Страница 7 из 35
Сахмад, по примеру всех, сбегал к истукану, погладил рукой пьедестал Нерукотворного памятника, грани которого стерлись, скруглились от прикосновений рук тысяч и тысяч проходящих здесь людей.
Поднимая пыль, расходились караваны на все стороны света, какие еще остались. Одни шли на юг: на Кавказ, в Афганистан, Иран, в далекие земли Турции, до самой столицы империи - Новой Анкары. Другие шли на восток, на Урал, где живут татары и китайцы. А караван, с которым ехал Сахмад, пойдет прямо, на север, к нордическим народам, которых, не различая наций, скопом называли шведами. Да и то сказать, чего их различать, мало их осталось, когда растаяли полюса, и Западная Европа вместе с Британским островом погрузилась на дно океана. Только на Испанских горах, Альпах и шведских горах живут еще люди. Знающие люди рассказывали, что обитаемы также острова Чимборасо (высочайшая вершина в Андах), Гималаи, Монблан, остатки Америки, Азии, Африки, еще не поглощенные водой. Великие пирамиды Египта стояли, наполовину погруженные в морские воды...
Сразу за памятником была северная застава города. Заплатив пошлину сколько положено и получив путевые грамоты, купцы повели свой караван по древней дороге. Раньше она звалась проспектом Мира, а теперь Шведской, потому что вела на побережье Северного моря, куда приходили шведские корабли за товаром и привозили свой товар. К себе за море они мусульман не пускали. Разве что только посольства.
Сахмад припомнил, что ему рассказывал Данилыч, уча Новейшей истории. Молодая память живо воскресила эти устные уроки и знания, почерпнутые из записок, которые вел Данилыч. Он называл их летописями.
<p>
МИР ПОСЛЕ ПОТОПА</p>
параграф 1
"После всемирного потопа и ряда катастрофических землетрясений мир изменился до неузнаваемости. Исчезновение в водах Мирового Океана влиятельных стран Европы и распад прежнего Европейского союза привели к тому, что мировое влияние приобрели горные страны - Турция и Иран. Особенно Турция, в силу того, что она изначально была мощной державой, участницей Северо-Атлантического блока. Иран и Турция стали двумя политическими полюсами нового мира времен потопа. Влияние горного Афганистана было незначительно. Третьим полюсом на политической карте нового мира были страны так называемой Нордической лиги, жителей которых для краткости называли "шведами".
Три эти полюса обладали авиацией. Турция и Лига - еще и флотом.
Не столь мощный, сколь многочисленный флот был также у итало-испанских пиратов-корсаров. Часть Италии и испанские горы, возвышавшиеся над Мировым Океаном, служили базой для корсаров и являлись центрами работорговли. На политическую власть в мире корсары не претендовали, да и не могли претендовать, хотя и создали нечто напоминающее международную организацию "La Cosa Nostra" <буквально "Наше дело" (итал.)>. Это были вольные разбойники, мразь, подонки, не верящие ни в Христа, ни в Аллаха. Поэтому честные люди их просто мочили в воде, где бы ни встретили.
Таким образом, три политических полюса противостояли друг другу, тем самым, удерживая мир от окончательного обрушения в хаос варварства.
Таким был мир времен потопа.
Да, чуть не забыли! Жили ведь еще японцы. Но они переселились в подводные города, и с тех пор о них никаких достоверных сведений не поступало. И еще: о положении дел на Американском континенте не было ничего известно. Как там живет местное население и живет ли вообще, никто не знал. Относительно североамериканцев, говорят, что после Второй гражданской войны и первой (она же и последняя) расовой, уцелевшая часть населения якобы переселилась на Марс, в купольный город Маринер-сити. Там они счастливо живут в расовой чистоте, под переменным руководством двух партий (мормоны и хаббардисты), раз навсегда открестившись от исламского кошмара..."
3
Примерно через час неспешного пути широкая каменистая дорога все чаще обращалась в узкую тропу среди песчаных барханов. Пустыня встречала караван безмолвной лаской, уже горячим солнцем, легким зефиром, пропитанным запахом горькой полыни. Сахмад был захвачен красотой пейзажа, знакомого с детства. Огромное пространство, покрытое перекатывающимися дюнами, ограниченное по горизонту древними холмами, всегда покоряло его. В хорошую погоду застывшие волны песка разнообразно окрашены в удивительно прозрачные цвета - синий, розовый, красно-коричневый, палевый, в зависимости от расстояния и угла освещения. Эти цвета заметны даже грубому человеку. Но опытный глаз приметит и множество других оттенков и полутонов, которым названия нет. Пустыня учит понимать красоту, возвышает душу. Но она же имеет другую сторону.
Пустыня - зона беззакония. На вольных ее просторах сотни разбойничьих банд промышляли грабежами и убийствами. Ехать впереди каравана было опасно, зато хорошо дышалось бархатным воздухом. Не приходилось давиться колючей пылью, поднятой широкими лапами верблюдов и колесами других машин. Хами Махмуд был чистюля. От аккуратно подстриженной его бороды приятно пахло одеколоном - мята и другие травы, настоянные на спирте. Золотая игла для закалывания чалмы, с бирюзовой, инкрустированной перламутром ручкой, указывала на человека, не чурающегося роскоши. В этом Махмуд походил на Фарида по кличке Бакшиш, с его ярчайшим, словно пламя, шарфом. Кстати, как они там? Сахмад пересчитал своих людей, все были на месте, шагали, весело болтая с солдатами конвоя. Только сумасшедший Хасан шел молча, думая свою сумасшедшую думу. Серьга, вставленная в его ухо, поблескивала на солнце. Вид у мужика был флибустьерский.
Потом какое-то время они ехали вдоль берега Московского моря. Соленые валы равномерно били в спрессованный песок. Утренний бриз приносил запахи йода и гниющих водорослей. Горланили чайки. Солнце, отраженное от воды, слепило глаза. Махмуд надел очки с зеркальными стеклами и сквозь них взирал на море, сверкая белыми зубами. Было в этом оскале что-то хищное.
На берегу Московского моря была первая остановка и совершена первая торговая сделка. Корабль работорговцев уже поджидал караван, стоя на якоре вблизи берега. Это было небольшое двухмачтовое судно типа итальянского "трабокколо" с люгерными парусами, которые сейчас были свернуты, кроме узкого кливера, поставленного между грот-мачтой и бушпритом. Синий флаг с желтыми крылатыми львами - грифонами, флаг Лигурии, трепыхался на стеньге. Флаг это, конечно, был не более чем камуфляж. Когда пираты выйдут в открытое море, они поднимут свой настоящий стяг - черный, с черепом и скрещенными костям. Древнейший символ морских разбойников.