Страница 8 из 26
От одного этого слова меня вновь охватывает жажда. Нужно силой воли держать ее под контролем. Нельзя поддаваться желанию. Интересно, получила ли я какие-то способности после обращения? Существуют мифы о вампирах с крыльями. Не будь это так ужасно, я бы пришла в восторг от идеи полетать вместе с Азраэлем.
– Не вешай голову, Тарис, – говорит на прощание Гор. – Если тебя это утешит, держу пари, в поединке ты победишь и меня, и Аза. Теперь можешь не терпеть его выходки.
Кимми пихает его в бок. Гор вздрагивает и уводит ее из комнаты.
– Он еле стоит на ногах, – качает головой Данте. – Однако мне не удалось отговорить его отправиться на поиски Кимми.
– Потому что он ее любит, – бормочу, чувствуя, как тяжелеют веки. – Просто еще об этом не знает или, скорее, знает, но до чертиков боится себе в этом признаться.
Пролетев по комнате, Данте тушит ненужные огни, поскольку я в темноте вижу не хуже, чем при свете дня.
– Повезло, что байка из «Сумерек» о том, что вампиры не спят, – полная чушь.
Несмотря на обуревающие душу злость и отчаяние, мне не удается сдержать смешок.
– Ты смотрел «Сумерки».
– Раз сто, не меньше, – не отрицает джинн. – Признай, Джейкоб весьма горяч.
– Я всегда была в команде Эдварда, – шепчу я. – И если задуматься, то где-то даже рада, что меня превратили не в оборотня.
– Я тоже, – соглашается Данте. – Маму бы раздражала шерсть повсюду. Тут даже котятам запрещается бегать.
Мне слышно, как тихо посмеивается Намик, затем хлопает дверь, и я остаюсь одна. Цепи звенят, когда я за них тяну. Таращусь в темноту, боясь заснуть и снова увидеть тот сон. Стоит прикрыть глаза, и перед внутренним взором вновь возникают картины случившегося. Я вижу разодранные крылья Азраэля. Слышу треск собственных костей. Крики Гора.
Если даже во сне мне нет покоя, то где еще его искать?
Азраэль
Когда я вхожу в комнату, Нефертари сидит в постели. На ней белая льняная туника и светлые штаны. По цвету одежда почти не отличается от ее кожи, хотя последняя, наверное, немного белее. Одеяло аккуратно сложено в изножье кровати. Оно ей больше не нужно. Тело Нефертари буквально ледяное, и жара во дворце, скорее всего, для нее настоящий ад. Перед потерей сознания я не мог даже держать ее за руку. Пара капель крови осталась на воротничке не до конца застегнутой кофточки, под которой видно гладкую бледную кожу. Она сидит неподвижно, словно мраморная статуя. Не дышит и не моргает. Не знаю, заметила ли она меня вообще. Нефертари осталась самой собой и все же кардинально изменилась. Закрываю дверь и прислоняюсь к ней, боясь, как бы не подогнулись колени. И дело вовсе не в слабости тела, а в давящем грузе вины. Сколько бы лет я ни прожил, случившегося с ней мне не исправить. Остается лишь за нее бороться. Пока ее способна защитить Саида, но кто знает, надолго ли той хватит. Бессмертные всегда испытывали слишком сильный страх перед демонами. Однако Нефертари не безликий демон, а женщина, которую я люблю. О чем она не знает, судя по все-таки обращенному на меня подозрительному взгляду. И это тоже моя вина. Я никогда ей об этом не говорил, а сейчас неподходящий момент. Нефертари ничем не поможет то, что я рухну на колени возле ее постели и буду молить о прощении. Она напряжена, словно натянутая тетива. Доказывать силу даже в подобной ситуации – это так в стиле Нефертари. И хоть ее тело теперь практически неуязвимо, но меня не обмануть. Она в панике. Испытываю непреодолимое желание обнять ее и пообещать, что все будет хорошо. Однако даже этого не могу сделать.
Убедившись, что твердо стою на ногах, я осторожно направляюсь к Нефертари. Приближаюсь с другой стороны, чтобы случайный порыв ветра не донес до нее аромат моей крови. Изящные руки сложены на коленях, и при виде цепей во мне закипает гнев. Саида осмелилась сделать это лишь во время моего отсутствия, а ведь с тех пор, как стража утащила меня отсюда, прошло пять дней. Всю силу, которую не отнял у меня яд, я истратил на то, чтобы провести Нефертари через трансформацию. Хотел избавить ее от страшных мук. Боли и ужаса. Не верю, что у меня получилось. За наигранной непоколебимостью я вижу страх и уязвимость. Она выжила. Многим это не удается. Процесс слишком болезненный. Нередко ходили слухи о несчастных, которые при этом умирали. Для нас это всегда означало, что надо преследовать на одно существо меньше. Сейчас же я испытал, каково это, когда теплое тело умирает и сразу же пробуждается вновь. Это не описать словами. В конечном итоге у меня почти не осталось сил, чтобы исцелиться. Не разорви Саида связь, я был бы уже мертв. Вместе с тем я зол на королеву. Нефертари подумает, будто я бросил ее одну, хотя обещал не делать этого. Мириам, местная целительница, кое-как меня подлатала, но я до сих пор слаб, как новорожденный. Сгораю от желания приказать снять с Нефертари цепи, пускай это и не изменит того, кем она отныне является.
Я медленно шагаю к ней, и так же медленно она поворачивает голову. Нефертари осталась самой собой. Может, волосы чуть сильнее блестят, а кожа стала светлее и прозрачнее. Вампирши обладают неземной красотой, благодаря которой им легче соблазнять жертв. Впрочем, для меня Нефертари всегда была прекрасна. Единственная значительная перемена – это глаза. Серебро в них приобрело металлический отлив и розоватое сияние. По всей видимости, она недавно пила. Пока мы обеспечиваем кровью, ей не придется охотиться.
– Не подходи ближе, – просит она.
Несмотря на потребность обнять ее, я застываю. На лице Нефертари читается страх. Она боится навредить мне. Аккуратно делаю еще пару шагов к кровати, сажусь на краешек и тянусь к ее ладони. Касаюсь лишь на мгновение, прежде чем Нефертари убирает пальцы. Она еще холоднее, чем пять дней назад, и этот холод обжигает мне кожу, словно горящие угли.
Ее глаза темнеют, а красноватое сияние усиливается. В Нефертари снова проснулась жажда. С губ срывается негромкое шипение, и она скрещивает руки на груди.
– Извини, но ты чересчур заманчиво пахнешь. До безумия хочу тебя укусить.
Волосы у меня на затылке инстинктивно встают дыбом, разум подсказывает увеличить дистанцию между нами, однако я не отодвигаюсь, а лишь улыбаюсь. Очевидно, попытка избавить Нефертари от моего запаха провалилась.
– Возможно, когда-нибудь я даже разрешу тебе это сделать.
В ответ раздается разочарованное фырканье:
– С трудом верится. Тебе лучше уйти.
А вот и попытка держать меня на расстоянии. Как и в бытность свою человеком, Нефертари старается не демонстрировать собственную слабость. Не психует и не превращается в кровожадное чудовище, хотя всякое могло случиться. Не понимаю, откуда в ней эта сила. Вместо того чтобы исполнить просьбу, я придвигаюсь ближе и прижимаю девушку к груди. Она напрягается. При желании ей ничего бы не стоило оттолкнуть меня так, чтобы я отлетел в противоположную стену. Однако Нефертари этого не делает. Впрочем, дыхание задерживает. Ее тело такое же ледяное, как и ладонь. Я не чувствую биения сердца. От нее пахнет не так, как раньше, однако для меня это не играет никакой роли.
– Я не брошу тебя с этим одну.
На миг Нефертари расслабляется, и я крепче обнимаю ее.
– Аз, отпусти меня, – умоляет она. – Ты слишком горячий, и твоя кровь…
В прошлом я бы посмеялся над подобной фразой и немного подразнил девушку. Теперь же нехотя исполняю просьбу, поскольку в ее голосе слышится настоящее отчаяние и потому что мне самому больно. Хотя я потерпел бы, поскольку заслужил эту боль. В серебряных радужках светится теплый пурпурный оттенок, и она судорожно сглатывает.
– Прости, не собирался вводить тебя в искушение, – спокойно произношу я, понятия не имея, что успели ей рассказать остальные. – Сопротивляйся желанию напасть. Пока не поддашься жажде крови и не начнешь из-за нее убивать, по-прежнему останешься собой.
Во всяком случае, я на это надеюсь. Жаль, я не узнал больше о демонах, которых преследовал, чтобы защитить невинных. Мы привели их в этот мир, и нашей первостепенной задачей было позаботиться о том, чтобы из-за них не пострадали люди. Иногда получалось хорошо, иногда плохо.