Страница 9 из 10
— Да, — согласился я, отпуская седую прядь, — так уж случилось.
Айштера прижалась ко мне, и я обнял её, раздумывая над тем, что далеко не всегда душевные шрамы видны сразу, — но они оставляют след на теле, и никуда от них не деться. А значит, не лишним будет проверить и свою душу, пусть и придётся зайти в храм богини, которая победила Эмилию…
К полудню следующего дня показались выселки Готоя.
Глава 5
Окраины Гетоя походили на обыкновенную деревню. Правда, они не были огорожены частоколом, а боковые улочки меж домами петляли так, что сразу становилось ясно: никакого замысла у строителей не было — куда падал взгляд, там и возводили избу. Однако большак, ведущий к городским воротам, шёл напрямик и был порядком утоптан, а редкие рытвины — подсыпаны гравием.
На воротах стоял одинокий фелин — стражник в стеганке. Он лениво покусывал травинку и разглядывал облака с таким видом, словно в мире не найдётся занятия лучше. Но расслабленность его оказалась притворной. Стоило нашему отряду приблизиться, он повёл плечами, подхватил прислонённое к стене копьё и выдвинулся навстречу.
— Авантюристы? — спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил:
— Для пришлых вход платный. Четверть серебряка с фелины, полновесный за двух остальных.
Удивляться тому, как естественно у котов получалось ставить свою расу выше других, я не стал. Уже привык. Молча потянулся за кошельком, попутно оглядывая городские стены и ров.
Несмотря на приграничье, город производил впечатление мирного, а то и подзаплывшего жирком. Если нижнюю кладку ещё подновляли, пока крошились камни наверху, то ров напрочь зарос ряской, в которой задорно квакали лягушки. Цепи же, которыми полагалось поднимать крепостной мост, заржавели за ненадобностью.
Отсчитав монеты, я протянул их стражнику, но тот не сразу взял их: отвлёкся на Айштеру. Она, заметив чужой интерес, спряталась за Энель. Фелин добродушно ухмыльнулся, сгрёб деньги и спросил:
— Вы ж, верно, в караван напроситься хотели?
— Охранять, — уточнил я.
— Стало быть, опоздали. Тут недавно сущее столпотворение было, купцы гребли всех, кто отдалённо на наёмника смахивал. А сейчас крупные торговцы ушли. Одним за другим, поближе друг к другу подгадывали, чтобы, значит, надёжнее. А мелких в этом сезоне можно не ждать.
Спрятав мзду в поясной кошель, парень сокрушённо вздохнул, словно и впрямь сочувствовал нам, а не просто болтал с первыми встречными от скуки. Иллюзию портила соломинка, жевать которую он так и не прекратил.
— А почему купцов поменьше можно не ждать?
Стражник не спешивший обратно на пост, просиял. Он явно надеялся на разговор, чтобы скоротать смену.
— Так ведь мелкие все с большими утопали, а кому не по карману, вернулись! Кто ж сейчас потащится без охраны в Миделий?
Он понизил голос до заговорщицкого шёпота:
— Поговаривают, прошляпили тамошние подземелье, как есть прошляпили! И даже элитные прикормленные авантюристы не помогли. Одели их в артефакты, что дороже золота на вес, послали разобраться, — но из лабиринта никто не вернулся. Сгинули, будто и не было их… Миделийцам несладко сейчас, созвали армию, все дороги оголили — на штурм, стало быть, бросать будут. С Фецитом такого уж сорок лет не приключалось, слава Тиларне, но старики говорят, что тогда у нас три полных полка полегло. А уж миделийцы как пить дать все шесть сгубят!
Он сплюнул измочаленную травинку, подбоченился, косясь на Айштеру, и закончил с неприкрытым самодовольством:
— Воевать они совсем не умеют!
На мой взгляд, у парня из военного опыта было разве что растаскивание по сторонам пьяниц, да и Гетой не напоминал неприступную крепость, но вслух я сказал совсем иное:
— Получается, на тракте орудуют разбойники?
— Всё так. Недавно банда объявилась, стала пощипывать купцов помаленьку, но от патрулей бегала и не наглела. Не успели её изловить. А как солдаты ушли — осмелела, силу почуяла. Теперь разрослась так, что и два десятка авантюристов для неё не помеха.
Я прикинул наши шансы самостоятельно добраться до Радианта. С одной стороны, три путника едва ли интересны шайке, которая грабит крупные караваны. С другой — что мешает разбойникам походя прихлопнуть маленький отряд?
За Энель я не переживал. Она одна способна справиться с сотней разумных, если её не будет сковывать приказ обходиться без убийств. Я тоже мог постоять за себя, если припрут к стенке: нилис легко разрубал толстые деревья, что ему примитивные копья и топоры бандитов? Но вот если они достанут луки, тут я и закончусь: от стрел уворачиваться не научился. Да и сумеем ли мы с ашурой защитить в горячке боя Айштеру?
Можно при встрече разыграть карту Апостола, однако слухи после этого поползут — совершенно точно. Ведь разбойники не живут безвылазно в лесах. Они обменивают награбленное через посредников, а то и просто прикидываются добропорядочными крестьянами, чтобы покутить в ближнем городе.
Стражнику, видно, наскучило моё молчание, и он неожиданно спросил:
— Ты ж за главного, так?
Я кивнул, и он поскрёб щёку, будто в раздумье. Затем обратился уже к Айштере:
— Может, хоть ты одумаешься, красавица? Город у нас большой, богатый, живо сыщешь занятие поспокойнее. У нас тут предрассудков деревенских не водится, глядишь, и мужа тебе достойного найдём, — лихо подмигнул он.
Рыжина, выдававшая в знахарке полукровку, его нисколько не смущала.
— А люди пусть топают себе дальше на верную погибель, кто ж им запретит?
Он беззлобно улыбнулся, показывая, что не желает мне и Энель смерти, — но на Айштеру глядел серьёзно. Пожелай она покинуть отряд, он мигом возьмёт над ней опеку, а к следующему лету и в женихи напросится.
Мелькнула мысль, что идея не лишена разумности. Не лучше бы Айштере остепениться и обжиться среди сородичей, чем глотать пыль на дорогах, гонясь за потускневшей детской мечтой?
Однако она его щедрое предложение не оценила. Мотнула головой и тихо произнесла:
— Спасибо за заботу, но я не оставлю Романа…
Тут она спохватилась, покраснела и добавила:
— И Энель.
Парень разочарованно вздохнул, однако принял поражение с достоинством:
— Воля твоя, красавица. Раз так, подсоблю вам немного. Один купец позже других добрался до Гетоя, из мелких, но поворачивать не собирается, больно выгодный покупатель его в Радианте ждёт. Обосновался у Рекана на постоялом дворе, «Золотой лист» называется, отсюда прямо по главной, а на второй развилке налево. Вывеску не пропустите. Помощник того купца всякий сброд набирает, авось и вас с собой прихватит.
Я счёл за лучшее пропустить мимо ушей скрытую подначку и бросил стражнику монетку, которую тот ловко поймал. Щедрость здесь была в новинку: вместо благодарности парень смерил меня подозрительным взглядом и даже проверил подарок на зуб, прежде чем спрятать.
— Спасибо за сведения.
— Всегда б за трёп приплачивали… — Он тряхнул головой и, пристукнув тупым концом копья о землю, с неожиданной торжественностью произнёс:
— Да хранит Свет ваш путь!
У меня не возникло ни малейших сомнений, кому на самом деле предназначалось напутствие.
Внутренний Гетой разительно отличался от внешнего. Под ногами появилась брусчатая мостовая, расположение домов приобрело упорядоченность, а сами они встали на каменные основания.
Порой встречались здания, целиком сложенные из неровных кирпичей. Но чаще ими выкладывали первый этаж, в то время как второй представлял собой деревянную пристройку, опасно кренившуюся к соседу.
Против опасений, на улицах сносно пахло, и горожане не спешили вываливать на головы прохожим овощные очистки и содержимое ночных горшков.
Как и упоминал стражник, вывеску «Золотого листа» мы не пропустили. Она была огромна и держалась на четырёх цепях — рухни такая на голову, не миновать беды. Но вот содержанием подкачала: на ней было намалёвано неразборчивое выцветшее пятно, в котором при всём желании не угадать ни листа дерева, ни позолоты.