Страница 116 из 122
Упоминание о Пиццу как-то сковало Валенцано. Быть может, ему неприятно было хоть в чем-то подтвердить подозрения в адрес погибшего шофера, неспособного, ясное дело, защитить себя. Руссо понял все колебания молодого секретаря, он поднялся и мягко заключил:
— Конечно, подозревать убитого не больно-то красиво, — согласился он. — Но и такую возможность заранее отвергать нельзя. Может, раздумывая над этим, вы вспомните какие-либо слова или факты, которые раньше показались вам не стоящими внимания. Если это случится, не стесняйтесь, звоните мне прямо на службу.
21
На своем столе Руссо нашел затребованные им сведения и записку Пьерантони, просившего позвонить ему на телевидение. Он позвонил на телефонную станцию, а сам, пока ждал вызова, стал просматривать сведения о людях, так или иначе связанных с домом Шпаги.
«Анджела Мансурио, родилась в Кастельфранко Венето 3.3.1948 года». «А кажется совсем юной!» «Местожительство: Кастельфранко, площадь Крисли, 6, живет с родителями и тремя братьями. Местожительство в данное время: Милан, вилла Шпаги. Поселилась там шесть лет назад. Служанка. Незамужняя. Под судом и следствием не находилась. Прежнее место работы — Венеция, служанка в доме директора института прикладного искусства. Хорошие отзывы. Ушла по той причине, что Венеция навевает на нее грусть». «Смерть в Венеции» — «Висконти», — с мягкой улыбкой проговорил Руссо.
«Элеттра Фустинони, родилась в Перудже 11.9.1912 года, живет в Милане на проспекте Буэнос-Айрес, 15. Вышла замуж за Алессандро Делькурато, который уехал в Бельгию в 1965 году. В настоящее время находятся в разводе. Известна под именем мадам Лупис, по профессии гадалка». И тут зазвонил телефон.
— Передаю трубку лейтенанту Пьерантони, — объявила телефонистка.
— Алло. Руссо слушает. Вы хотели мне что-то сообщить?
Хоть голос Пьерантони и звучал приглушенно, Руссо догадался, что он крайне взволнован.
— Доктор Руссо, вы можете подождать меня в вашем кабинете? Кажется, открылось нечто важное.
Руссо посмотрел на часы, потом на окно — в комнате уже стемнело, приближался вечер.
— Хорошо, я подожду.
«Регулярно наносит визиты синьоре Паоле Шпага, дает ей советы и делает предсказания».
— Да, неплохие советы она дала синьоре Паоле, — усмехнулся Руссо.
«Под судом и следствием не находилась, но не раз предупреждалась, что нарушает статью 121». Руссо подумал о том, какое несметное число магов, гадалок, хиромантов появилось за последнее время в Милане. А ведь это город северный, и его граждане не склонны к иррациональным поступкам и суждениям. Да, но теперь-то в нем полно эмигрантов с юга, слепо верящих в магию!
Что же до статьи 121, то она существует лишь в королевском декрете полувековой давности. Этим декретом запрещено «ремесло шарлатана», ибо он спекулирует на чужих суевериях и невежестве.
Однако синьора Элеттра Фустинони, она же мадам Лупис, очевидно, защищается с помощью статьи 41 конституции, гарантирующей свободную частную инициативу, и статьи 33, согласно которой: «Искусство и наука свободны, и каждый имеет право ими пользоваться».
«Королевский декрет против статей конституции». А пока, прибегая ко всяким юридическим уловкам и оговоркам, бессовестные шарлатаны и профессиональные убийцы беспрепятственно творят свои темные делишки.
Руссо снял очки, протер стекла и открыл следующий лист.
«Уго Валенцано, родился в Страделле (Павия) 5.2.1949 года. Закончил юридический факультет университета в Павии. Холост. Живет в Милане, на вилле Шпаги. Его отец умер, мать живет в Страделле. Имеет сестру, она замужем за служащим сберегательной кассы в Милане. Валенцано работает секретарем. Под судом и следствием не находился».
«Марко Пизанелли, родился в Луино 6.1.1950 года, живет вместе с родными в Милане на улице Паоло Серни, 36. Брат служит в армии в городе Фоджа. Работает в автомастерской на проспекте Семпионе. В марте 1973 г. был арестован за кражу машины. Выпущен из тюрьмы по амнистии».
Руссо голубыми чернилами подчеркнул слова «был арестован за кражу машины».
Конечно, сам по себе факт ареста еще ничего не значит. Но ведь этот возлюбленный Анджелы, невинный ангелочек, утаил от Пьерантони, что уже имел дело с правосудием. Он отложил лист в сторону.
«Альдо Макки, родился в Милане 3.7.1930 года, женат, имеет трех детей. Живет в Милане, на улице Альфонсо, 16, бывший шофер Шпаги. Перешел работать сторожем на Радиотелевидение. Под судом и следствием не находился».
«Почему он ушел от Шпаги?» Руссо сделал пометку на полях. «Всех их надо проверить, не исключая самых различных мотивов для шантажа Шпаги. Вот ведь двое кретинов стали писать анонимные письма только потому, что мадам Марину обидели насмерть шуточки Шпаги, и ее гордость была уязвлена. А ведь речь-то шла всего лишь о телеигре!»
О том, что Пьерантони крайне взволнован, Руссо понял и по тому, как резко тот постучал в дверь.
Он не вошел, а вихрем влетел в кабинет, положил большие покрасневшие руки на стол начальника и, дернув припухшим от насморка носом, хрипло, с торжеством в голосе спросил:
— Вы знаете, где находится улица Кастельветро?
— Ну! — пробурчал Руссо, раздраженный такой бесцеремонностью. — Ну, я там живу.
Он порадовался немому изумлению Пьерантони, с лица которого сразу будто смыло глупую самодовольную улыбку.
— В самом деле? В каком доме?
— Номер два.
Он откинулся назад, чтобы Пьерантони совсем на него не навалился.
— Шестой этаж, квартира шестнадцать, — с едкой усмешкой уточнил он.
— А в доме тридцать живет Виттория Астезани.
Пьерантони выдержал эффектную паузу и, словно кот, приготовившийся к прыжку, весь напрягся и дрожащим от волнения голосом выпалил:
— Урожденная Валенцано!
Хотя Руссо и не сразу понял, как это связано с делом Шпаги, но он инстинктивно уловил, что сообщение чрезвычайно важное. И все-таки он никак не мог примириться с идеей, что Валенцано мог быть убийцей или сообщником бандитов и убийц, таких, как Лучано Верде.
— Ну и что же? — с показным спокойствием спросил он. — Садитесь, Пьерантони, и рассказывайте все по порядку.
У Пьерантони первоначальное лихорадочное возбуждение немного поутихло. Он отодвинулся от стола и тяжко плюхнулся на стул.
— Недавно, разговаривая со Шпагой, я узнал, что у Валенцано есть в Милане сестра, вышедшая замуж.
— За чиновника сберегательной кассы, — закончил за него Руссо, невольно пододвигая к себе карточку Валенцано. Сказал он это еще и потому, что хотел позлить Пьерантони, слишком много возомнившего о себе. Но Пьерантони, как ни странно, не разозлился.
— Вы знали также, что эта синьора живет на улице Кастельветро?
Руссо честно признался, что не знал. Пьерантони радостно потер руки.
— Так вот, площадь Кадорна, улица Кроче, улица Сальвиони, улица Пьер делла Франческа и улица Кастельветро находятся друг от друга на расстоянии не больше пяти минут езды. Можно с одной улицы свернуть на другую. Здесь, в этом сплетении улиц, украли «ланчу», припарковали ее, возвратили похищенного малыша. Вилла Шпаги тоже находится неподалеку от этого «гнезда».
Он снова наклонился к Руссо.
— Кто знал о любимых танках Тео? Кто знал, что синьора Шпага собирается повести сына в «Ринашенте»? Кто мог пойти за ними и обогнать? Он и сам признал, что в это время дома его не было.
— Спокойнее! Спокойнее! — остановил его Руссо. Он поднял карточку Валенцано и громко прочел все сведения.
— Значит, сестра была его сообщником в подобном преступлении? Так, что ли?
— Но подумайте о фургончике, дорогой мой Руссо! — воскликнул Пьерантони, от волнения забыв о всякой субординации. — Никто его не видел и так и не нашел. И никто не заявил о его пропаже. Он, этот фургончик, исчез, растаял в тумане! Раз, и нету!
Он даже прищелкнул пальцами и снова ухватился за край стола.
— Этого фургончика не существует в природе! Валенцано его придумал, а вместо таинственных бандитов в сером действовала его сестра.