это сделал, пока ехал к ним на помощь, но не было там жандармов, ни во время боя, ни после. Только сейчас ты заявился и рассказываешь о пожаре. Так что плевать мне и на ордер, и на суды, да на любые твои обвинения. Доказательств, как всё было, у нас много.
— Воислав Драгомирович, — наверное, мне показалось, но тон штаб-ротмистра изменился, стал менее высокомерным, я бы сказал, уважительным, — зачем тогда это представление?
— А как ещё понять, Зубенко, кто на планете из пришлых грязнуля и под губера стелется? — усмехнулся Дед.
— Понял Вас, — кивнул жандарм. — Честь имею откланяться.
И он ушёл, забрав своих помощников, а потом и улетел в город.
— Кажется, я ошибся, — протянул Дед, разворачиваясь к нам.
— В чём именно? — поинтересовался я.