Страница 547 из 667
Палец Пал Палыча уткнулся в шкаф, словно соседушко мог видеть через деревянные дверцы.
— Моя рука Всевластия? — по спине побежали мурашки.
— Артефакт, — повторил Пал Палыч. — Учитель говорил, что создал его вместе с учеником. И артефакт может ненадолго открывать щели между мирами. Это не те проходы, известные нам, но пара человек сквозь них вполне может пробраться.
— Получается, у меня в руках артефакт, с помощью которого можно путешествовать между мирами?
Пал Палыч прикрыл глаза руками, словно сама мысль об этом внушала ему хтонический ужас, а потом кивнул.
— И что было дальше? — спросил я.
— Хозяин договорился с родителями и забрал меня. Он часто так делал. Общался с разумными существами, договаривался и забирал кого-то, чтобы отпустить в своем мире. Чтоб у нас был шанс спастись.
— Хозяин — это Ирмер, — не спросил, а скорее констатировал я.
Вновь очередной кивок.
— И делал он это все, само собой, не по доброте душевной. В смысле, не бесплатно?
Опять короткий кивок. Ну, слава Богу, мой мир не рухнул. А то маг-альтруист в него вообще не вписывается. Иначе бы я никогда не смог ответить на вопрос — какого черта он передал дар мне. Значит, не от доброты душевной, а с определенным умыслом. Уже неплохо.
— Что было дальше? — спросил я.
— В новом мире оказалось не так страшно, но тяжело. Непривычно. И я прибился к хозяину. А он не стал гнать. Добрый человек был.
Угу, это как в анекдоте — а мог и по шее полоснуть. Видимо, про Экзюпери и его драгоценное «мы в ответе за тех, кого приручили» там никто не знал. Хотя, большой вопрос, был ли вообще у них Экзюпери? Ведь вон сколько народу магическая чумка выкосила.
— Замечательно. А что с учеником?
— Они ссорились. Чем чаще ходили туда, — Пал Палыч опять задрожал, — тем больше. А потом он пропал.
— Как его звали?
— Наум, — тихо ответил Пал Палыч.
— Кем он был?
Соседушко лишь пожал плечами.
— Он просто иногда приходил. Они запирались в кабинете и хозяин ему что-то рассказывал. Или…
— Передавал свои силы, так?
— Так, — еще тише ответил Пал Палыч. — Говорил, что это его наследник. Что скоро он станет сильнее его.
— И что случилось с учеником?
— Однажды они ушли. Как всегда. Хозяин надел Перчатку, затем они шагнули туда. А намного позже вернулся только один.
— Ирмер, — похолодело у меня внутри.
Ответом был короткий кивок.
— Илларион что-нибудь знает об этом ученике? — спросил я.
— Нет, — замотал головой Пал Палыч. — Илларион недом, его век недолог. Он появился в жизни хозяина намного позже. Тогда был Севастьян. Но тот помер.
Значит, Илька и правда меня не обманул. Он действительно ничего не знал. Вот раззадорил мое любопытство Пал Палыч на ночь глядя, сволочь такая!
— А как эту Перчатку использовать? — я сам не заметил, как открыл шкаф и взял свою руку Всевластия, крутя ее, словно где-то должна была быть кнопка «Вкл». Ее почему-то не оказалось. Явно китайское производство.
— Я не знаю, — с ужасом замотал головой Пал Палыч. — И не надо ее использовать. Перчатку нужно спрятать, очень хорошо, а не таскать все время с собой, хозяин. Я давно хотел сказать, но…
— Боялся, — закончил я. — И пока ты набирался опыта, я чуть эту Перчатку не потерял.
Что было правдой. Черт дернул меня ляпнуть, что рука достанется тому, кто четыре раза подряд выиграет соревнования выходного дня. За основу я брал, конечно, чемпионскую звезду. Когда футбольный клуб становится несколько раз первым в чемпионате страны, то получает на герб звезду. К примеру, в итальянской Серии А необходимо десять раз выиграть национальный турнир, в России пять, в немецкой Бундеслиге три.
Я же пошел на нововведение, решив что цифра четыре будет как нельзя кстати, примерно отталкиваясь от количества недель в месяце. Зараза. И я б даже почти не сожалел, если бы Бабичев забрал руку. Правда, так я думал до того, как узнал, что это офигеть какой артефакт. Дела…
Что теперь? Заменить его чем-то другим? Не, слишком палевно. Дорогие зрители не поймут. Чертова рука стала таким же брендом, как Дмитриева, и означала окончание «первого сезона». Тогда что? Вариант нашелся только один. Надо сделать так, чтобы Бабичев в следующие выходные не победил. Всего-то и делов.
Что самое противное, сам я участвовать не могу. Иначе рейтинг соревнований упадет ниже плинтуса. Значит, надо придумать что-то другое. Подставная команда? Блин, а где найти участников под это дело? Топовые маги-лицеисты на дороге не валяются.
Громкий голос тети, зовущей меня по имени, дал понять, что об этом надо позаботиться в любое другое время, но не сейчас. Как-то быстро она ужин приготовила. Или случилось что-то еще?
— Спасибо, Пал Палыч, — поблагодарил я нечисть. — Я очень ценю то, что ты сейчас сказал.
— Пожалуйста, хозяин, — с прерывистыми вздохами, словно долго плакал, ответил соседушко. — Поосторожнее с Перчаткой. Христом Богом Вас прошу.
— Теперь уж точно буду осторожнее.
Сам быстро переоделся и спустился вниз, готовясь чего-нибудь съесть. И невероятно удивился, увидев в гостинной посетителя. Тетя в изящном платье пыталась безуспешно разговорить его, однако тот стоял букой. Впрочем, я не удивлен.
С прошлой нашей встречи этот грузный человек сильно изменился. Кавалерийские усы теперь не были напомажены и накручены, сам он, казалось, заметно постарел, а синий мундир с орденами сменила форменная министерская одежда. Я даже пытался вспомнить, к какому ведомству относился новый мундир Зубарева, но так и не смог. Он как-то совсем внезапно пропал с радаров после снятия с должности.
— Ваше превосходительство, — кивнул я, не совсем понимая, «превосходительство» ли еще Петр Александрович, или уже нет.
— Николай Федорович, — ответил Зубарев, не дрогнув и мускулом. — Могу я поговорить с Вами наедине?
В самообладании генералу было не отказать. Насколько я понимал, его сняли именно из-за меня. Точнее, из-за того самого покушения. Хотя, я-то там в чем виноват? Он сам накосячил, если можно так выразиться.
— Конечно, давайте поднимемся в мой кабинет.
Прикрыв дверь я дружелюбно указал Зубареву на кресло, приглашая присесть. Однако тот проигнорировал мое гостеприимство.
— Мой новый начальник просил передать Вам письмо.
— Ваш новый начальник? — я взял конверт, и лишь взглянув на печать понял, о чем говорит Зубарев.
Ну да, точно, вот что значат эти якоря на обшлагах. Морское министерство, которое возглавлял мой новый знакомый — Романов Владимир Георгиевич. Ну, как министерство — все, что от него осталось. Так вот в какой пыльный ящик задвинули Зубарева! Если говорить по существу, то карьера генерала закончилась.
«Сегодня, 22–00, третий дом налево после малого моста, ведущего к острову Голодай[18]. Обязательно приходите один, пешком, извозчика не берите».
Блин, это же почти у Финского залива! Дальше, чем мой завод. Место не просто глухое, а жутко глухое. Там даже волки гадить боятся. С другой стороны, все понятно. Романов хотел, провести передачу дара без лишних глаз.
И все-таки я поежился. Не то, чтобы боялся, но определенные опасения появились. Сдержит ли слово кузен Императора? Что ему мешает так и продолжать доить меня на предмет силы? Честное слово? Очень смешно. С другой стороны и выбора особого нет. Откажусь — завтра же приедут вежливые люди от Императора и спросят, не хочу ли я прокатиться и осмотреть стены темницы.
Зубарев воспользовался моим замешательством и забрал письмо. Создал форму быстро, словно играючи, и сжег единственную ниточку, которая вела кузена Императора ко мне. Ну да, дело слишком щекотливое, чтобы оставлять после себя следы.
— Передайте Вашему начальнику, что приду, — сказал я после долгих раздумий.
— Сами передадите, — холодно ответил Зубарев и покинул кабинет.
Видимо, все же генерала не очень радовала роль посыльного. Ну что тут скажешь? Меня не прельщала перспектива быть донором для «Пажа». Только кто об этом спрашивает?
18
Остров Голодай — в нашем мире остров Декабристов. В XVIII веке имел название остров Галладай, позже упростился до Голодая. По одной из версий носил свое название в честь основателя торгового дома, имевшего недвижимость в этой части города, Томаса Холидея (в некоторых источниках указанного как Галлидей).