Мастер печатей

Ар Самель проводил нас до дверей в этот зал, где нас сначала встретила охрана, а затем и главный придворный врач ар Авкт в компании ар Ферокса и ар Келсия из Дома Дециев.

Кажется, неприязнь мастера Авкта можно даже руками пощупать. Однако говорить он ничего не стал. Видимо, распоряжение императора по моему поводу до них уже довели. Но и приветствовать меня он считает излишним делом, скептически поджимает губы и недовольно косится на Шесемтета. Ар Келсий нейтрально вежливо кивает в мою сторону. Но я чувствую, как от него так и тянет любопытством. Мастер Ферокс встает навстречу, кланяется как равному, а затем тепло приветствует меня, как старого друга.

– Заждались уже, коллега! – Мастер Бетуциев выражает радость по поводу моего появления. – Тертиус, на тебя вся надежда. Может, ты сможешь разобраться, что тут происходит?

– Император хватается за соломинку! – Недовольство мастера Авкта прорывается наружу. – Убийцы из Серого братства осечек не допускают, они все делают наверняка. Невозможно мелкому несмышленышу разобраться с последствиями их действий. Против их яда не бывает противоядия.

– Но терять-то нам уже нечего, даже за последний час состояние детей императора значительно ухудшилось… – Ар Ферокс пожимает плечами. – Кого будешь осматривать первым, виконт? – Мастер Бетуциев вопросительно поднимает брови.

– Пожалуй, эксперименты лучше ставить на принцессе, – пожимаю плечами, – в случае чего ее будет не так жалко.

– Тогда тебе в эту дверь. – Ар Ферокс кивает и открывает дверь в ближайшую комнату.

– Ферокс. Старый осел! Зачем ты впустил сюда этого школьника? – Голос у Клеопатры хриплый, дышит тяжело, ее знобит. – Да еще с животным! – Принцесса злобно сверкает глазами.

Следом за нами в комнату входят ар Авкт и ар Келсий.

– Одеяло с нее убрать? – Мастер Бетуциев демонстративно игнорирует августейшую особу, бесцеремонно подходит к кровати Клеопатры с явным намерением силой скинуть с нее одеяло.

– Не надо, – делаю отрицательный жест рукой. – Я и так увижу все, что мне надо.

– Как знаешь, я думал, тебе будет интересно. – Ар Ферокс равнодушно пожимает плечами.

Некоторое время в разных диапазонах рассматриваю организм Клеопатры с помощью сенсорной сетки. И ничего не понимаю! Тело вроде бы полностью здорово. Но что-то неправильное происходит с ее источником. Что не так, понять не могу. И времени явно осталось уже немного. Поскольку раньше детально рассмотреть источник принцессы я не мог, сравнивать картину мне не с чем. Девочка неслабая, станет Грандом в ближайшие лет пять. Если доживет. Источник чистый, даже печатей на нем никаких пока нет. Конечно, ничего удивительного в этом нет, к детям императора отношение очень бережное.

– Что думаешь, Нэко? – смотрю я на псикота. – Да что это с тобой, дружище?

Шесемтет присел на задние лапы, глаза круглые, шерсть встала дыбом. Похоже, кошак не в себе! А как псикот шипит, я только один раз всего слышал, когда впервые встретил его ночью в домике Ролло.

– У нее на источнике пси-паразит! – Нэко нервно машет хвостом. – Эти твари не имеют физического тела, они полностью состоят из сгустков пси. И живут они только на теневой стороне. Непонятно, как эта дрянь попала сюда?! Никогда не случалось такого, чтобы пси-твари пересекали границу тени! Однако кто-то смог ее сюда пронести. Интересно как? Надо срочно сообщить Ирбис! – Шесемтет нервно прянул ушами.

– Что за тварь? Это лечится? – приглаживаю я вздыбившуюся шерсть псикота.

– Взрослым псикотам они не опасны, мы умеем выжигать их импульсом пси до того, как они окончательно присосались. А вот котята жечь их не могут, котята погибают. – Нэко печально опускает уши. – Но в те места, где могут встретиться пси-паразиты, котят гулять не пускают. А человеческая самка обречена, от пси-паразита нельзя избавиться, если он уже присосался. Постепенно он разрушит источник, а потом наступит смерть. Смерть весьма мучительная, проще ее сейчас добить, чтобы не мучилась. – Псикот нервно выпускает и прячет когти. От чего на дубовом полу комнаты остаются глубокие бороздки.

– Добивать принцессу нам никто не разрешит, – задумчиво тру переносицу. – Пусть император сам ее добивает. Расскажи мне про этого паразита. – Я небрежно скидываю на пол аккуратно сложенную одежду Клеопатры на стоящем рядом с кроватью кресле и устраиваюсь в нем поудобней. – Эта тварь разумная? И как их жечь?

Принцесса чуть не задохнулась от злости, глядя на сброшенные мной тряпки. Это тебе, твое высочество, за быдло. Меня так еще никто не называл. Бывало, что оскорбляли, но чтобы назвать наследника главы благородного Дома, пусть и бывшего, быдлом? На такое ни у кого фантазии не хватило.

– Нет, конечно. – Нэко фыркает. – У паразита одни инстинкты. А если его жечь снаружи на источнике, то это гарантированно убьет самку. Когда паразит присосется, он становится с источником практически одним целым.

– Паразита можно как-нибудь изолировать?

– Как-то же его сюда принесли?! Значит, можно. – Шесемтет вздыхает. – Но мы не умеем, у нас такой нужды никогда не возникало.

Мы с Нэко не стали афишировать наше совещание для присутствующих. Лишь мастер ар Ферокс заметил сам факт нашего разговора.

– Ну, что скажешь, виконт? – Ар Келсий смотрит на меня с интересом.

– Мне надо подумать, – пожимаю плечами, – минут десять хотя бы. А вы, чтобы не терять время, принесите сюда пси-накопители, самые мощные, какие только найдете.

Ну, давай! Смотри, какая вкусняшка! Создаю из капли биотика рядом с источником Клеопатры маленькое пси-солнышко. Зачем тебе почти пустой никчемный пузырь? Перебирайся на солнышко. Уговариваю тварь. По источнику принцессы пошли странные вибрации. Тело Клеопатры выгибается от боли.

– Крепче держи ей ноги! – Раздраженно смотрю на мастера Авкта. – Да сядь же на нее верхом, если руками удержать не можешь! Мне надо зафиксировать туловище!

Есть! От источника Клеопатры вытянулось любопытное щупальце и потянулось к солнышку. Какой спектр тебе вкуснее? Что предпочитаешь, малыш? А если чуть-чуть увеличить частоту излучения? Ага, так вкуснее, да? Щупальце коснулось искусственного пси-солнышка и начало обволакивать капельку биотика.

Из присутствующих только ар Ферокс и Нэко могут видеть происходящее детально. Вот пси-паразит отделился от источника Клеопатры и полностью переполз на биотик. Аккуратно извлекаю капельку биотика из тела принцессы. Ну а сейчас вкусное солнышко вдруг превращается в страшную горячую печку, остатки паразита бесследно развеиваются. Вытираю со лба капельки пота. Теперь то же самое надо проделать с Ринатом.

На выходе из покоев принцессы оборачиваюсь и ловлю на себе ее взгляд. М-да, уважения у нее ко мне не прибавилось.

– Так меня еще никто не унижал! – шипит она злобно.

– Принцессе нужен покой и жирная пища, содержащая побольше ретинола и токоферола, – равнодушно отворачиваюсь от пациентки и выхожу из комнаты.

Император задумчиво сидит в своем излюбленном кресле и крутит в руках странную серебряную пластину с очерченным в центре отпечатком ладони. На диванчике, в разных концах, сидят бледные принц Ринат и принцесса Клеопатра. Мастер Авкт, ар Вит и начальник дворцовой охраны Самель расположились на стульях возле небольшого резного столика. На столике две бутылки илионского коньяка, одна из которых уже распечатана, и четыре фужера.

– Что выяснили по поводу странной смерти мастера Потициев? – Хэдес мрачно смотрит на начальника охраны.

– Причину смерти установить не удалось. – Самель разводит руками. – Мортус просто умер! Мы восстановили каждый шаг мастера на приеме. Ничего, что могло бы вызвать подозрения, не нашли. За пять минут до смерти у него был разговор с виконтом Владом. Судя по всему, мастер Потициев предлагал виконту принять участие в карточной игре. Виконт отказался. Что было разумно с его стороны. Раньше они знакомы не были, и причин для неприязни у них не было. Но виконт Влад – это единственный человек, о возможностях которого у нас нет полного представления, поэтому он автоматически оказывается подозреваемым. Других подозреваемых просто нет! Но и против Влада у нас нет доказательств, даже косвенных. Одни только домыслы и фантазии на том основании, что больше просто некому. – Начальник охраны разводит руками.