Во власти зверя

Адреналин стучал в висках, на губах непроизвольно появилась улыбка. Я получала удовольствие от происходящего. Это точно не я! Не мои эмоции. Будто в одном теле два хозяина. Что там мама рассказывала про внутреннего зверя? Как он выглядит? Имеет ли собственные мысли? Как с ним справится и не потерять себя? Может, спросить об этом тех, кто в этом хорошо разбирается? Например, Одди? Он же сказал, что имеет полную власть над зверем. Глупо! Вожак не станет меня обучать, он уничтожит, потому что полукровкам нет места в этом мире.

Буквально кожей ощутила Одди за своей спиной. В тот же миг оборотень сбил меня с ног, и я кубарем покатилась по траве. Поморщилась от боли, ведь стесала кожу на ладонях и коленях. Лежала и не шевелилась, пыталась перевести дух. Одди быстр и силен. Действительно, не так-то просто сбежать. Значит, нужно выбрать подходящий момент.

– Поднимайся! – процедил он сквозь стиснутые зубы. – У нас нет времени на детские игры. В следующий раз, если попытаешься сбежать, я тебя убью. Уясни это.

Я попала в плен янтарных глаз, смотрела зачарованно на этого мужчину. Цвет его глаз изменился – это говорило о том, что в данный момент им правила звериная сущность. Было в его взгляде что-то особенное. Будто лед и пламя соединились в одной личности. Суровый вожак, но в тоже время он умел быть нежным. Я верила его угрозам, не сомневалась в том, что в следующий раз он перегрызет мне глотку, но почему-то меня это не пугало. Одди протянул мне руку, а я удивленно захлопала ресничками. Вложила свою руку в широкую ладонь. Одним рывком Одди поставил меня на ноги.

– Мелисса, не забывай, что я – зверь. Своими играми ты пробуждаешь во мне темную сторону. Да, я умею контролировать себя, но если зверь вырвется на свободу, ты умрешь медленной мучительной смертью. Не провоцируй! – ледяным тоном проговорил он, сжав кулаки до хруста.

Зажмурился на миг, а когда распахнул веки, его зрачки снова приняли черный цвет. Когда вернулись к скале, оборотни залились смехом.

– Актазар, ты проиграл спор. Мы же говорили, что наш брат ее не съест, – хохотнул Хэри, но встретив гневный взгляд вожака, поежился.

– Это потому что сейчас день. Ночью он бы принял облик волка и разорвал девчонку на части, – обиженно проговорил Актазар, а у меня холодок пробежался по спине.

Одди молча обхватил мою талию сильными руками, а меня бросило в жар. Его прикосновения возбуждали. Сердце предательски затрепетало. Вожак поднял меня, а Хэри, ухватив за руки, подтянул на выступ. Оборотни помогли мне забраться на вершину горы, а потом спуститься с обратной стороны. Я их сильно задерживала.

– Зачем она нам? – возмутился Актазар. – В стаю ее все равно не примут. Тебе ли не знать, что укушенные опасны. Нам все равно придется рано или поздно от нее избавиться. Уж лучше сейчас, а то только время теряем из-за этой девчонки.

– Потому что я так сказал! Она идет с нами и точка! – рявкнул Одди, бросив на Актазара испепеляющий взгляд.

Я каждой клеточкой уловила странную невидимую силу, исходящую от вожака, она буквально окутала с ног до головы, лишала воли, неприятно давила. Актазар сопротивлялся этому натиску, но все же отвел взгляд в сторону и склонил голову перед Одди. Я вдруг осознала, что стая – это единый организм. Между оборотнями устанавливалась связь, они не могли существовать поодиночке, сбивались в группы. Подчинялись не только тому, кто был физически сильнее, но и тому, кто умел одним взглядом поставить на колени. Одди являлся лидером, они его уважали, слушались, а в те моменты, когда были не согласны с вожаком, не могли противостоять его силе, он взглядом порабощал их, спутывал мысли. Волки ведь могли напасть на него разом и уничтожить, но не делали этого, и теперь я понимала почему… Ведь тоже уловила удушающую силу вожака. Неужели я начала меняться? Превращаюсь в волка? Почувствовала, что моя жизнь висит на волоске. Надо сбежать от них до того, как стану волчицей.

– Одди, да что на тебя нашло? Брат! Ты же никогда не использовал на нас свою силу порабощения. Мы же все конфликты всегда решали так, как это делают люди! С каких это пор ты стал жить по законам зверей? – обиженно проговорил Хэри, сложив руки на груди.

– Эта девчонка дурно на тебя влияет! – хмыкнул Актазар. – Ты ее защищаешь так, будто она твоя волчица.

– Заткнитесь, – рявкнул Одди. – Хватит болтать! Нам нужно попасть в деревню до наступления ночи. Так что в путь.

– Да мы уже были бы в таверне, если бы не укушенная, – заявил Рейн, но поймав убийственный взгляд вожака, вздохнул и отвернулся.

Мне тоже стало любопытно, почему вожак сохранил мне жизнь. Вспомнила, с какой жадностью он меня целовал. Скорее всего, он просто давно без женщины, соскучился по ласке, вот и оставил меня, чтобы перед тем как убить, удовлетворить свое желание. А что? Тогда все сходится. Мама не раз говорила о том, что волки использовали женщин для утех. Теперь понятно для чего держит меня рядом. Мы добрались до поляны, где паслись лошади. Я наморщила нос, насчитав всего четверых скакунов.

– Ты поедешь со мной, – проговорил Одди, запрыгнув на черного коня.

Вожак протянул мне руку. Я нерешительно вложила свою руку в его ладонь. Одди ловко подтянул меня к себе. Мы двинулись в путь. У меня мурашки бегали по телу, чувствовала горячую ладонь оборотня на своих ребрах, и дух захватывало. Альфа придерживал меня, чтобы я не свалилась с коня. У меня в висках стучало от этой близости, мечтала, чтобы наш путь никогда не закончился.

Когда солнце спряталось за горизонтом, мы добрались до таверны. Одди спрыгнул с лошади и помог мне спуститься. Я посмотрела на свое разорванное платье. Выглядела как неряшливая замарашка, но было плевать. Все, что меня заботило – это странное состояние организма. Меня лихорадило. Прислонила ладонь ко лбу. У меня явно повысилась температура. Неужели началось? Сколько у меня еще есть времени? Когда сменю ипостась? Голова шла кругом.

Одди договаривался с трактирщиком о ночлеге. Бросил на стол несколько золотых монет. Я заметила, как у Актазара зрачки стали янтарными, его дыхание сбилось, он не сводил голодного взгляда с присутствующих людей. Хэри ткнул его локтем в бок и зашипел:

– Соберись! Держи в узде своего зверя. Не хватало еще, чтобы ты тут всех загрыз.

Стоило только представить себе эту картину, как тошнота подкатила к горлу. Актазар зажмурился, на скулах желваки заходили, когда он распахнул веки, то вернулся золотисто-карий цвет. Одди кивнул нам, и мы направились за ним. Трактирщик проводил нас к свободному столу, который стоял в укромном углу и был скрыт от любопытных глаз посетителей. Мужчины пропустили меня к окну. Одди сел рядом, будто пытался огородить от остальных. Девушка принесла нам похлебку и свежеиспеченный ароматный хлеб. У меня рот наполнился слюной, я была очень голодна. От моего внимания не ускользнуло то, какими хищными взглядами одарили мужчины дочку трактирщика.

– Даже не думайте, – процедил сквозь стиснутые зубы Одди. – Никто не должен знать о том, что мы пересекли границу. Держите свои желания в узде!

– Дай хоть помечтать, – хмыкнул Актазар. – Мы без женщин уже давно. Если нельзя с местными… Может, пусть эта отработает еду, – хищно оскалился он, кивнув в мою сторону, а Одди со всей силой треснул кулаком по столу.

– Только притронься к ней, разорву на части, – рявкнул вожак.

Актазар сложил руки на груди, и на его губах заиграла улыбка.

– Так-так! Мне теперь все ясно. Наш вожак втрескался в укушенную. Вот потеха-то! Я специально вывел тебя на эмоции, хотел проверить свою теорию. Мне эта девка даром не нужна, я потерплю. К тому же, на западе есть таверна с безотказными девицами. Они хоть и заметили, что мы необычные мужчины, все равно не поняли, кто мы есть на самом деле. Уже жду не дождусь, когда попадем на запад.

– Актазар, ты лукавишь. Говоришь, что эта девка не нужна, а сам с нее весь день глаз не сводишь, – усмехнулся Хэри, а Одди заметно напрягся.

– Ладно, признаюсь. Мне не дает покоя мысль, почему я укусил ее за ногу, ведь обычно вгрызаюсь сразу в глотку? Почему мой зверь повел себя так странно? Вы же знаете, что я не могу его контролировать. Пытаюсь вспомнить, что чувствовал в тот момент, но не получается. Что-то с этой девчонкой явно не так, – заявил Актазар, сканируя меня взглядом.