Дьявол ночи

Посреди кабинета стоял призрак.

Это был мужчина за пятьдесят. На хитром, коварном бледном просвечивающем лице выделялся крупный нос, высокий лоб, кажущийся выше из-за глубоких залысин в модно стриженых темных волосах с проседью, и яркие аквамариновые бельма вместо глаз. Давно вышедшая из моды эспаньолка делала острый подбородок еще острее, и для полного соответствия с чертом призраку не хватало только рогов и хвоста. Возможно, они имелись — никому еще не удалось подтвердить или опровергнуть эти подозрения. Одет он был в небрежно запахнутый халат, накинутый поверх ночной рубашки. На ногах были мягкие, явно не по размеру тапочки, которыми призрак беззвучно притопывал по полу.

— Бля, — едва слышно прошептал Эндерн, — начальник пожаловал.

Деканус раскрыл рот еще шире, не веря своим глазам. Он знал этого чародея, но никогда бы в жизни не подумал, что это и есть тот самый Паук.

— Ну здравствуйте, детишки, — протянул призрак, широко раскинув руки, однако с места не сдвинулся. — Как вы поживаете? — коротко добавил он. — Гаспар, — он кивнул менталисту. — Малышка… — призрак расплылся в нежной улыбке, но замялся, напряженно хмуря брови, явно пытаясь вспомнить имя чародейки. — Моя малышка. Ярвис, — протянул он, указав на оборотня пальцем. Тот привстал с кресла. — Сиди-сиди. Магистр Элуканте, — призрак чопорно приосанился, изображая просвечивающей ладонью поклон. — Кстати, очень рад встрече после стольких лет. Как вам Кабир в это время года?

Деканус тонко пискнул вместо ответа.

— Ага, прекрасно, я так и думал, — быстро отозвался призрак, теряя к Элуканте интерес. — Ну что, детишки? — Паук повернулся к своим агентам, хитро улыбаясь. — Я все ждал, ждал, когда вы весточку пришлете, а вы все не шлете и не шлете, как будто совсем забыли любимого папочку. Пять дней назад, между прочим, должны были отчитаться, как вы добрались. Я уж испугался, — призрачное лицо изобразило неподдельную тревогу, — может, случилось чего? Сам к вам наведался, как видите, почти воплоти, — Паук показал на себя, расправив плечи. — От баронесски молодой и красивой оторвался, между прочим, — быстро доверительно поделился он, понизив голос, — вот как люблю-ценю вас. И смотрю: живые, почти здоровые, в полном наборе, — протянул он, раскинув руки, и вдруг подобрался, уперся в бока, лицо переменилось, напряглось. — Ну? — сурово и требовательно вопросил уже без кривляний. — Как оправдываться будете?

Элуканте задрожал от прозвеневшей в металлическом голосе угрозы и властности.

Гаспар глубоко вздохнул, выступая вперед, склонил голову.

— Никак, — ответил он. — Нам нечем было отчитаться.

— Да ты что? — протянул Паук и коротко добавил: — А почему?

— Финстер мертв. Его убили до нашего приезда.

— Ааага… — задумчиво погладил бородку Паук. — И вы решили, это недостаточный повод связаться со мной, да?

Гаспар промолчал. Жозефина, хоть и держалась непринужденно, нащупала его ладонь и крепко сжала. Пальцы чуть подрагивали.

— Вы что же, — добродушно рассмеялся призрак, звеня металлом в голосе, — испугались, что я откручу вам головы? Из-за независящих от вас обстоятельств? Вы что, с ума сошли?

Менталист и чародейка виновато склонили головы. Паук потеребил кончик бородки.

— А потом, значит, решили заняться во искупление чужих грехов самодеятельностью. Опять, — проговорил он удрученно. — Знаешь, Гаспар, я очень ценю твое упрямство, целеустремленность, ответственность и исполнительность, но иногда мне хочется тебя удавить! — крикнул он в бешенстве. Элуканте едва не упал. — Порезать на куски и скормить крайне агрессивным плотоядным… овцам!

Он успокоился так же внезапно, как и случалась вспышка гнева. Паук поправил ворот призрачного халата и горестно вздохнул.

— Ну что ж, рассказывай, — сказал он спокойно.

Гаспар быстро и коротко пересказал все, что удалось выяснить за пять дней. Паук не любил, когда тратят его время. И вообще, и в частности потому, что поддерживать проекцию было очень трудоемким и затратным процессом.

— Ага. Угу. Хм, — прокомментировал призрак, выслушав доклад. — Неплохо, — резюмировал он. — В сложившихся обстоятельствах это даже более чем хорошо. Хвалю. Можете рассчитывать на премию… хотя нет, отставить! — быстро возразил он себе. — С премиями нынче туго. Выпишу по ордену. Посмертно.

Элуканте пугливо вздрогнул, хотя никто кроме него не отметил странность подобного обещания.

— Иронично, — Паук нахмурился, теребя кончик бородки, — что все те люди, которых давно считают мертвыми, оказались живее всех живых и решили собраться в одном месте. Поиграть в революцию, начитавшись Жана Морэ, как говорит одна моя знакомая. Это все? — спросил призрак.

— Нет, — подала голос Жозефина. Паук уставился на нее аквамариновыми бельмами. Чародейка выдержала этот взгляд, хотя напряженная поза выдавала, что далось это нелегко. — Мы встретили Гирта ван Бледа.

— Это тот твой любовник, которому ты защемила гениталии и сожгла в порыве страсти половину его прекрасного личика? — уточнил он, неопределенно вращая кистью.

— Именно он, — смутилась чародейка.

— Знаешь, — Паук поджал губы, сложив руки на животе, — тебя за это должна ненавидеть вся женская половина Ложи. И часть мужской. Надеюсь, ты дожгла его на этот раз окончательно?

— К сожалению, нет, — Жозефина очень низко и очень виновато склонила белокурую голову.

— Печально, — щелкнул пальцами Паук. — Так что там с вашей внезапной встречей?

— Он пытался нам помешать, но у него ничего не вышло, и он сбежал. Через талисман возврата.

Паук некоторое время молчал, качаясь с каблука на пятку и испытующе глядя на чародейку, пока та не отвела глаза.

— Вооот как? — протянул призрак и покрутил острый кончик эспаньолки. — Очень интересно, — добавил он со злорадством. — А ты, часом, не поинтересовалась, где он его раздобыл?

— Нет.

— Жаль, очень жаль, — равнодушно отреагировал он и вдруг встрепенулся, взглянул на Жозефину как-то по-другому. — Дорогая, я не пойму, что с тобой? — обеспокоенно спросил он. — Твои чары и обаяние перестали действовать на мужчин? Почему ты не удержала его? Предложила бы отметить встречу ночью сладкой любви, он бы сам тебе все выложил!

Чародейка виновато втянула голову в плечи.

— Ну что с тобой поделать, — вздохнул Паук, разводя руками. — Придется мне, — он огладил бороду возле самого рта, — подарить кому-то немного сладкой любви и выяснить все самому. Так, — призрак потер руки. — Вы что-то там говорили о свидетеле-очевидце, или кто он там? Надеюсь, он пережил знакомство с вами? В частности, с тобой, Гаспар? — с надеждой взглянул он на менталиста.

— Да.

— Отлично! — без особой радости отметил Паук. — Вы радуете меня все больше и больше. Отправите его ко мне, желательно целым и по возможности невредимым — применение ему найду. Когда окажетесь в Анрии, разумеется.

— В Анрии? — в один голос спросили Гаспар с Жозефиной. Сзади неразборчиво проворчал Эндерн.

— В Анрии, — раздраженно подтвердил Паук. — То, что кто-то вас обскакал, еще ничего не значит. Всегда есть шанс, что поскакун споткнется и расшибет коленку. А это очень больно. Или вы надеялись на отпуск? Вам так в Кабире понравилось? — призрак обвел агентов жутковатыми аквамариновыми бельмами. — Сколько людей уже хочет вас убить? Не считая бедного магистра, конечно, — взглянул он на подрагивающего Элуканте, который даже не моргал.

— Султанская гвардия считается? — осторожно кашлянул Эндерн.

— Эти всех хотят убить — работа у них такая, — небрежно отмахнулся Паук. — Уверен, вы нарушили почти все возможные законы этой славной страны, с которой наша славная страна пытается прийти к взаимопониманию и сотрудничеству. Боюсь, если вы проведете в Шамсите еще день, то развяжете ненароком внеплановую войнушку. Поэтому катитесь-ка отсюда с первым попутным ветром. А по приезду — очень прошу, детишки, пожалуйста, — не забудьте связаться со мной и получить ценные указания. Еще одной вашей самодеятельности я не переживу. Да и вы тоже. Мне ж опять придется их убивать, — пожаловался призрак деканусу, — а знаете, магистр, как я ненавижу запоминать новые имена этой негодницы? — кивнул он на Жозефину. — Она ж как издевается надо мной!