Страница 2 из 5
Ну, довоенный ноутбук, положим, нам до фени. Но грех не воспользоваться предложенным авто. Тем более с личным водилой в придачу: это же развязывает нам руки и, главное, гло́тки. Только указывай очередной початой бутылкой: «Направо… налево… прямо».
По дороге увидели известный по наводке Алеси сувенирный центр для толстосумых вазунгов «Cultural Heritage» [12]. Дело к закрытию, но хоть прицениться. А там этого культурного слоя в несколько этажей жирно насыпано, и утрамбовано. Лео констатирует:
– Короче, здесь ДАXXXYЯ всего! [13]
– Председатель делегации был удивлен полнотой коллекции и разнообразием выбора, – это Профессор, успешно вжившийся в роль толмача, даёт параллельный литературный подстрочник.
Вместо цен на стикерах какие-то непонятные буквы и знаки:
– Пойми, Саня, НИXXXYZ не понятно!
(«Председатель был раздосадован неочевидным маркетинговым ходом компании»)
– А эта «F» how much? [14]
(Называется цифра, которой вдвойне бы позавидовал бутик в жирафском центре)
Тут мы с Лео уже в унисон:
– АXXXYЕТЬ!
(«Цены приятно поразили иностранных посетителей Культурного Центра»)
А работники, заинтригованные чудным заморским словечком, подхватили интонацию и стали щебетать без умолку: «аxxхyеть, аxxхyеть…» Спрашивают:
– А что такое «аxххyеть»?
– Это значит «веримат» [15].
Тут уж весь Центр наполнился их подражательным гомоном. Отовсюду неслось их птичье: «аxxхyеть… аxxхyеть…»
– А эта чудная вещица сколько?
(Счёт на тысячи долларов)
– ДА-ТЫ-ЕVАНИСЬ!
– А это слово что означает?
– «Вери-вери АXXXYЕТЬ!» [16]
18 октября, 17:30
Профессор заметно нервничает, поглядывая на часы: полчаса уже в пробке стоим. И хоть мы на стареньком, но всё же Крузере, справа по клумбам всё равно не уйти: движение-то левостороннее! А вместо клумб глубокие бетонные канавы. Короче, как обречённо пролепетали два громилы в толчее на китайском рынке: «Застряли мы тут нах». Усугубил ситуацию и мальчик в форме, который «рулил» на перекрёстке ситуацию. Вот и разрулил вконец. В общем, с милицейскими кадрами везде одинаково. А Профессор наш уже совсем не измене:
– Да что случилось-то, Отец? Ты же по жизни танзаниец: поле-поле. Куда когти-то?
Оказалось просто как день: как только он в очередной раз на Плато Трезвости взбирается, его «клинить» спереди начинает. И «стрелка» у него, оказывается, забита в отеле с девчушками с вахты: Дженни, Лорой и Кэнди. Пока нас селили, те улыбались и хохотали над каждой шуткой Профессора. Особенно Дженни. Она – классический образчик Хохотушки Заливистой, Заразительной («Cocotuhus Zarazus»). Даже когда в монотонном бубнении Профессора нам не различим смысл, после её ответного звонкого смеха понимаешь: «Братишка лажу гнать не станет – натурально смешно» [17]. И начинаешь смеяться вместе. Заливисто. Заразительно. Заразно.
И вот этот самый заразный герой-любовник уже успел пригласить девчонок к нашему шалашу: в кафешку после работы. А рабочий день их уже заканчивается, а мы до сих пор в пробке. И тут мы, конечно, устроили Профессору десяток крайне неприятных минут, а проще – обструкцию:
– Ты чего же это, Василий Алибабаевич, падла эдакая, без нас же нас поженить собрался [18]?
– Я же думал, что вы, само собой, жаждете новых встреч с Прекрасными. Я же для вас, придурки, стараюсь – карликов безногих [19]. Мне-то самому ничего не надо…
(Это он красиво загнул)
– Ах ты, альтруист наш, трять! Значит, для нас ты, Мистер Либидо, вокруг Жени тарантеллу вытанцовывал с коленцами вприсядку? Ты лучше на Баобаба нашего Песочного взгляни и скажи: он чего-то ещё по жизни хочет, вообще?
Ну и в том же духе. Благо, пробка как-то стала рассасываться. Решили продолжить увлекательную дискуссию с переходом на личности уже за «трэс рюмкас».
18 октября, 19:30
Дженни, Лора и Кэнди. Такие они разные. Я обозвал их условно: «масайка», «нубийка» и «мавританка».
Женя высокая и очень худощавая, даже измождённая. Профессорский идеал, если можно, имея ввиду его зашкаливающее, льющее из всех щелей либидо, говорить о каких-либо предпочтениях. Ведь у него: «Зда есть, значит, красавица!»
Лорик – «булочка сдобная» с щёчками, которые, если бы не тёмный цвет кожи, назвал бы розовыми. Очень застенчивая и чересчур даже серьёзная и не по годам сосредоточенная в свои 17 лет (как, опять малолетка?).
Ну и Кэнди… Карамелька то есть… такая… большенькая, в общем, девочка… Леденец пятипудовый, из разряда «а всех покажите» [20].
Пока Профессор Пржевальский «исключительно ради нас» обхаживал Женю (громкий заливистый смех откуда-то из недр его цепких лапищ), мы решили долго не засиживаться. Во-первых, завтра начинаем ПОКОРЕНИЕ: шутки прочь, такие мы настоящие Взбиранцы и Скаколазы! Да и с обещанной в кафе живой музыкой нас прокатили. Правда, по дороге всё же попали на живую музыку: в окне кирки увидели репетицию церковного хора, чуть под окнами не застряли: «Аллилуйя, братия и се́стры!»
Но в кафе от этого живой музыки больше не стало. Ни для братьев, ни для сестёр. Зато вазунгов – «very very аxxxyеть». А там где много вазунгов-Ё, на их сладкий мёд слетаются и «пчёлки». Лорик шепчет участливо:
– Вот с той будь, пожалуйста, осторожней: она «prostitute & thief». [21]
(И ты меня поженить решила?)
– Да я и сам вижу, как от неё животные вредные опасно отскакивают в нашу сторону.
Не знаю, кто дезориентировал, но сроду Лоре не 17 (уф…), а все 20 (уффф…)! И ребёнку уже два годика. И чую, опять началась песня про «веримат». Уже достаёт. Нет, всё! Баста, карапузики:
– У меня, кстати, тоже дочка есть. И жена. Рубикон!
А бедный Джимми оттиснут от остальной братии центнерами уже растекающейся патокой Карамельки. Она:
– Чего он не в настроении: не разговаривает, не смеётся?
– А это он в тебя такой влюбленный. Дар речи потерял. Стеснительный просто.
– Чего это вы про меня шепчетесь? – Джимми включается.
– Да, сказали, что голова у тебя разболелась…
Но за дальнейшей реакцией Кэнди стало прикольно наблюдать.
Девчонки скоро разбежались по домам, как Профессор Женю за руки не обжимал и не ухахатывал. Да и нам пора. На выходе из кафе в спину несётся:
– Чупа-чупа!
– Ну чего ещё?
Это метрдотель в масайской ливрее что-то этим заклинанием до нас донести пытается. Вразумить, на недопитое пиво указывая. Далее такой диалог, дословно:
– «Боттл» что ли? [22]
– О, ботл-ботл!
– Так бы и сказал «ботл-ботл», а то «чупа-чупа» какая-то.
Пустые бутылки в Африке предмет сакральный, даже мистический. Не знаю, что уж они с ними делают (сдают что ли?), но отношение к ним трепетнейшее! Ждёт ещё пара историй впереди.
12
См. сноску «Херитадж» к Эпизоду Первому
13
См. сноску об обсценной лексике к Эпизоду Первому
14
Сколько? (англ.)
15
Very much (искажённый англ.) – очень много. Подражание местному диалекту английского. См. Эпизод Первый
16
Very-very (англ.) – очень-очень
17
Товарищ лгать не будет – речевой оборот уголовно-жаргонной лексики, получивший распространение в обиходной речи, как правило, в ироничном контексте
18
Отсылка к реплике персонажа Евгения Леонова в популярной советской комедии «Джентльмены удачи» 1971 года по сценарию Георгия Данелии и Виктории Токаревой:
«Этот Василий Алибабаевич…, этот нехороший человек…, мне на ногу батарею сбросил, падла!»
19
(ироничное) – популярное выражение, получившее распространение после кубинского путешествия. Имеются в виду типичные городские жители, слабо приспособленные к жизни вне благ цивилизации, привыкшие жить на всём готовеньком
20
Candy (англ.) – карамель, леденец, конфета
21
Проститутка и вор (англ.)
22
Bottle (англ.) – бутылка