Страница 70 из 119
— Это? Особняк какого-то дома, который раньше здесь жил.
— Раньше?
— Сейчас тоже живёт, если не ошибаюсь. Но раньше влияние у них было, а сейчас видишь что.
— А дом сам-то как называется?
— Хуй его знает.
— Странное название для дома.
Джек удивлённо покосился на меня и секунд через пять расплылся в улыбке.
— Да ты пошутил! Мать мою за ногу, ты выдал шутку! Я подумал, что ты реально сказал!
— Я не настолько тупой, чтоб не понять этого, — спокойно заметил я. — Просто было бы неплохо выяснить, что за дом.
— Дом… дом-дом-дом… — Джек задумался. — Тут видишь, несколько домов же город основывали, вкладывались в него.
— Да, я знаю его историю.
— Ну вот, но какие-то дома, даже имея весь город практически под крылом, не смогли выжить. Этот один из них, старый, как говно мамонта. Может там уже все передохли, кто знает?
Но я сомневаюсь, что там все передохли. Скорее это песочный дом — тот, кто проваливается в забвение, не имея ни родственников, ни наследников, ни состояния с уважением, ничего. Почти мёртвый дом.
Показатель того, что даже великий дом не застрахован от такого.
Стоило нам проехать холмы, как мы углубились в лес. Густой старый лес, который расходился на многие сотни километров. Ехать было ещё несколько часов, потому я набрал номер покупательницы. Ответили сразу же, и первое, что я услышал, было:
— Сраный девственник, я прямо чувствовала, что это ты! Я выебу тебя!
— Я предупредить, что скидываю координаты. Подъедешь к мосту, к самому краю, и к его центру идёшь пешком. Не на машине. Она должна остаться на берегу.
— Я чувствую твой страх перед неотвратимым!
— Что меня лишат девственности?
— Разве ты этого не хочешь? Давай опытная девочка покажет тебе, что такое наслаждение. Доставит такое, что ты сдуреешь!
— Нет, опытная девочка покажет деньги, чем доставит мне куда больше наслаждения.
— Скучный ты, — фыркнула она. — А ведь я реально предлагаю тебе…
— Сейчас придут координаты, — ответил я и сбросил трубку. Это какой-то ужас.
— Что такое? — посмотрел на меня Джек.
— Ничего, — вздохнул я и махнул рукой. — Веди.
Мы приехали на место через два часа, воспользовавшись старой заброшенной дорогой, по которой никто практически не ездил. Вокруг густые леса, глушь, чистая природа, которая заставляла верить, что наш мир перестал существовать и мы едем в каком-то постапокалиптическом мире. Только один раз встретили небольшой грузовичок, что вёз в кузове кучу чурбаков, видимо, незаконно их вырубал.
В некоторых местах дорога провалилась, и нам пришлось эти места аккуратно объезжать. Один раз таким местом был кусок асфальта на косогоре, который просто обвалился вниз. Сорвись туда машина, и вряд ли бы нам посчастливилось выжить.
Однако, съехав с горы, мы попали в заросшую долину, где не было ни склонов, ни перевалов, и уже через полчаса выехали к реке. Старый проржавевший и почти отвалившийся знак сообщал, что это та самая Извилинка. Правда, с карт она выглядела более… полноводной. Почти всё внизу было укрыто белыми камнями, и только в самом центре была вода. Да, метров десять или даже больше шириной, но я даже отсюда, из машины, видел, что там будет мне по колено.
С другой стороны, она всё равно исполняла свою главную функцию — мы сразу увидим, если кто-то попытается объехать или обойти нас.
Мы остановились в центре моста.
— Расположись с той стороны, — сказал я, натягивая обычную медицинскую маску, очки и кепку. — Будь готов подъехать и забрать меня или деньги. Там будет килограмм сто, так что тащить такой груз будет нелегко.
— А если они начнут стрелять?
— Тогда ты всё равно заберёшь меня. Иначе говоря, я махну рукой, когда подъезжать, понятно? Только задом подъезжай, чтоб можно было сумки закинуть.
— Да, хорошо, — он оглянулся. — Пусть так, ладно. Когда они приедут?
— Не знаю. Но мы в любом случае их заметим, хотим этого или нет. А теперь просто ждём чуда.
Я облокотился на перила, проржавевшие едва ли не насквозь, с кусками краски на некоторых местах, и закурил. Наблюдал, как Джек отогнал машину на другую сторону и остановился, после чего помахал мне рукой. В ответ я поднял руку, что вижу.
Повисла тишина, нарушаемая только шумом реки внизу, которая успокаивающе журчала. Иногда налетал ветер, который шумел в ушах, да шелест леса в его порывах.
Вид был потрясающим, если честно. Эта река, с широченными каменными берегами, убегала дальше, скрываясь за поворотом и огибая, по-видимому, один из множества холмов, что окружили это место. Ни людей, ни техники, ничего. Если не обращать внимания на мост и просто смотреть в даль, то может показаться, что мир полностью принадлежит природе и сам ты находишься словно на высоте полёта птицы, наблюдая за округой.
За то время, что ждал покупателей, я ходил от одной стороны моста к другой, покуривая и прислушиваясь к шёпоту леса по обе стороны реки. Один раз я даже заметил оленя, настоящего, с рогами, что вышел к берегу реки и, попив, так же величаво удалился обратно под покров зелени.
Не зря съездили, в любом случае. После города я словно вдохнул иной жизни, куда более чистой и свободной, чем та, где я обитаю сейчас. Не сравнить лес, открытую реку, этот свежий ветер и холмы с серыми загазованными улицами, машинами, постоянными перестрелками и всеобщей ненавистью к ближнему. Точно два мира на одной планете.
Но, как и любому хорошему моменту, этому тоже пришёл конец, когда вдалеке я услышал двигатель машины.
— Едут! — крикнул я Джеку, после чего встал в центре дороги и стал ждать.
Вскоре увидел машину, что мчалась, подпрыгивая на колдобинах, даже не пытаясь их объехать. Розовая, буквально выжигающая сетчатку глаза своей инородностью на фоне природы, она остановилась у самого въезда на мост, с визгом уйдя в занос и развернувшись бортом. Несколько раз двигатель взревел, будто готовясь к старту, после чего заглох.
Из машины вылезло сразу пять девушек, вооружённых автоматами. Они не походили на шлюх, кроме одной единственной. Одеты в повседневную одежду, никак не выдающую в них девушек по вызову. Я бы сказал, обычные женщины, что ходят на работу и растят детей, если бы не автоматы в их руках.
А вот одна единственная буквально кричала о том, что она шлюха, и делала это вполне осознанно. Даже отсюда вижу высоченные каблуки, в которых она всё равно чуть ниже своих охранниц. Мини-юбка, едва прикрывающая промежность, чулки-сетка, джинсовый пиджачок, который был длиной чуть ниже груди, и такой же топик.
Она огляделась, что-то сказала одной из женщин, которая кивнула и что-то ответила, после чего бесстрашно вышла на мост. Через минуту расстояние между нами было такое, что я мог разглядеть её лицо.
Чёрные длинные волосы. Хитрое, злое, оскалившееся лицо девчонки, которая перегрызёт глотку, не моргнув взглядом. Её даже стервой язык не поворачивался назвать. Он была просто воплощением женской жестокости. Эти глаза, агрессивные и слегка смеющиеся, улыбка, уверенная и беспощадная, да и вообще выражение лица убийцы, которая переступит тебя, не задумываясь.
Юбка практически была обычной полоской ткани, которая просто висела на бёдрах, это даже мини-юбкой язык не поворачивался назвать. Над лобком была вытатуирована стрекоза, которая, наверное, что-то значила в их мире. Ещё несколько татуировок на животе, одна над бровью и две больших во всю руку, напоминая мне чем-то татуировки якудзы.
Она шла с уверенным лицом, поглядывая на меня из-под бровей и не переставая улыбаться.
— Стой, — уверенно, но спокойно сказал я. — Я хочу знать, что при тебе нет оружия.
— Откуда я могу знать, что у тебя тоже нет ствола, кроме того, что между ног болтается? — ответила на радостно, будто только и ждала момента спошлить.
— Мне не выгодно тебя убивать.
— Трусливый девственник, — ответила она громко и, продолжая улыбаться, сбросила с себя джинсовый пиджачок, после чего крутанулась на носочках, показывая, что за спиной ничего нет.