Лапша

Еле дорабатываю день. Руки словно одеревенели, и я начинаю косячить, но все же исправляю недочеты в стрижках. Я профессионал, мать вашу! Личные неурядицы надо оставлять за порогом салона. И, вроде, понимаю это. Но не могу перестать думать о Крис. Еду после работы к ней, но не решаюсь позвонить или подняться в квартиру. Надо остыть и ей, и мене.

Вот только я просчитался. Потому что утром, когда я приезжаю к ней перед работой, дверь мне никто не открывает. И на звонки она тоже не отвечает. Прислушиваюсь у двери — в квартире тишина. На всякий случай, снова стучу в дверь, но в ответ так никто и не открывает. Внутри зарождается беспокойство. Ну и куда она могла деться? Уехала? Так у нее, вроде, близких нет. Точнее, нет людей, к которым она может уехать вот так спонтанно. Потому что она не планировала никуда ехать, и новогодние праздники мы собирались провести вместе.

Набираю ее номер снова и снова, пока еду на работу и в перерывах между клиентами. Но в какой-то момент в трубке раздается: «Абонент находится вне зоны действия сети», и я понимаю, что она просто выключила телефон. Вечером снова караулю Кристину возле подъезда, потому что в ее окнах не горит свет. Но даже к полуночи она дома не появляется, и телефон все так же вне зоны.

Ударяю ладонями по рулю, хоть понимаю, что машина-то тут не при чем. Просто я никогда вот так не попадал. Всегда вел себя разумно и старался держать лицо. А тут…

Домой приезжаю за полночь, но так и не могу уснуть. Брожу по квартире, как неприкаянный, в итоге достаю початую бутылку виски, которую открыли с Крис в день знакомства. Плескаю в бокал. Лед не добавляю, потому что хочу, чтобы сразу срубило. Закуску тоже не беру. Первый бокал опрокидываю залпом, второй уже более размеренно. После третьего засыпаю прямо сидя за столом.

Кристина

Наутро после ссоры просыпаюсь с тяжелой головой. Будто вчера напилась, но я ведь не пила, да. Начинаю вспоминать, что произошло, и обида накатывает с новой силой. Хорош же, Алексей! Если он обо мне не лучшего мнения, почему тогда привязался? Хотя, наверно, я сама дала повод думать о себе плохо. Выставила себя шлюхой в самый первый раз, когда безропотно пошла за ним в день знакомства. Но он же за последнее время должен был понять, какая я на самом деле? Или нет? Бред!

Встаю с кровати и иду в душ. Даже удивительно, что так рано встала. И как же хорошо, что сегодня выходной. Не ехать на работу, и не видеть смазливую морду… Как я могла допустить, что кто-то подобрался ко мне так близко? Забрался под кожу, заполнил сердце. Мне больно, черт возьми… Не хочу я таких эмоций! Они мне не нужны!

Из душа выхожу и быстро привожу себя в порядок. Звонит телефон, и если бы не мелодия, что я установила на Малыша, просто отключила бы звук.

— Привет, Малыш, — невольно улыбаюсь.

— Привет, пропажа. Как дела?

— Спасибо, хреново.

— Тааак, ты где сейчас?

— Дома, ушла на зимние каникулы. До Нового года записи нет, и потом четыре выходных.

— Я минут через двадцать приеду, позвоню, спустишься. Поедем покатаемся?

— Отлично. Жду, — отбиваю звонок и открываю страничку прогноза погоды. Да уж, надо утеплиться. Натягиваю теплый спортивный костюм и куртку-пуховик, шапку-бини и теплые ботинки. Когда Малыш подъезжает к подъезду, я уже жду его на улице. Запрыгиваю в машину и целую пухлую щеку. Как же я по нему соскучилась. Улыбаюсь, стаскивая шапку. — Как же я по тебе соскучилась!

— Взаимно, Крис.

— Куда поедем?

— Покатаемся немного, а потом ко мне. Растопим баню, приготовим мясо на костре? Как тебе идея? А, может, и Новый год вместе встретим? Все наши приедут. Будет весело, отвечаю!

— Отличная идея, Малыш! Ты же знаешь, я за любой кипиш!

Едем в парк, гуляем по влажным дорожкам. С неба начинает сыпать снег, и я ловлю снежинки языком. Малыш ржет с меня и называет дитем. И я благодарна ему за этот день, потому что меня немного отпускает обида. И злости на Алекса я почти не чувствую. Хорошая была идея с прогулкой!

Когда приезжаем к Луке домой, он идет растапливать баню, а я делать заготовки к ужину. Он предусмотрительно замариновал мясо заранее, и остается только приготовить его на костре и нарезать овощи. Мангал у Малыша расположен за домом в крытой беседке, поэтому непогода нам не страшна. Пока я греюсь в бане, предусмотрительно обмотавшись полотенцем, Лука готовит мясо, и присоединяется ко мне.

— Ух, ну там и похолодало! Отморозил задницу, пока жарил, — ржет он, и я вместе с ним. Наверно, кто-то сказал, что мы два ненормальных. Вот так париться вместе, не стесняясь, не имея видов друг на друга. Но я могу с этим суждением поспорить. Мне всегда хотелось брата или сестру. Казалось, будь у меня родной человек, я бы не чувствовала себя одинокой. Моим братом стал Лука. Мы с ним как-то сразу сошлись характерами, притянулись друг к другу, как два полюса магнита.

— Главное, чтобы только задницу, Малыш. Иначе худо придется твоей будущей жене.

После баньки, укутавшись в халаты, бежим сквозь припустивший снег к дому и накрываем на стол. Мясо просто божественное, тает во рту. Съедаю больше обычного и отваливаюсь от стола, опираюсь на спинку стула. Отпиваю из бокала вино. Кайф!

— Лука, ты мой идеал мужчины… — вздыхаю я.

— Эээ, ты мне это прекрати, — смеется он, знает, что я имею ввиду. — У тебя есть твой худосочный, как его там, Алекс?

— Алекс, — отвожу глаза. Как-то удавалось весь день избегать этого разговора. Но вот я понимаю, что Малыш чувствует неладное.

— Что стряслось, Крис, выкладывай. И  почему ты так легко согласилась остаться на все выходные? Ты не подумай, я только рад. Но зная, что у тебя парень есть, немного удивился.

— Да никого у меня нет, как оказалось. Приревновал меня, наорал. Короче, обиделась я на него. Видеть не хочу. Сегодня столько раз звонил мне, что батарейка села, а зарядку я с собой не взяла.

— Блин, и моя тебе не подойдет. Завтра сгоняю в магаз, привезу тебе шнур, — кивает задумчиво. — Ты хоть своих предупредила, что будешь вне зоны?

— Кого? У меня никого нет, Лука. Ты, да я, да мы с тобой. Спасибо тебе, — накрываю его крупную кисть ладошкой, сжимаю в знак благодарности.

— Я рад, что мы с тобой познакомились, Крис, — улыбается он. — Всегда хотел сестренку, но родители были не готовы.

— Да уж, — хмыкаю в ответ. — Так что?

— Ты о чем? — вскидывает на меня удивленный взгляд.

— Новый год — время чудес! Надо загадать тебе Снегурочку! — улыбаюсь, наблюдая, как теряется Лука.

— Да ну тебя… — толкает локтем меня в бок, смеется.

После ужина еще немного сидим, допиваем вино, убираем со стола и расходимся по комнатам. Засыпаю сном младенца.

Лука, несмотря на свои внушительные габариты, передвигается по дому практически бесшумно, и я просыпаюсь только от звука двигателя. Выглядываю в окно, что выходит во двор. Машины нет, значит, поехал в магазин, не дождавшись, пока я проснусь. Потягиваюсь сладко, натягиваю теплые носки, которые вчера дал мне Лука, и прямо так, в его футболке и носках, выхожу из комнаты. Моя зубная щетка стоит в стакане на раковине  рядом с его. На крючке висят два полотенца: серое — Луки, розовое — мое. Он прекрасно знает, как я не люблю розовый цвет во всех его оттенках. Но с полотенцами — это как маленькая месть. Однажды я проспорила ему, и он в наказание подарил мне целый набор розовых, как фламинго, полотенец на все случаи жизни. Даже салфетку для очков розовую купил. Гаденыш. Но за это я его и люблю. Потому что он сам никогда не унывает, и заряжает позитивом даже такую ситуацию, из которой, казалось бы, нет выхода. Знаете, что он говорит? Даже если тебя проглотили, у тебя есть два выхода. Я сначала не поняла, но потом, когда дошел смысл, эта фраза стала моим девизом по жизни.

В кухне на столе стоит тарелка, накрытая розовым! вафельным полотенцем, а рядом записка: "Приятного аппетита, принцесса. Я уехал в магазин. Одна нога здесь — другая там. Не скучай. Чмок". Улыбаюсь и заглядываю под салфетку. Оладьи. Рот наполняется слюной. Пробую заварочный чайник ладошкой — горячий. Мой ты сладкий, добрый и внимательный Лука! Сердце щемит от нежных чувств к этому парню. На глаза почему-то наворачиваются слезы. Смаргиваю, глубоко дышу, чтобы успокоиться. Наливаю в кружку душистый чай и вгрызаюсь в румяный край оладушка.  Со двора слышится шум, и я достаю кружку Луки с полки и наливаю в нее чай. Когда он входит в кухню с двумя огромными пакетами продуктов, я улыбаюсь.