Страница 96 из 119
Я задумался, после чего честно признался:
— Нет, тогда было хуже.
— Значит, не всё так плохо, — улыбнулась она. — Я однажды порезала палец, и было так больно! А там ещё и кровь! Пщ-щ-щ-щ!!! Пщ-щ-щ-щ!!! А я: А-а-а-а-а-а! А кровь, пщ-щ-щ-щ!!!
Я покосился на Пулю.
— Она точно не магистральную артерию себе вскрыла случайно?
— Не знаю.
— Да нет же! Палец! И кровь пщ-щ-щ-щ!!! Но я не испугалась и перебинтовала себе его. Правда… — она покосилась на мои пальцы. Правда, она стояла слева и не могла видеть правую руку в данный момент, но намёк был понятен. — У тебя там, кажется, нет их… Но зато они кровоточить не будут, и ты их не сможешь уколоть иголкой, как я!
Просто Гильза, просто Дуся, просто ребёнок.
— Ну да, плюс так плюс, ничего не могу сказать против такой логики.
— Да не расстраивайся! А ещё у Бурого есть знакомая доктор, которая тебе поможет!
— Она медсестра, — поправил её Пуля.
— А?
— Она медсестра, а не доктор.
— И что? — не поняла она.
— Ты неправильно сказала просто. Всё-таки доктор — это не медсестра.
— Медсестра лучше доктора!
— Это то же самое, что матрос и капитан, — попытался объяснить он. — Кто здесь лучше?
— Капитан, — сразу ответила Гильза.
— Здесь так же.
— И я говорю, что медсестра. Что ты мне голову морочишь?!
Пуля встретился со мной взглядом и вздохнул. Гильза была неплохой девушкой, но тупой, как пробка. Сейчас с ней спорить будет равносильно попытке сдвинуть фонарный столб. Она же кивнула, будто отстояла свою точку зрения, после чего развернулась обратно ко мне.
— Тебя зашьют, можешь не беспокоиться.
— Не буду, — кивнул я.
Упомянутая медсестра приехала только через полчаса. Прокуренная, худая, бледная, с мешками под глазами, уставшая не то что от работы, от самой жизни. Ей было всего двадцать три.
И именно в её нежные руки я попал. Предварительно меня обкололи наркотиками, чтоб мне не было больно. Я старался всеми силами сохранять спокойствие и держать себя в руках, но это давалось мне с трудом. Хотелось поговорить, смешило каждое движение и было вообще похую… ю-ю-ю…
— Мышцы покромсаны слегка, — вздохнула сестричка-медсестричка.
— Всё хуёво? — спросил Бурый, выглядывая из-за её плеча.
— Нет, наоборот, поверх прошло. Мышцы немного порваны, но… я подошью там всё как смогу, сам понимаешь.
— Да, хоть как-нибудь.
— Без нагрузок. Пусть всё срастается. Это недельки две, а потом ещё реабилитация…
— Автомат держать сможет?
— Да, сможет, только без фанатизма. У тебя есть нюхнуть? Руки дрожат немного. Сегодня была тяжёлая смена просто. Автобус смял три легковушки. Из операционной не выходила все двадцать четыре часа.
— Сочувствую, — похлопал он её по плечу.
Потом послышались два характерных шмыга носом и её облегчённый, более бодрый голос.
— Спасибо… Так, ладно, приступим. Сначала подошьём мышцы, потом кожу. Кто-то должен будет подержать ранорасширитель.
— Француз! — тут же позвал Бурый.
— А чего я-то?
— Ты у нас повар, с мясом обращаешься, вот и держи, — тут же нашёлся он. — Здесь то же самое мясо.
А мне было плевать… Интересовало лишь то, сможет ли мне отсосать Гильза, если я её урву из цепких рук брата. Думаю, да, она соснёт… Твою же за ногу, что за мысли? Никогда не думал о том, чтоб трахнуть Гильзу в её мягкую попку или загнать… чёрт… Меня всё-таки понесло. Как бы подобное вслух не сказать.
Сшивали меня действительно долго. Я успел и уснуть, и проснуться, и погрустить немного, и помечтать. Чувствовал, как копошатся в моей спине, но особо не обращал на это внимание, так как было не больно. По ощущениям, будто опарыши в ране копошатся… фу-у-у! Какая мерзость… Меня, кажется, не отпустило до сих пор…
Зато отпустило под ночь, когда боль стала возвращаться. Единственное, что несомненно радовало, так это то, что они уже заканчивали к тому моменту. Сшили рану, залили всё, судя по запаху, спиртом, после чего перебинтовали меня.
— Ты теперь как герой войны или воин! — обрадовалась Гильза. — Ну знаешь, те, что там воевали, мечами рубили друг друга. У них так же всё было перебинтовано.
— Ага, я понял… — потёр я виски. Голова просто раскалывалась.
— А теперь надо пришить ему остатки ушей или что там осталось, — хлопнул в ладоши Бурый, после чего взял шприц. — Готов отправиться ещё раз в мир иллюзий?
Рядом сидела слишком бодрая медсестра, которая уже распаковывала новые нитки и держатели иголок.
Такое время называли одним простым и понятным словосочетанием — затишье перед бурей. И это затишье перед бурей длилось аж две недели. За это время я всего пару раз смог созвониться и встретиться с Джеком, да и с командой тоже, чтоб скоординировать наши действия, дополнить план, разузнать, как обстоят дела с нашим планом, и посмотреть на новоприбывших. Заодно и себя показать, напомнив, что их ждёт, если они пойдут за мной или наоборот, кинут.
Но в самый первый раз, когда я с ним созвонился после всего случившегося, это подкинуло мне лишней пищи для размышлений и повод думать, что всё же я поступаю верно.
— Ну как? — практически сразу спросил я, как только в трубке послышался голос Джека. Я выудил минутку для разговора, когда меня с Французом отправили пострелять по людям Мачо. Понарошку, естественно, чтоб город не скучал.
— О, здорова! Давно же тебя не было слышно! Ты как? — обрадовался он непонятно чему.
— Не очень, — поморщился я. Раны, ещё совсем свежие, давали о себе знать болью, а в голове постоянно было туманно из-за наркотиков, которыми я пытался сбить боль. Приходилось постараться, чтоб не потерять себя и реальность. К тому же, меня пугало, с какой возбуждённостью я ждал того момента, когда смогу закинуться ещё раз, даже когда боли не было. — Но давай к теме, как у вас там? Нашли цель?
— Да, нашли, только совсем не там, где ожидали.
— И где же?
— В загородном доме, причём в Харбине аж.
— В Маньчжурии? — удивился я. — Так далеко?
— Представь себе. Выложили двести пятьдесят штук за то, чтоб найти его. Надеюсь, это того стоило.
Это было… несколько неожиданно, так как никто не предполагал, что он будет отправлен так далеко от своего хозяина.
Или предполагал?
Я покосился на машину, на которой мы приехали — не может быть такого, что это подстава? С теми людьми, что попытались меня грохнуть? Если Бурый не доверяет мне, не мог ли он разделить нас с Французом, а потом наслать этих уродов? Ведь они как-то заметили меня, а я сомневаюсь, что рядовые бандиты обладают феноменальной внимательностью — по крайней мере по тому, как они не могли меня догнать, предположу, что это обычные бандюки.
— Так, ладно, я понял. Тогда я хочу, чтоб наёмники ждали отмашки, понял? Только после приказа.
— Да. А ты скоро вернёшься? — с какой-то надеждой спросил он.
— Не знаю, честно. Сейчас дел по горло. Ты набрал людей? Я знаю, что прошло мало времени, но всё же.
— Прошёлся ещё по знакомым. Я нашёл людей, но некоторые имеют связи с картелем.
— Отметай их, остальных приглашай. А уличные банды?
— Ну… мы тут прижали небольшую группу из угонщиков машин. Один из них знакомый одного из бойцов. Десяток парней и две девчонки. Ещё какие-то школьные вышибалы, которые курят и бухают, пытаясь строить из себя настоящих гангстеров, — последние слова он произнёс с презрением.
— Ладно. Набирай как можно больше. Нужна сотня, пусть свои помогут тебе в этом, чтоб быстрее встроить их в общий строй. Что по поводу больницы?
— Девушка согласилась. Двенадцать штук. Сегодня всё будет.
— Отлично. Очень хорошо, — кивнул я, хотя видеть этого он не мог.
Вообще, я бы предпочёл быть там, но, к сожалению, не могу сейчас рваться и туда, и сюда. Чуть позже, как выберусь с Французом, обязательно навещу их и проверю, что да как там, однако… Я боюсь, что без меня там или всё растащат, или захватят власть. Причём и то, и то вполне вероятно, так как невозможно играть на двух полях одновременно.