Страница 79 из 166
Потоки пассажиров из Уханя до 23 января – дня объявления локдауна. В январе из Уханя в Нью-Йорк и Сан-Франциско отправились девятнадцать самолетов – в основном полных, по данным компании VariFlight. Примерно 85 % зараженных пассажиров прошли незамеченными
Поначалу, в январе и на протяжении большей части февраля, рост случаев заболевания за пределами Китая не был взрывным. Но он таким стал – сперва в Европе, затем в Северной Америке, и это поражало. По данным ВОЗ, Соединенные Штаты считались одной из стран, «наилучшим образом подготовленных» к пандемии[1033]. В Глобальном индексе безопасности в сфере здравоохранения 2019 года США назывались «наиболее подготовленными» вместе с Канадой, Великобританией и рядом других стран[1034]. Но оказалось, что и этот показатель, и рейтинг ВОЗ не имеют никакого значения: на самом деле со сдерживанием пандемии они коррелировали отрицательно. Универсальная система здравоохранения тоже не выступила в роли статистически значимого преимущества: во многих странах, где имелась подобная система, дела обстояли плохо[1035]. В первоначальном, апрельском рейтинге успешного реагирования на пандемию на вершине оказались Израиль, Сингапур, Новая Зеландия, Гонконг и Тайвань, а за ними следовали Япония, Венгрия, Австрия, Германия и Южная Корея[1036].
В США первый случай COVID-19 был зарегистрирован в округе Снохомиш, штат Вашингтон, – заболел 35-летний мужчина, недавно вернувшийся из Уханя; впрочем, он, похоже, никого не заразил. Вирус пришел напрямую из Китая и опосредованно через Европу и Иран[1037]. В марте количество случаев возрастало по экспоненте на всей территории США, хотя особенно много их было на Северо-Востоке, особенно в Нью-Йорке и его окрестностях. По прошествии марта кривые заболеваемости и смертности выровнялись, но все же новые случаи заражения и летальные исходы случались чаще, чем в других развитых странах. За четыре месяца вирус распространился по всем штатам и по более чем 90 % всех округов[1038]. К июню положение в США даже в расчете на душу населения стало намного хуже, чем в Италии, – а Италия была одной из наиболее пострадавших европейских стран[1039].
Ярче всего об эффекте пандемии свидетельствуют такие показатели, как уровень смертности по отношению к численности населения и избыточная смертность, превышающая средний уровень за недавний период. Что касается первого параметра, то США (469 смертей от COVID-19 на миллион человек к 4 августа) справлялись намного хуже, чем Ирландия (357), Канада (237), Австралия (9) и Новая Зеландия (5), но лучше Великобритании (680). Также сильнее, чем США, пострадали Бельгия (850), Испания (609), Италия (582) и Швеция (569), но при этом число новых случаев в Европе к тому времени уже перестало расти (пусть даже только на время). Ситуация со смертностью от COVID-19 в США все больше напоминала то, что происходило в Бразилии (445) или Мексике (372). К середине июля 2020 года в Соединенных Штатах было зарегистрировано примерно 149 тысяч избыточных смертей, что на 23 % превышало среднеисторический уровень. Сходные цифры наблюдались в Бразилии, Нидерландах, Швеции и Швейцарии. (Как сообщали в New York Times, с 1 марта по 25 июля число смертей, превышающих норму, приблизительно составило 219 тысяч[1040]. Впрочем, данные CDC говорят о 205 985 избыточных смертях от всех причин с 1 января по 1 августа, что на 12 % выше общего предполагаемого числа смертей за это время[1041].) Этот показатель был намного выше в Чили (46 %), Великобритании (45 %), Италии (44 %), Бельгии (40 %) и Испании (56 %), причем в Великобритании дела обстояли хуже, чем во всех странах Евросоюза[1042]. Наивысшую избыточную смертность зафиксировали в Перу (149 %) и в Эквадоре (117 %). А некоторые страны (Исландия, Израиль, Норвегия) от избыточной смертности не пострадали. В Германии ее уровень составил 5 %[1043].
Наблюдаемый и ожидаемый уровень еженедельной избыточной смертности в США (все причины), 2017–2020 гг. Примечание: данные за последние недели неполны. Лишь 60 % официальных записей о смерти передаются в Национальный центр статистики здравоохранения США (NCHS) в течение десяти дней со дня смерти
Летом 2020 года проблема состояла в том, что американцы по всей стране как будто совершенно пренебрегали всеми известными к тому времени знаниями о вирусе и заболевании. Заразу удалось сдержать только в Вермонте. (В июне в эту категорию попадали еще Аляска, Гавайи и Монтана, но число случаев в них росло по мере того, как из других штатов, где количество зараженных было выше, прибывали отдыхающие.) В Новой Англии, Нью-Джерси и Нью-Йорке, принявших на себя основной удар первой весенней волны, объявили локдаун, и ситуация там намного улучшилась. Но в явном большинстве штатов, особенно на Юге и на Западе, случаев COVID-19 становилось все больше даже со Дня поминовения (25 мая). Примерно в дюжине штатов после недолгого затишья, когда казалось, что заболевание удалось сдержать, случилась вторая волна. А в ряде важных штатов – скажем, в Калифорнии, Флориде, Техасе – первая волна начала набирать обороты только в начале августа[1044].
В августе мы знали о SARS-CoV-2 и COVID-19 гораздо больше, чем в январе. А тогда, зимой, когда из Китая поступали недостоверные сведения, самые разумные ответные меры состояли в том, чтобы готовиться к худшему, свести к минимуму количество авиарейсов из Китая, ускорить темпы тестирования на новый вирус и создать систему отслеживания контактов. (Именно так поступили Тайвань и Южная Корея.) По генетическому коду вирус оказался необычайно близок к коронавирусу летучих мышей RaTG13. Даже эпидемиологам-любителям было ясно, что новая болезнь по меньшей мере так же заразна, как сезонный грипп, и намного более смертоносна[1045]. Впрочем, в последнем она уступала таким заболеваниям, как SARS, MERS, Эбола или «испанка» 1918 года: у них коэффициент летальности при заражении был выше. И она была не так заразна, как ветряная оспа, обладающая самым высоким репродуктивным числом среди любых заболеваний. Можно сказать, что новая болезнь, как это ни горестно для нас, попала точно в яблочко: оказалась достаточно заразной, чтобы стремительно распространиться, но недостаточно смертоносной, чтобы остаться в пределах определенной географической области. Первые оценки репродуктивного числа (R0, количество людей, зараженных носителем вируса) варьировались очень широко – от 6 до 15, – но были достаточно высокими, чтобы встревожить[1046]. К лету границы этого числа, по общему мнению, сузились до 1,8–3,6[1047]. И что неимоверно важно, стало понятно, что значительная доля носителей вируса – около 40 % – не проявляют при заражении никаких симптомов; у некоторых, особенно у детей, симптомов не было вовсе[1048]. В руководствах, опубликованных CDC 10 июля, репродуктивное число оценивалось как 2,5, а долю передачи вируса до появления первых симптомов – как 50 %[1049].
Ученые довольно быстро установили, что шиповидный белок вируса связывается с мембранным белком человека (ACE2), а потом, проникнув в клетку, высвобождает свою РНК и начинает воспроизводиться, в первую очередь – в верхних дыхательных путях. К июлю 2020 года нам уже было известно, что вирусы SARS-CoV-2 могут распространяться с мелкодисперсной пылью, или «капельками Флюгге»[1050]. Это означало, что вирус свободно передается, стоит только кому-то кашлянуть, чихнуть, крикнуть или запеть в более или менее заполненных помещениях, где работают кондиционеры[1051]. Дистанция в 6 футов (ок. 1,5–2 м) в такой ситуации никого уже не спасала[1052] – и ношение масок в людных местах стало делом решенным[1053]. Подхватить заразу на улице гораздо сложнее[1054]. Вирус присутствует не только в слюне и дыхании, но и в фекалиях; впрочем, подтвердить, что он передается этим путем, не удавалось, хотя в теории вирусные частицы могли распространяться в воздухе даже тогда, когда кто-то смывал воду в унитазе[1055]. Все это позволяло предположить, что изменения в средней величине сезонных температур не слишком повлияют на скорость заражения. Системы отопления и кондиционирования, а также распространение вируса в помещениях сводят воздействие внешних температур к минимальному[1056]. Кроме того, стало ясно, что наиболее частым симптомом заражения является аносмия (потеря обоняния)[1057].