Черноводье

Глава 4

— Ну, и что ты обо всем этом думаешь? — спросила меня Лана, когда мы остались в кабаке наедине, если не считать хозяина и какого-то оборванца у стойки, похоже, клянчившего кружку бесплатно.

— Я согласен с капитаном, — ответил я. — Все это полнейшее безумие и верная смерть.

— А если я скажу тебе, что пройти там вполне реально?

— Тогда я поинтересуюсь, откуда проистекает твоя уверенность.

— Никто никогда не ходил через эти воды с опытным егерем, — ответила она. — Собственно, егерей, охотившихся на морскую нежить, до сих пор и не было. Но судя по тому, что я слышала здесь от тарсинских моряков,

— Слушай, у тебя есть перк на морскую нежить? — спросил я.

— Нет, — Лана покачала головой.

— А у меня, вот, есть, — ответил я. — Там такое вырастает в море, питаясь рыбой и планктоном, что ты себе просто представить не можешь. Если никто ни разу не прошел там, несмотря на все выгоды маршрута, значит, любой корабль там просто сожрут и все.

Я даже поморщился. Подстегнутый матрицей Луциана мозг подсовывал мне никогда не виданные мной в реальности картины, одна страшнее и отвратительнее другой. Корабли, переломленные черными щупальцами пополам. Мерзкая зеленая слизь, затягивающая палубу. Огромная многоножка, обвившаяся вокруг мачты, издавая неистовый стрекот.

— Именно поэтому мы нужны этим людям, — твердо сказала Лана. — Ты же все слышал. От этого зависит судьба города.

Я покачал головой.

— Знаешь, я очень благодарен и тебе, и Бажану, — ответил я. — Но лезть в пасть какому-нибудь десятиметровому спруту — это просто глупо и все. Если вы ради этого отбивали меня у орденских, то лучше было просто меня там оставить.

Я сглотнул и отвел глаза. Мне было очень противно.

— Честно говоря, я вообще не представляю, как уговорили на подобную авантюру всех этих людей, — продолжил я. — Ну, ладно, Эрт, кажется, просто не понимает, во что ввязался. Но капитан и лейтенант…

— Ни у кого из них нет выбора, — пожала плечами Лана. — Эрт потерял два корабля из-за пиратов. А точнее — из-за того, что он неопытный юнец, которому на голову свалился бизнес умершего папаши. Эта экспедиция — его последняя надежда поправить финансы и избежать банкротства. Дрикера Бажан вытащил из петли, куда он едва не угодил за контрабанду.

— А Морионе? — спросил я.

— Морионе со своими наемниками приплыл сюда полгода назад в надежде поживиться в здешнем хаосе. Но Орден от его услуг отказался, а власти Крюстера хоть и наняли его, но вот уже второй месяц не платят — нечем. Последний шанс для него не дать роте разбежаться и остаться командиром — это добыть деньги в Тарсине.

— Нда, я смотрю, положение тут у всех незавидное, — я невольно вздохнул.

— Именно, — кивнула Лана. — Послезавтра мы отплывем — с тобой или без тебя. Было бы лучше, если бы с тобой.

— Я только не понял, зачем это все тебе?

Губы Ланы сжались, вытянувшись в прямую линию.

— На самом деле, тебе это, может быть, даже нужнее, чем мне, — ответила она, подумав секунду.

Я вопросительно уставился на нее в ожидании продолжения.

— Видишь ли, — сказала она. — Первоначально Сергей меня отправил сюда собирать сведения. Большой порт, куда приходят корабли со всего Монланда и из Запроливья — отличное место для этого. И недавно у меня был один разговор, после которого я поняла: мне обязательно нужно вытащить сюда тебя и вместе с тобой отправится в Тарсин. Я-то и предложила Бажану эту экспедицию, как решение его проблем.

— Что же это был за разговор?

— Один странствующий монах, бродивший сперва по палатинским монастырям, а затем по тарсинским. Рассказывал множество всякого вздора: ну, знаешь, что они обычно говорят. Возле Графты, будто бы, плавает царь-рыба и говорит человеческим голосом, а кто ее слышит — тот сходит с ума и прыгает в воду. В Моне статуя основателя города сошла с постамента и затоптала мздоимца из городского магистрата. В палатинские земли с севера вторгаются люди с медвежьими головами, похищают малолетних девок и творят с ними жуткие непотребства.

Но была среди всей этой хрени одна история… В общем, в женском монастыре под Тарсином сестрам, якобы стал являться дух Мученицы Евфимии. Является ненадолго — бледная, рыжеволосая, с дрожащим голосом — и говорит пугающие пророчества: будто бы грядет большая беда из Чернолесья, невиданное нашествие мертвых.

— Ты думаешь, что это?.. — я почувствовал, что мое сердце пропустило удар. Пожалуй, впервые за последнее время мне действительно было не все равно, что со мной происходит.

— А еще она говорит, что спасти Монланд может только егерь с синим камнем, — закончила Лана и посмотрела на меня, явно наслаждаясь произведенным эффектом.

Кажется, я вздрогнул. Мои пальцы непроизвольно сжали покрытую жиром тяжелую занавеску, отделявшую комнату от общей залы, и едва не сорвали ее с карниза под потолком.

— Я плыву с вами, — тихо ответил я.

— Ну, вот она, моя красавица, — проговорил Эрвин Эрт, когда мы обогнули большой портовый склад и вышли к стоявшему у причала кораблю — трехмачтовой каравелле, черным силуэтом купавшейся в алых лучах восходящего солнца.

Вчерашний день я потратил на лихорадочные сборы в дорогу — благо, Бажан выдал мне денег из числа отобранных у орденского отряда. Приоделся, купил хорошего пороху, пристроил Джипа в бажановой конюшне — на борту ему, конечно, делать было бы нечего. И вот теперь, в новом синем берете и прочной кожаной куртке шел осматривать корабль, уверенный, что на земле меня больше ничего не держит.

— Творение лучших ансуйских мастеров, — продолжил Эрт с такой гордостью, словно он самолично прибивал к килю каждую досточку. — Если есть на свете корабль, способный справиться с этим походом, то он перед вами!

— А вооружение какое? — спросил я.

— Вы имеете в виду парусное вооружение? — уточнил Эрт. — Как видите, косые паруса на фок- и грот-мачтах, и я уже здесь в Крюстере достроил бизань…

— Нет, я имел в виду оружие, — мягко прервал его я. — В парусах и прочем мореходном деле я ничего не смыслю, и оставляю это вам с капитаном. А вот что касается боя…

— О, с этим тоже все превосходно, — усмехнулся Эрт. — Два фалконета на носу, еще один — на корме. Кроме того, по четыре легкие пушки на каждом борту.