Плебейка

Клавдий дал распоряжение внучкам запирать не только входную дверь, но и калитку, чему я очень удивилась.

Я читала, готовила по памяти свои фирменные блюда – запеканки, пироги с капустой, пельмени и вареники, много разговаривала с Клавдием и Авророй. Рассказывала о своем мире, революциях, войнах, которые до сих пор бушуют то там, то там. В этом мире все было спокойно, исключая тот единственный всплеск негодования, который был сто пятьдесят лет назад. Но и он произошел скорее от безысходности и отчаяния, чем от ненависти. То ли повлияло то, что на континенте была единоличная власть, не было разрозненных государств, то ли то, что не существовало никакой религии, то ли, действительно, домины умеют влиять на сознание.

– Аврора, – обратилась я как-то к девушке, мы сидели в гостиной, я читала, она что-то вышивала, – как ты смотришь на то, чтобы я с тобой поработала?

Она непонимающе подняла брови. Я улыбнулась и подмигнула.

– В своем мире я немного изучала психологию и кое-что знаю, – видя ее неприятие, сразу же добавила весело: – обещаю, что не буду лезть в голову, буду использовать лишь простые испытанные методы.

– Это какие? – буркнула она недовольно. Авила рассказывала, что Аврора ходила к врачам, здесь их называли санаторы, но они ничем не помогли.

– Гимнастика, йога, диета… Соглашайся, тебе все равно, а я потренируюсь, – я скорчила умильную рожицу. Дома это всегда помогало.

– Делай, что хочешь, мне все равно, – фыркнула Аврора. Я выдала злодейский смех и демонстративно потерла руки.

– Завтра приступаем.

Сначала я использовала широко известные способы. Зарядка по утрам, контрастный душ, бег вокруг дома, благо территория особняка была немаленькой. Пыталась научить медитации. Мы садились на ковер друг напротив друга, включали легкую музыку и погружались в себя. По поводу диеты… Здесь была неудача – Просперусы и без моих рекомендаций ели много овощей и фруктов. А полностью лишать их мяса я не собиралась.

Прошла неделя. Поверенные семьи Лукрециев приходили еще два раза. Но Клавдий даже на порог их не пускал. Наконец, заявился главный злодей, «счастливый отец» как я его называла мысленно, Аврелий Фабий Лукреций. И пусть я почти успокоилась, удостоверившись, что насильно меня никуда не утащат, но сердечко испуганно замерло, когда увидела колону из трех роскошных ког, остановившуюся у наших ворот.

Я не стала дожидаться, пока меня пригласят, стянула на затылке пушистые волосы, пощипала щеки для придания им цвета и вышла из комнаты.

Если я думала, что недонасильник Аврелий Растус стоял замороженной глыбой и презрительно смотрел вокруг, то этот домин дал фору и ему.

Представление, обязательное в этом мире, где новоприбывшие гости перечисляют своих предков, слава богу, я пропустила. Итак поняла, что к нам пожаловала птица высочайшего полета, выше только небо… и император.

Я хотела понаблюдать незаметно за этим фруктом, но мне не удалось. Только я чуть выглянула из-за стены, домин мгновенно повернул голову и впился в меня цепким взглядом. Я застыла, словно заяц в ослепительном свете фар. Дыхание перехватило. Те же хищные «злодейские» черты лица, которые мне так нравились, римский профиль, гордая посадка головы, пронзительные почти черные глаза, пробирающие до мурашек. Одет он был не в белое, как предыдущие домины, а в серебристо-стального цвета костюм, тоже расшитый, но не броско, а цвет в цвет. Красиво уложенные короткие волосы, холеные руки, отливающие перламутром ботинки. Просто убийственное очарование. Михеев, которого считали первым красавцем на потоке, рядом с ним выглядел бы смехотворно. Облезлым котенком против величественного льва, царя зверей.

Из ступора вывело выражение его лица. Домин смотрел на меня, как на букашку, холодно, беспристрастно, словно удивляясь, как такая неказистая девчонка могла оказаться подходящей его величеству. Это отрезвило.

Я вышла из укрытия, вежливо поздоровалась и встала рядом с Авророй. Кланяться я ему не собиралась. Увы, местные боготворили хозяев империи, даже Поросперусы, как бы не ругали доминов между собой, но при встрече вели себя тише воды ниже травы, кланялись в пол, смотрели подобострастно. Это было заложено в их крови, а может, домины так влияли? Но на меня их влияние не распространялось. Мое пролетарское прошлое прекрасно боролось и с влиянием, и со статусами.

– Ксения… Наконец мы встретились… – голос домина был ровным и безжизненным, звучал искусственно, словно говорила машина. Сколько же ему лет? Он выглядел чуть старше предыдущего Лукреция, где-то на сорок с небольшим. Значит, насильник его сын? Или брат? Следующей фразой домин развеял мои сомнения.

– Мой младший брат Растус оказал неоценимую услугу. Нашел ту, которая родит мне наследника, – этак он загнул. Не сможет родить, а родит… Типа я уже согласилась. Домин продолжал: – пятьдесят лет я искал пари, и, наконец, нашел.

Пятьдесят? Ничего себе! А влияние все-таки было. Даже я чувствовала угнетающую ауру домина, а бедные Клавдий с Авророй вообще не могли раскрыть рот, стояли в полусогнутом поклоне и смотрели в пол.

– Мой ответ остался прежним, уважаемый Аврелий Фабий, – произнесла вежливо я, не зная, как правильно называть домина – господин, мистер или просто по имени. Я постоянно путалась в многочисленных римских именах, не понимая, какое личное, какое родовое, а какое статусное. – Вашей пари я не стану. Деньги мне не нужны, шантажировать меня нечем. Придется вам искать другую девушку.

Идеально вылепленные губы дрогнули в усмешке. Это он так отреагировал на мои слова?

– Если за столько лет не нашлось подходящей, то боюсь, ты единственная в мире, – ответил он и уверенно добавил: – и ты согласишься… Все соглашаются рано или поздно.

Я пренебрежительно пожала плечами. Пусть думает, что хочет. Как только откроется проход между мирами, я уйду домой и поминай, как звали.

– Кстати, – ледяная глыба сделала шаг в мою сторону, я изо всех сил постаралась остаться на месте, хоть нога дернулась отступить, – никто не знает ни о какой Ксении из рода Просперусов. Ни в Британии, ни в других районах империи. Или ты приехала из далекой Прокулы? Тогда сообщи, когда и на чем добралась. Регулы оттуда наперечет.

Вот мы и дошли до действительно опасных вещей – моего появления в этом мире. Я немного читала о Прокуле, в нашем мире ее называют Америкой. Континент открыли на пару сотен лет раньше, чем у нас, сейчас эти территории полностью подчинены империи, все – и Северная Прокула и Южная. Как я поняла, слово Прокула состоит из двух – прокул плюс инсула, в переводе «далекий остров». А регулы – это, видимо, регулярный транспорт?

Я обернулась к Клавдию мысленно прося о помощи. Тот бросил на меня предостерегающий взгляд, прокашлялся и хрипло произнес:

– Прошу простить нас, господин, – еще ниже поклонился он, – Ксению мы нашли два месяца назад, без документов и каких-либо вещей, – я похолодела, неужели Клавдий меня сдаст? – Мы приютили бедную испуганную девочку, – продолжал он. – Скорее всего, она пережила шок, так как полностью потеряла память. Она не помнила ни своего имени, ни фамилии. Мы дали ей и то и другое. А светлые волосы и голубые глаза позволили нам считать, что она прибыла из севера.

Шах и мат, злодей! Потеря памяти! Как же я раньше не использовала этот беспроигрышный вариант?

– Мы естественно распространили по своим каналам просьбу найти ее близких, но пока никто не откликнулся, – закончил Клавдий. Я мысленно ему зааплодировала.

Взгляд домина вполне мог бы убить. Он сощурил глаза и проскрежетал:

– Вы должны были сразу сообщить в магистрат и сделать ей документы. Вам полагается штраф за неучтенную жительницу Лютеции.

– Конечно, мы его оплатим, – подобострастно ответил Клавдий, и я поняла по его тону, что штраф незначительный.

Некоторое время домин задумчиво смотрел мне в глаза, а я изо всех сил старалась их не отводить, хоть это было и тяжело. Я понимала, что этот человек не отступится, и немного опасалась тех возможностей, что у него были. Надежда лишь на то, что я вскоре уйду домой, так как если он решится на длительную осаду, плохо придется всем, и Просперусам в том числе.