Хрустальный дождь

Начался мелкий дождь. Ночь будет мокрой, туманной.

– Нам нужно обсудить, что теперь делать, – сказал Хайдан. – Если вы не начнете переговоров, я выведу вашего бога на стену и буду пытать его.

Ацтек побледнел.

– Если вы заинтересованы в переговорах, то и мы готовы. Поэтому я и пришел сюда. Можно мне вернуться?

Хайдан кивнул людям-мангустам. Жрец поднялся на ноги и побрел по траншее. Воины помогли ему пройти через лабиринт колючей проволоки, и ацтек, кряхтя, двинулся в сторону своего лагеря.

– Ты думаешь, он говорил серьезно? – спросил Хайдана один из оставшихся воинов.

Хайдан пожал плечами и направился обратно к городской стене.

– Посмотрим. – Несколько глухих ударов сказали о том, что артиллерия ацтеков снова начала обстрел.

Сопровождавший Хайдана человек-мангуст посмотрел на небо.

– Неудачная идея генералу выходить на открытое место… Над ними раздался свист, и стенка траншеи рухнула. Хайдан, протирая глаза, поднялся с земли; полминуты выпало из его памяти. Из ушей сочилась кровь, и сосредоточить взгляд на чем-либо было трудно. Вдалеке он видел фонтаны грязи, взлетавшие там, куда попадали другие снаряды. Земля сотрясалась у него под ногами, но он не слышал ни звука.

Кто-то схватил его за руку и потащил в сторону. Воины что-то кричали, но Хайдан только показал им на свои уши.

Слух вернулся к нему, когда они спустились в туннель после того, как люди-мангусты разрядили несколько мин по дороге. В темном туннеле воздух был полон пыли.

Ответом Кэпитол-сити была не менее оглушительная канонада. Из траншей стреляли ружья, со стены – пушки.

– Это была уловка? – предположил кто-то. Хайдан снова пожал плечами.

– Может быть, у них и в самом деле неразбериха и нет согласия, – пробормотал он. Ему нужна была минутка, чтобы прийти в себя и поразмыслить. – Постарайтесь оставлять в живых тех, кто будет предлагать перемирие.

Обстрел усилился, и Хайдану пришлось задержаться у выхода из туннеля вместе с несколькими воинами-мангустами. Он съел кусок черствого хлеба и выпил жидкого чая; тем временем на его штанах и сапогах грязь засохла, образовав корку.

Хайдан вернулся в Кэпитол-сити еще до заката, и к тому времени, когда половина неба окрасилась в пурпур, уже отдавал приказы. Потом он поднялся на городскую стену и стал смотреть на грязные траншеи и воронки, среди которых провел первую половину дня.

Одного из ацтекских жрецов, приведенного в порядок, отмытого и одетого во все свои разноцветные одежды, выволокли на стену. Ноги его были связаны. Воины под растерянным взглядом жреца проверили крепость веревок.

Потом люди-мангусты подняли высокомерного ацтека, привязали веревку к балке и сбросили его со стены.

Хайдан наклонился вперед, глядя на то, как жрец с воплями раскачивается на веревке. Ацтек ударился о стену, отлетел от нее и начал вращаться по широкой дуге в двадцати футах ниже того места, где стоял Хайдан. Все перья и роскошные одежды жреца задрались, накрыв ему голову, а сам он остался нагим.

Раздался смех, кто-то стал плевать в жреца, но большинство просто качали головами.

– Подождите час, – распорядился Хайдан, – потом сбросьте следующего.

Он ушел со стены.

Когда обстрел прекратился, уже наступила полночь, и со стены свисали три ацтекских жреца. Ацтеки не собирались убивать собственных жрецов. Хайдан улыбнулся.

К рассвету несколько вождей прислали в траншеи гонцов с просьбой о перемирии.

Хайдан вручил одному из людей-мангустов свое заранее подготовленное письмо, содержавшее согласие на прекращение огня и назначавшее время и место для переговоров.

Усталый и голодный Хайдан рухнул на свою койку.

По крайней мере теперь было тихо. Можно было немного поспать. Грудь и горло Хайдана все еще болели после того, что сделал с ним Джон де Бран.

Часть четвертая

ГОРЬКИЙ КОНЕЦ

Глава 79

Дихана смотрела на своего противника через широкое пространство стола для переговоров.

Ее враг был украшен перьями и одет в стеганые доспехи; раскраска лица несколько пострадала от стекавшего струйками пота. Руки воина были жилистыми, черная челка спадала на глаза.

Военачальника звали Котепек. Временный командующий силами ацтеков, он попал в трудное положение. Да, армия его была больше, но воины почти голодали. Люди-мангусты Хайдана позаботились о том, чтобы им не досталось никаких припасов. Главнокомандующий, многие жрецы и даже бог были захвачены в плен. Котепек мог продолжать наступление, надеясь на победу, но уморил бы войско голодом, если проиграет; он также подвергал опасности жизнь собственного бога и жрецов.

Он мог бы захватить город в случае продолжения осады. И Дихана, и он сам знали это. Знание читалось в их глазах, смотревших друг на друга через стол. Однако позволив жрецам и богу умереть, ацтек все равно проиграл бы.

Дихана не сочувствовала ему, излагая все обстоятельства сухо и четко.

Вождь посмотрел на нее.

– Мои соплеменники в этом городе говорят, что с тобой трудно договориться. – Ацтек предпочитал не встречаться с ней взглядом. Может быть, предположила Дихана, он ожидал, что от женщины будет легче добиться уступок.

– Ты рассчитывал на другое? – Дихана протянула ему бумаги. – Вы напали на нас и осадили Кэпитол-сити.

Котепек внимательно прочел документы, откладывая в сторону каждый прочитанный лист. Закончив, он сложил десять страниц стопкой.

– Ты можешь диктовать условия, но мы не побеждены. В принципе я согласен, что ради возвращения нашего бога я должен увести свое войско за горы. Однако ты пишешь, что освободишь бога, когда мы вернемся в Ацтлан. Как ты можешь это гарантировать?

– Ты же прочел наши условия, Котепек. Вождь поднял руку.

– Но что, если вы все равно удержите бога?

– Мы этого не сделаем.

– Иные захотят его смерти. Мы этого не можем допустить.

– Ты имеешь в виду лоа? – спросила Дихана.

– Да, вы их называете так.

Дихана выпила воды, потом снова наполнила стакан из кувшина, стоявшего на бронзовом подносе на столе.

– Мы доставим его на воздушном корабле.

– Вы можете взорвать корабль и заявить, что это был несчастный случай.

– А как ты предлагаешь произвести обмен? Котепек отложил бумаги.

– Как я понимаю, вам уже известно о туннеле сквозь горы. – Дихана кивнула: Хайдан сообщил ей о туннеле, а Джон подтвердил его существование. – Мы произведем обмен в туннеле. Вам будет легко охранять вход в него, а мы сможем обеспечить безопасность бога по дороге через туннель.

Дихана обдумала предложение.

– О'кей.

– Пожалуйста, внеси в бумагу изменения. – Котепек протянул Дихане ручку. Это был, как потом поняла Дихана, лишь первый компромисс из многих. Еще четырнадцать изменений были внесены в договор, прежде чем Котепек согласился начать отступление через джунгли на другую сторону гор. Последний пункт поразил Дихану.

Она вытаращила глаза на ацтека.

– На это я не могу пойти. Речь идет о человеческих жизнях! Вы захватили тысячи пленников. Вы не можете распоряжаться их жизнями по своему усмотрению. – Дихана почти кричала.

Котепек сложил руки на груди и откинулся в кресле.

– Это единственный способ получить согласие жрецов на отступление. Они хотят сохранить то, чем уже владеют. Они должны вернуться хоть с какой-то победой, с каким-то почетом. Иначе они предпочтут умереть в плену.

Дихана ощутила тошноту. Вкус желчи во рту заставил ее подумать о том, что было бы легче умереть прямо за этим столом.

– Ты должен дать мне время на размышления.

– Я покину город до захода солнца. – Котепек постучал пальцем по бумагам. – Мы или достигнем к этому моменту соглашения, или я по возвращении возобновлю наступление.

– Вы будете голодать, ваш бог погибнет и жрецы тоже! Котепек пожал плечами.