Солдат Империи

— Да, наверное, так лучше. — Женщина кивнула, и вышла из комнаты, а санитарка развила бурную деятельность. Вытащила откуда-то небольшой низкий столик высотой вровень с кроватью, и исчезнув минут на пять, пришла с большим подносом где стояли разные тарелки. И натурально, словно парализованного стала кормить Владимира с ложки.

Еда была очень даже вкусной. Фасолевый суп, пюре из какой-то травы, или капусты, рыбная котлетка из чего-то вроде севрюги, и компот из свежих ягод и кислых яблок.

— Хорошо покушал, милый. — Умилилась санитарка. — Прям как здоровый. — Она аккуратно вытерла губы, Владимира, а после обтёрла влажным полотенцем лицо. — Отдыхай покамест. Я тута быстро посуду отнесу, да сама поснедаю. А ты пока вона, помни газетки. Еленочка-то Петровна говорит, что тако лучше будет с головкой. И плюхнула ему на живот довольно толстую пачку газет, остро пахнущих типографской краской. Едва дождавшись пока санитарка уйдёт, он развернул газету, наткнувшись глазами на название.

«За российскую индустрию» 2 мая 1961 года.

'…Рабочие Ново-Михайловского металлургического комбината досрочно сдали промплан по ковкому чугуну и сортовой стали, приступив к выплавке экспериментальных сталей для Института Стали Российской Академии Наук.

'Император всероссийский встретился с главами парламентских партий, в преддверии выборов в государственную думу. Глава фракции коммунистов, товарищ Рубахин, пообещал самодержцу не допустить никаких нарушений на избирательных участках, для чего в помощь стражам выйдут двадцать тысяч рабочих дружинников, а профессор Тарханов от имени фракции конституционных демократов, пообещал выделение на страницах газет, принадлежащих членам партии, равных полос для размещения материалов всех парламентских партий и объединений.

— Справедливость, честь и благо России, должно стоять превыше любых групповых интересов добавил товарищ Тарханов.

Владимир читал газеты и всё больше и больше охреневал от дикой смеси СССР, царизма и государственного капитализма построенный в этой реальности. Графы, князья и бароны сохранили титулы, но лишь в телефонных книгах и на визитках, а земля почти полностью ушла в собственность крестьянских общин, превратившихся в агропромышленные кооперативы. Имения сохранились лишь у тех аристократов, которые смогли выкупить землю у крестьянских общин, и некоторые семьи погашали залоговые платежи до сих пор.

Россия не участвовала в Первой Мировой войне, потому что после волнений 1905 года, император договорился с парламентом и поделил власть, оставив себе вопросы войны, конституционного надзора, и некоторые другие функции, всё остальное отдав народным избранникам.

Правила в стране династия Рюриков, а не немецкая династия Гольштейн-Готторпов, под фамилией Романовых.

Так вот согласно указу от 1780 года, Суд вешал каждого уличённого в воровстве более чем ста тысяч рублей, и отправлял в ссылку любого, укравшего более пятидесяти тысяч, что позволило вполне прилично освоить Сибирь, а в делах иметь пристойный порядок. Ибо никто не гонялся за доказательствами воровства, а просто сопоставлял доходы чиновников с расходами, и как только сумма превышения набиралась на пороговое значение, человек попадал в жернова Охранительной Стражи, офицеров которых, если что, судил лично царь, а приговоры там были такие, что дураков в Страже выводили быстро. А самых дерзких, брала в оборот Стража Имперская, исполнявшая функции государственной безопасности, и эти, вообще не церемонились выписывая приговоры по верхней планке Уголовного Уложения.

Потому и не случилось повального воровства казны, и займов под огромные проценты, а стало быть давить на царя заставляя ввязаться в войну, было нечем, и Россия пропустила это мероприятие, отсидевшись в зрительном зале. Ну, да. Слегка потолкались на границе, но когда Германия увидела разворачивающиеся корпусы и армии, то быстро подписала мирное соглашение, и воюя на один фронт, быстро раздавила Францию, забрав Эльзас, Лотарингию, присоединила Бельгию, а также откусила существенный ломоть от Польши, которая в этой истории принадлежала сама себе, равно как и Финляндия.

А ещё в этом мире существовала магия, или как здесь её называли психоэнергетика. Психоэнергеты трудились во всех отраслях, от тяжёлой металлургии, помогая выплавлять высокосортные стали, до педагогики, где они помогали трудным подросткам, работая не с поведенческими моделями, а непосредственно с мозгом, как менталисты.

Какого-то времени прихода магии в мир не было. Просто ведьмы, колдуны и прочие мифические персонажи не канули в Лету, а постепенно развились до состояния, когда хороший психоэнергет, мог одним ударом вбить в землю роту солдат, не имеющих защиты от подобных воздействий.

Школ, где обучали психоэнергетиков существовало немало и все они принадлежали государству, тщательно контролировались и каждый выпускник был на особом учёте, хотя таковых в крупной стране могло насчитываться каждый сотый, а то и более.

Читал Владимир быстро, поэтому через час, встречал санитарку с блаженной улыбкой и парой газет, смятых в плотный словно деревяшка ком.

Видимо предыдущий владелец тела мял газеты как-то по-другому потому что санитарка удивилась, но собрала макулатуру и вынесла. Затем одела Владимира, и повела гулять по двору, причём не просто оставила одного, а стала таскать его словно лошадь по кругу, в хорошем темпе. Через полчаса появилась докторица, загнавшая его под душ, а после промяла тело массажем, и посадила складывать какие-то детские головоломки из ярких квадратиков и треугольников. Ещё через час пришла ещё одна дама, которая уже работала непосредственно с обучающими моделями, и даже показывала большой красочный букварь, показывая буквы, и объясняя значение отдельных слов.

Исполнять роль идиота всегда непросто, особенно когда не можешь расслабиться ни на минуту, но Владимир отрывался ночью, бродя по дому, и собирая газеты, журналы и вообще знакомясь с миром, например, слушая телевизор, который смотрели офицеры охраны в комнате, прозванной ими «кают-компания». А поскольку нужда в сиделке отпала, и санитарка больше не ночевала в комнате, то Володя по ночам занимался в комнате, разминая отлично развитое, но зажатое тело.