Страница 5 из 8
Я задыхаюсь от боли, от грязи, которую в меня насильно вливают. Я настолько потеряна и не могу понять, почему ещё топчусь на пороге, что просто выдыхаю:
— Я подаю на развод, — слетает с моих губ словно финальное осознание, что всё кончилось ещё на пороге спальни. Моё "долго и счастливо" оказалось фальшивкой, фарсом, театром одного актёра… Который прям «сгорал на работе», отправляя меня из своей жизни то в Москву, то в Эмираты. Да он горел…
Работник члена и кроватки.
Мария Львовна бросается на меня. Хватает за пальто, но я уже, наверно, сошла окончательно с ума, потому что отмахиваюсь от неё, даже не понимая, как мои движения выглядят со стороны.
Ступеньки вниз, без лифта, как наклонная моей жизни.
Горит щека, слёзы не успокаиваются.
Я бегу подальше ещё от одного гнилого дома, который тоже предал. Нет. Люди предали.
Вдоль сквера стояли скамейки, и я сажусь на одну, роюсь в сумке, ищу телефон. Но он мёртв. Молчалив. Поднимаю глаза в небо и прям сильно хочу закричать.
Это все откаты. Это всё боль, которую я весь вечер терпела и сдерживала.
Меня качает на качелях эмоций. Я ужасно боюсь что-то сейчас сделать. Мои пальцы сами скользят по экрану телефона, мечтая остановиться на одном имени.
Имени предателя, который самый близкий для меня…
Я не хочу посвящать свою семью во всю эту грязь, поэтому не могу позвонить отцу и нажаловаться. Да и отвыкла я за десять лет брака. Я ведь всегда жаловалась только Макару, который как Супермен решал всё взмахом руки или одним словом.
Качели вынуждают меня замереть.
Ненависть. Боль. Страх.
Теперь это мои любимые сказки.
Но я не забыла, что в моей жизни с Макаром было больше хорошего… и оно сейчас требует закрыть глаза, позвонить. Просто прошептать, что мне плохо, что меня все обижают и что я хочу, чтобы он приехал и взял на руки.
Но его руки будут заняты задом продажной подруги или любой другой девки, потому что я ему не нужна. Я его не устраиваю. Я скучная. Однообразная. Скромная.
Почему он молчал?
Для чего врал?
Я бы ушла сама.
Я же понимаю свою неполноценность, я же видела, что ему не совсем хорошо со мной. Он же злился, что я не могу в полной мере удовлетворять его. Он же сам всегда говорил, что лучшее, что я могу сделать в постели — это кайфовать от процесса, но у меня никогда не получалось. Мне сольно было проще, а с ним нет…
Почему он лгал?
Маятник раскачивался сильнее, и теперь меня бросило в отчаяние.
Я не знаю, как жить без Макара.
Я не представляю, что значит ходить на работу, считать деньги и подстраиваться под мир.
Мир, в котором я внезапно оказалась лишней.
Телефон молчит, и я несмело касаюсь иконки такси. Вбиваю адрес. С замиранием жду…
Мобильник триумфально мигает экраном, и всё затихает. Зарядка села.
Я наклоняюсь к коленям и кричу в подол пальто.
Острые игры страха пробираются под кожу, и я понимаю, что сижу в полночь одна в пустом сквере.
Чувство самосохранения кричит и бьёт в набат. Я подскакиваю и бегу прочь. К автобусной остановке, к людям.
Маршрутка полупустая, и в ней ещё холоднее, чем на улице. Напротив меня двое парней о чём-то громко говорят. Водитель слушает шансон, а женщина в самом конце читает с телефона.
Мне сыро, страшно и я не помню, когда последний раз пользовалась общественным транспортом. Я жмусь к окну, не понимая, что от него сквозит.
Хотя нет. Это у меня в груди сквозит, ведь там дыра.
О встречах
Глава 9
Макар…
Пять букв. Две гласных. Десять лет счастья. Которое я бездарно растратила на свои желания.
Я не могу простить ему ничего. Но и признаться самой, что ненавижу… Тоже.
Я его люблю.
Любовь не испаряется по щелчку пальцев.
Мне хочется оказаться рядом с ним, прижаться, вдохнуть аромат табака, ванили. Уткнуться носом в его грудь. Ведь он не плохим был мужем…
Мысль ударяет так сильно, что я замираю, слепо смотрю перед собой.
Он был мужем… а теперь он — бывший муж.
Он просто одна из тех вещей, что взяла себе и не вернула подруга.
Предатели.
Вокруг меня одни лжецы и предатели.
Господи, да за что мне всё это?
Я вываливаюсь из маршрутки спустя полчаса.
Плохой район. Слишком тёмный. И точно неблагополучный.
Бабушка отказалась продавать в своё время эту квартиру и вообще переезжать, потому что тут её с дедушкой жизнь только начиналась. И воспоминания после его смерти — самое ценное, что осталось.
Я бежала по лужам и подскальзывалась. В сапогах неприлично хлюпало. А до дома оставалось ещё три девятиэтажки.
Я ускорилась. Пробежала мимо парковки. Мельком взглянула на авто: советский автопром и пара иномарок.
Внутри сейчас пустовала скорбь по моему браку. И по моей разрушенной жизни. Почти у основания сломленной.
Что делать? Какой развод?
Макар упрётся и не даст его, потому что раскатами грома звучат в голове его слова, что не отпустит никогда. Продолжит лгать. Изменять. Заставит играть спектакль одной счастливой семьи. У него почти точно получится, если я сломаюсь сама. Потеряю веру. А Макар меня слишком хорошо знает, значит, найдёт слабое место буквально в считанные минуты.
Тяжёлые шаги услышала не сразу. И побоялась обернуться.
За мной кто-то шёл.
Когда я ускорялась, то и шаги тоже. Кто-то приближался. Неотвратимо. Как хищник.
Спасительный подъезд показался, и я плюнула на то, как буду выглядеть, если человек просто спешит в моём направлении, и перешла на бег.
В горле саднило. Сердце норовило выскочить. Я поудобнее зажала между пальцами ключи.
Десять шагов.
Дыхание за спиной.
Три шага.
За плечо дёрнули назад.
Я закрываю глаза и открываю рот, но крик застывает где-то в горле.
Меня прибивает к двери подъезда тяжёлой мужской рукой.
Полночные разговоры
Глава 10
— Поговорим? — шепчет мне в губы муж, обдавая тёплым дыханием с ароматом коньяка и шоколада. Здесь у меня совсем сдали нервы, и я завизжала. Смесь адреналина и страха ударила по нервам дозой физической силы. Я подалась вперёд и что есть силы впилась в губы Макара. Зубами поймала нижнюю и сжала до лопнувшей кожи.
Макар толкает меня к двери, разжимает руки, а я чувствую на своих губах привкус крови. В голове полный Армагеддон, и я рвусь вперёд, проскальзываю у супруга под рукой и бегу.
— Стерва, — летит мне в спину. Но я, даже не оборачиваясь, перебираю каблуками по мокрому асфальту. В голове шумит и громко бьёт пульс. Я задыхаюсь от осознания, что только что сделала, и какой-то истеричный смех рвётся наружу. Через десять шагов я не выдерживаю и складываюсь пополам, чтобы засмеяться. И зареветь.
Меня не успокаивают и подошедший сзади муж, и его недовольное:
— Набегалась?
Я просто ловлю воздух и выдыхаю смех. Страшный. Ледяной. Который разносится по пустому двору эхом. Я вытираю слёзы, уже наплевав на остатки косметики. Макар смотрит на мою истерику и вытаскивает из кармана платок. Протягивает мне, а я, обезумев, просто бью его по руке и он роняет этот невиновный ни в чём кусок ткани. Муж поджимает губы, и от него прям веет недовольством, но мне всё равно. За мной только что маньяк гнался и я прикусила ему губу. Слишком много событий для одного вечера. И в своём хмельном счастье, которое горчит на языке, я почти всесильна.
— Идём поговорим? — предлагает Макар и тянет ко мне руку, а я, отдышавшись и вытерев лицо ладонями, бросаю:
— Да пошёл ты к чёрту, — и столько в моём голосе равнодушия, что Макара всего корёжит.
— Мне это надо, Полин, — заходит с другой стороны муж, и новая волна смеха ему лучший ответ.