Страница 63 из 67
На ужин мы отправились вместе. Те, кто предъявлял талоны участников конференции, получали ограниченный набор блюд, но с западноукраинским колоритом и в объёмах, достаточных для того, чтобы нормально наесться. В качестве основного блюда предлагались тушёная капуста с грибами и мясом, либо закарпатский бограч, представлявший собой по сути гуляш, приготовленный в казанке из нескольких видов мяса с карпатскими травами, кореньями и венгерской паприкой. Я выбрал бограч. Также на моём подносе оказались картофельные драники со сметаной (был вариант с варениками), львовский штрудель с яблоком, стакан компота и стакан ряженки.
Затем посидели в «красном уголке» перед телевизором. Вернее, постояли, так как сидячие места на двух обитых дерматином диванчиках, двух креслах и нескольких стульях были заняты. Шла как раз программа местного телевидения, показывали новости, причём на мове. В принципе, понять, о чём говорит диктор, было можно, но это нужно было напрягать мозг, и информация доходила с запозданием. Я то и дело ловил на себе любопытные взгляды. В общем-то давно успел привыкнуть к повышенному вниманию к своей персоне и перестал обращать на это внимание. Тем более никто пока не рвался за автографами.
После новостей поставили запись оперы Вериковского «Наймычка» Львовского театра оперы и балета. Я поглядел минут десять и шепнул Иво, что пойду в номер. Мол, устал после этих перелётов, глаза слипаются.
— Да и я, пожалуй, пойду, — он с трудом скрыл зевок.
На следующее утро после завтрака участники конференции собрались в фойе, были перечислены по списку и получили приглашение садиться в поджидавший нас автобус. Дом профсоюзов располагался на проспекте Шевченко, 7, ехать оказалось не так уж и далеко. Здесь нас снова зачем-то регистрировали, после чего мы проходили в довольно вместительный актовый зал. Докладчики занимали места в первом ряду, мы с Иво сели рядом. Здесь же по центру расположились сам первый секретарь ЦК ВЛКСМ Евгений Тяжельников, первый секретарь ЦК ЛКСМ Украины Андрей Гиренко, какой-то местный начальник и… исполняющий обязанности заведующего отделом пропаганды ЦК КПСС Александр Яковлев. Тот самый, что стал одним из идеологов Перестройки и развала страны в моей прошлой жизни. О том, что будет Тяжельников, я знал заранее. А вот про остальных был не в курсе. Так что появление Яковлева для меня стало полной неожиданностью.
Выглядел он, конечно, моложе, нежели на известных мне по будущему фотографиях, но узнаваемо. Я на всякий случай решил подождать, когда его объявят, если объявят, конечно.
Наконец все расселись, вышел ведущий — лощёный тип в сером с отливом костюме — объявил конференцию открытой, и мы встали под звуки гимна СССР. Когда снова сели, ведущий перечислил почётных гостей (и да, среди них был Яковлев!), а затем пригласил на сцену для приветственного слова к участникам всесоюзной конференции Тяжельникова.
К счастью, речь Евгения Михайловича была не слишком длинной, всего-то минут на пять, после чего наступило время докладчиков. Я немного волновался, когда выходил к трибуне с папкой в руке, но, едва начав доклад, тут же успокоился. Рассказал о наших инициативах не только с «Бессмертным полком», но и Днём города. Этот праздник, по моему глубокому убеждению, также способствует укреплению патриотизма к родному краю. Сильно мыслью по дереву не растекался, памятуя о том, что краткость — сестра того, чего у меня вроде бы в избытке. Получил свою порцию аплодисментов и вернулся на место, а меня за трибуной сменил Иво. Даже вопросов из зала не было, как-то всё слишком уж казённо проходит.
Закончилось всё около двух пополудни. Автобусом нас отвезли обратно в гостиницу, где мы успели переодеться, избавившись от костюмов с галстуками, пообедать, а затем предлагалось грузиться в тот же, приданный нам автобус, чтобы на нём совершить экскурсию по Львову.
— Поедем? — спросил меня Иво.
— Знаешь, я лучше, пожалуй, прогуляюсь дикарём. Не очень люблю все эти хождения строем.
— А можно я с тобой?
В его глазах было столько мольбы, что я не выдержал, улыбнулся:
— Да пошли, что мне, жалко, что ли… Я вон и фотокамеру прихватил, потом тебе фото по почте вышлю, только адрес свой оставь. Начнём с центра? Думаю, там находятся основные исторические достопримечательности.
Надо же такому случиться, что у городской ратуши мы наткнулись на экскурсию, от которой сбежали. Гид объясняла участникам конференции, что четвёртая по счёту ратуша построена в 1835 году, и вот этих двух львов, которые охраняют вход, жители Львова называют бургомистром и мэром.
Оттуда мы с Иво направились к дворцу Потоцких, посмотрели собор святого Юра и костёл Иоанна Крестителя XIII столетия. Вот же, лавки для прихожан, не нужно стоять всю службу, как в православном храме, что для пожилых и больных весьма затруднительно.
Не смогли пройти мимо Латинского собора и Доминиканского монастыря с собором, в котором сейчас располагался музей истории и религии, экспозицию которого мы по ходу дела осмотрели.
— Ну что, может, обратно двинем? — спросил явно подуставший Иво, глянув на часы.
— Согласен, тем более ужин скоро… А может, перекусим вон в той харчевне?
Я кивнул в сторону занимавшей первый этаж жилого дома постройки прошлого, а то и позапрошлого века харчевни под вывеской «Карпаты». Иво не имел ничего против.
Внутри харчевня была оформлена весьма живописно. Повсюду дерево, на стенах пейзажи Карпат, головы оленей и кабанов, чучела птиц… Обслуживали посетителей официантки в национальных нарядах. Мы нашли свободный столик, заказали борщ на свекольном квасе, львовские колбаски с гарниром из картофеля, запечённую с грибами под сметанным соусом форель, и местное пиво, на вкус оказавшееся весьма отменным. Недаром вывеска на стене гласила: «Кто львовское пиво пьет — сто лет проживет».
Из харчевни мы вышли наевшимися и разомлевшими.
— Лепота, — протянул я, вдыхая воздух полной грудью.
— И цены приемлемые, — поддакнул Иво.
Тут он был прав, каждый из нас раскошелился на три рубля с копейками. Причём порции были достойные, недаром так и тянуло сыто рыгнуть.
Не успел я додумать эту мысль, как левое плечо обожгло болью. Что за хрень⁈ Морщась и шипя сквозь зубы, я перевёл взгляд вниз, увидев, что на рукаве куртки, из которой был выдран кусок, расплывается тёмное пятно.
— Эй, что это? — услышал я голос Иво. — Ты что, ранен?
Вот именно, что ранен. Что это ещё могло быть, кроме выпущенной в моё плечо пули, причём выпущенной из оружия с глушителем? И следующая могла стать уже смертельной.
— Бежим! — крикнул я попутчику, хватая его за руку и увлекая за угол.
За углом, прижавшись к стене дома под удивлёнными взглядами прохожих я лихорадочно размышлял, откуда же всё-таки стреляли и кто стрелял? Кому я перешёл дорогу? Те же вопросы, похоже, донимали и Иво, который
— Женя, ты так кровью истечёшь. Нужно вызвать «скорую помощь». И милицию, тебя ведь чуть не убили.
— Чуть не считается, — криво усмехнулся я.
Я снял куртку, стянул рубашку и осмотрел рану. На самом деле всё оказалось не так страшно, как я мог предполагать. Пуля прошла навылет, через мышцу, но главное — кость была не задета.
Тут уже и народ вокруг стал собираться.
— Что случилось? Що сталося? — слышалось со всех сторон.
— Товарищи, здесь небезопасно, — громко предупредил я. — Какой-то псих стреляет по людям, расходитесь.
Повторять не пришлось, и уже несколько секунд спустя вокруг нас было пусто. Я же, действуя одной рукой, вытащил из джинсов ремень и попросил Иво перетянуть руку выше раны, практически подмышкой. Закончив, эстонец спросил у проходившей мимо и ничего ещё не подозревающей женщины:
— Не подскажете, где тут ближайший телефон-автомат?
— Так вот же, на следующем перекрёстке.
Туда мы и рванули. Телефон, к счастью, работал, Иво сначала вызвал «скорую», и тут же позвонил в милицию. Жовто-блакитных цветов «УАЗик» (жёлтый с синей полосой на боку) примчался минут через семь. Из него выскочили трое патрульных, один держал в руках АКМС.