Страница 2 из 23
Зная прошлое, человек обретает настоящее и будущее, ибо говорится: «Кто верно разобрался в прошлом – способен верно понять настоящее и может успешно побороться за лучшее будущее». Еще Н. М. Карамзин писал в первых строках своего труда «История Государства Российского»: «История предков всегда любопытна для того, кто достоин иметь Отечество».
Современные исследователи исторического наследия от глобальных экономических и политических процессов обращаются к простому человеку, к истории повседневности. Хотя термин «повседневность» был введен в научный оборот еще во второй половине ХХ века, в историографии проблемы повседневной жизни отдельного человека ставятся не так давно.
Вот и с этой книгой. Верить ли в судьбу – в эту нить предопределений или цепочку случайностей? Не знаю, но когда я начал писать эту книгу, то решил взглянуть на ход истории страны глазами моего героя Николая Игнатьевича Лозы. И вот тогда прошлое откликнулось, позволило увидеть происходившие вокруг Н. И. Лозы события, участником некоторых из которых он был сам, явив мистическим образом из небытия забвения написанные его младшим братом Карпом Игнатьевичем Лозой в зрелом возрасте воспоминания о том времени, о своем старшем брате, о его характере и его поступках.
Именно неизданные воспоминания Карпа Игнатьевича стали для меня эмоциональным началом работы и легли в основу этой книги. Без них невозможно было бы достоверно описывать хуторскую жизнь, черты характеров братьев, объяснить их поступки в тех или иных обстоятельствах.
Воспоминания эти позволили, как по пунктиру, представить жизнь Николая Игнатьевича Лозы в те годы.
Солдат русской армии Николай Лоза в 1915 году окончил Военную автомобильную школу в Петрограде и воевал в 1916 году на Кавказском фронте военным шофером 17-й автомобильной роты. Профессия шофера была тогда окружена ореолом почитания, уважения и восхищения, тем более шофера военного. В те годы автомобили не отличались надежностью, и для их эксплуатации необходимы были специальные технические знания, умение и опыт. Шоферская специальность в русской армии была дефицитной, а потому считалась довольно привилегированной.
К сожалению, боевая и повседневная служба автомобильных частей и военных шоферов в той Великой войне остались незаслуженно забытыми, но их ратный труд достоин того, чтобы о нем помнили.
Сюжетная линия книги целиком укладывается в хронологию исторических событий 1914–1918 годов, ибо само время выстраивало ее сюжет. Определенный вымысел при этом допустим, но он реализуется на основе исторических фактов и документов.
В книге использованы исторические источники, хранящиеся в архивах, картографические и топографические материалы, мемуары участников событий, изданные в России и за рубежом, редкие публикации, сведения из дореволюционных газет и журналов, неизданные личные воспоминания брата героя этой книги Лозы Карпа Игнатьевича, фотографии из личного архива автора и интернет-изданий.
Создание книги было бы невозможно без помощи сотрудников архивов, музеев и библиотек: Российского государственного военно-исторического архива, Государственного архива Российской Федерации, Российского государственного военного архива, Российского государственного исторического архива, Центрального государственного архива Санкт-Петербурга, Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи, Государственной публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина. Приношу им свою искреннюю благодарность.
Особая благодарность Валерию Михайловичу Шабанову, за помощь, оказанную при поиске архивных материалов по Кавказской армии.
Все фамилии, приведенные в книге, подлинные. Конечно, переживания, мысли, действия, приведшие к тому или иному поступку героев в тот или иной момент их жизни, следует принимать с поправкой «предположим», но результат этих действий зафиксирован самой историей в документах, и все приводимые в книге исторические факты имели место.
В книге даты событий до 1918 года приведены по старому (юлианскому) стилю.
Глава 1
Полтавская губерния. Хутор Базилевщина. 1914 год
…Сняв шинель в сенях хаты, Николай Лоза, одним движением оправив офицерскую гимнастерку, шагнул в горницу.
Мама, увидев его худощавую подтянутую фигуру в ремнях портупеи, с золотыми погонами, в щегольских офицерских сапогах, – ахнула, села на скамью и заплакала…
Перед ней стоял красивый молодой офицер – ее старший сын, которого два года назад проводили в армию новобранцем, сын, которого она нянчила в этой избе, который бегал босиком по жесткой степной стерне, сын, который мальчишкой защищал ее от гнева отца во время семейных неурядиц. И вот теперь он – офицер…
Слезы радости текли и текли по ее щекам. Она смахивала их сухонькой ладошкой и не могла успокоиться.
Николай улыбнулся, обнял маму и поцеловал.
Сестры набросились на него, а младший брат Карпуша не отходил ни на шаг…
Много лет спустя Карп Игнатьевич Лоза, младший брат Николая, в своих воспоминаниях писал об этой встрече в апреле 1917 года:
«На второй день Пасхальных каникул, в субботу неожиданно приехал брат Николай, в краткосрочный отпуск. Какая неожиданность! Какая радость! Ведь мы не виделись с 1915 года. По его приезде наступившие Пасхальные каникулы были наполнены какой-то всеобъемлющей непонятной радостью, восторгом, возбужденностью, любовью к жизни и ко всему окружающему.
Эта радость, это возбуждение усиливались и революцией, и Пасхальными праздниками, приукрашенными приездом Николая. Ведь с его приездом я ощутил легкость и нежность ко всему и какое-то трепетное и неосознанное ощущение счастья.
Отец, мать, все мы дети, с каким-то благоволением, любовью смотрели на Николая. Каждый хотел сказать хорошее, ласковое, услужить ему.
Долгая разлука в военное время, его вид, форма офицера русской армии наполняли наши сердца гордостью за него».
Невероятно, но сохранилась единственная фотография прапорщика Н. И. Лозы, сделанная во время его приезда домой в апреле 1917 года, правда Николай на ней не в форме. Думаю, именно поэтому она и уцелела.
Спустя сто лет передо мной небольшая порыжевшая фотокарточка, наклеенная на картонное паспарту. Со снимка, сделанного в Пасхальные праздники, на меня смотрели радостные сестры, гордые сыном родители и уверенный взгляд самого Николая.
На фотографии он сидит, как и отец, закинув ногу на ногу, руки со сцепленными пальцами опираются на колено. Спина прямая. Поза гордая и много говорящая о характере. Он в полувоенном пальто и в фуражке без кокарды, но все говорит, что перед нами офицер.
Взгляд твердый, уверенный, над губой небольшие усики, жесткие скулы и волевой подбородок. Непростое лицо.
Наконец, поздним вечером, братья Николай и Карп, оставшись вдвоем, говорили, говорили и не могли наговориться…
Карп вспоминал: «Только к вечеру, первого дня приезда Николая мы остались вдвоем. Сколько вопросов, сколько разговоров было у нас. В основном же делились впечатлениями о революции, о положении на фронтах военных действий, о перспективах в будущем в связи с такими событиями.
Николай с восторгом говорил о революции. Радовался этой действительности. Мечтал о скором окончании войны, о дальнейших возможностях… Мечты, надежды юности…»
Действительно юности – потому что прапорщику Николаю Игнатьевичу Лозе было тогда двадцать лет, а его младшему брату Карпу – семнадцать.
На следующий день, а в 1917 году праздник Светлого Христова Воскресенья праздновался 15 апреля, родители вместе с Николаем поехали со своего хутора Базилевщина в село Семеновку, в церковь, на праздничное богослужение. Отец заложил дрожки, украсив гриву и сбрую лошади лентами. Одетые во все праздничное, отец и мать не сводили глаз со своего сына-офицера. Гордость переполняла их сердца, им казалось, что все сельчане смотрят только на них.
«С каким видом отец и мать в первый день Пасхи, – воспоминал Карп Игнатьевич, – ехали с Николаем в церковь, в Семеновку на вечернее пасхальное богослужение. Им казалось, весь мир смотрит на них, на их сына-офицера».