Неизвестный

Вздрагиваю от резкого звука, который доносится с балкона. Словно что-то падает. Подхватываюсь и иду к двери. Замираю, смотрю на парня, который стоит за стеклом и хмурится. Черт! Я что, окно не закрыла? И как он вообще смог влезть на третий этаж!?

- Открой, Стеша, - ага, щас! Неверяще качаю головой и пячусь назад. – Стеша, открой, пожалуйста. Я не причиню тебе вреда…

- Зачем ты влез ко мне на балкон? Ты маньяк что ли? Я не хочу, чтобы ты приходил, Вань. Пожалуйста…

- Я понимаю, ты боишься… Может, даже из-за разницы в возрасте меня отталкиваешь. Но…

- Никаких «но», Вань. То, что между нами было – это просто порыв. Продолжения не будет. И не надо меня преследовать, ты меня пугаешь.

- Я не преследую тебя.

- Да уж.

- Я серьезно, Стеш, - касается стекла ладонью и лбом.

- Даже если не брать в расчет, что ты влез ко мне через балкон. Тогда, может, расскажешь, что за мужик постоянно ошивается у моего дома и следит?

- Какой мужик? – настороженно говорит, и распрямляется. – Какой мужик, Стефания?!

- Откуда мне знать, постоянно чувствую чей-то взгляд, и на площадке перед домом пару раз видела подозрительного…

- Стеша, открой. Я серьезно, давай поговорим. Обещаю, что не позволю себе лишнего.

- Смотря что лишним считать.

- Я не трону тебя, обещаю. Открой…

И я ему верю, но немного медлю, прежде чем открыть дверь. Он вваливается в комнату, принося с собой осеннюю вечернюю свежесть. Проходит к дивану, садится и, поставив локти на широко разведенные колени, запускает пальцы в волосы.

- Давай с самого начала. Когда заметила в первый раз, что за тобой наблюдают?

- Я не заметила, просто чувствовать чей-то взгляд стала.

- Когда впервые?

- Утром, после того, как тебя ранили.

- И? Почему ты не сказала при встрече?

- Я думала, что это ты. Та записка на стекле машины…

- Записка моя, но я не следил за тобой, - вроде не врет. И смотрит обеспокоенно. Черт, стало только хуже. Мне было спокойнее, когда я думала, что это Иван. А сейчас… Закрываю ладонями лицо, вздыхаю как-то обреченно. Ну, хоть теперь буду уверена, что с головой все в порядке.

- Как часто видела человека во дворе?

- Пару раз, - сажусь в кресло. Такое ощущение, что вешу тонну, и ноги не в силах держать мой вес. Иван смотрит в глаза, не отрываясь. Так крепко сжимает челюсти, что проступают желваки. Глаза необычайно темные, словно зрачок поглотил радужку.

- Чччерт! – сквозь зубы произносит и хлопает ладонями по коленям, встает с дивана, делает несколько шагов в сторону, затем возвращается. Трет подбородок, затем снова туда – сюда. – Выключи свет, - приказывает, и я безропотно иду выполнять. Комната погружается в мрак, и я затихаю у стены рядом с выключателем. В тишине словно слышу грохот собственного сердца. Иван беззвучной тенью перемещается к окну, немного сдвигает край шторы в сторону и выглядывает в окно. У нас во дворе есть освещение только в центре детской площадки и у некоторых подъездов. У нашего подъезда темень, никто не захотел скидываться на фонарь. Всех все устраивает. Но вот теперь я жалею, что отпустила этот момент. Сама оплачу и вызову мастера. Нина возвращается домой к семи, а зимой в это время уже темно. Раньше и не задумывалась, что может что-то приключиться. А тут…

Тру ладонями лицо, подхожу к Ивану.

- Я пока никого не вижу, - говорит, отпуская штору, сдвигается в сторону. Выглядываю во двор – никого нет.

- Да, нет его. Обычно стоит вон там, возле детского домика, - указываю пальцем, и Иван подходит сзади, выглядывая из-за моей головы на улицу.

- Может, кто-то из соседей? Квартиросъемщик?

- Нет, вряд ли… Сначала тоже подумала так. Но он просто стоит и не двигается, а потом исчезает, словно и не было. Я даже уже думала, что с головой что-то не то.

- Я смогу тебя защитить, - говорит Иван, касается носом моего затылка. Теплые ладони сжимают мои плечи. Замираю.

- Вань, ты обещал… - как-то хрипло получается, сама свой голос не узнаю. Но руки с плеч исчезают, и Иван отстраняется. Мой телефон начинает звонить, и я спешу ответить, потому что это Нина.

- Привет, ма, - дочь в хорошем настроении. На заднем фоне голос Светы и еще кого-то. – Можно я у Светы останусь? Нас с учебы дядь Петя забрал.

Нет! Нет! Нет!

- Можно, если родители Светы не против.

- Мы не против, - раздается мужской голос. Петра не спутать ни с кем. У него такой низкий голос с хрипотцой.

- Ты на громкой, ма, - комментирует Нина.

- Добрый вечер, тетя Стеша, - и Света присоединяется к беседе.

- Вы завтра сразу на учебу? Или домой заедешь переодеться? – спрашиваю я, больше чувствуя, чем видя в темноте передвижения Ивана по комнате. Он выглядывает в окно, затем, все также в темноте идет в сторону кухни. Слышу шум чайника.

- Завтра воскресенье, ма, - смеется Нина. – Ты совсем заработалась, в днях недели потерялась.

- Да, ты права, - улыбаюсь я. – Ладно, девчонки, отдыхайте. Петр, Ирине привет.

- Спасибо, передам.

- Пока, ма, люблю тебя.

- И я тебя, - Нина кладет трубку.

- Ты чай будешь? – раздается тихое рядом, и я подпрыгиваю от неожиданности. – Извини, не хотел напугать.

- Буду, - почему-то вместо того, чтобы проводить гостя, иду за ним в кухню. Он запросто ориентируется в темноте, наливает две кружки, одну ставит на стол передо мной, вторую держит в руке и подходит к окну немного сбоку. Отодвигает занавеску, наблюдает.

А у меня такая тяжелая голова, что складываю на край стола руки, как в школе, и опускаюсь на них лбом. Прикрываю глаза. От роящихся мыслей начинает болеть голова, но я продолжаю сидеть. Иван не пытается заговорить, и меня это вполне устраивает. Пусть лучше молчит, а не путает мои мысли своим мягким голосом и серо-зеленым завораживающим взглядом. А вот так, в тишине и в темноте, я могу представить, что дома одна.

7

Меня окружает лес и туман. Я бегу по вытоптанной тропинке. Вдох через нос, выдох через рот. Изо рта вырываются клубы пара. Щеки щиплет легкий мороз. Руки греют перчатки, на голове спортивная повязка и капюшон. Настроение ни к черту и в голове снова тревожные мысли. Ощущение чужого взгляда не отпускает, но я надеюсь, что Иван сможет помочь.

Сзади снова раздаются чужие шаги, но я уже знаю, кто это. Иван догоняет меня и, улыбнувшись, бежит рядом. На площадке у озера снова разминаемся и делаем растяжку, но в этот раз Иван не отпускает меня. Он подхватывает меня под попку, прижимает крепко к себе. Оплетаю ногами и руками его крепкий торс. Я чувствую себя Дюймовочкой в его руках. Крепких, жарких, и таких желанных. Возбуждение уже знакомой волной захватывает мое тело. Отвечаю на нетерпеливый поцелуй, слышу тихий стон Ивана.

Целуемся, как ненормальные. Я запутываю пальцы в его растрепанных после пробежки волосах. За спиной раздается чуть слышный щелчок, и я замираю в руках парня. Он отворачивает меня в сторону, но я успеваю заметить, что Алексей направляет на нас дуло пистолета. Закрываю глаза. Выстрел!

Подскакиваю в кровати. Тело горит от возбуждения и страха. Руки дрожат, дыхание сбито. Пижама мокрая от пота, голова гудит и жутко хочется пить.

- Что тебе снилось? – тихое рядом. Еще не рассвело, и в комнате темно. Но я безошибочно оборачиваюсь в сторону парня, что сидит в кресле у окна.

- Плохой сон… Ты не ушел, - не помню, как уснула вчера. Последнее воспоминание в голове, как мы пришли в кухню. И все. Дальше только обрывки сна.

- Не ушел. Я решил понаблюдать. А еще утром побежим в парк.

- Нет, я не хочу туда, - нервно мотаю головой. Тело снова дрожит от страха. Это был всего лишь сон. Зря я сразу не выпила лекарство, нервы ведь не железные.

- У меня есть идея, Стеш. Надо ее проверить.

- Валяй, - взмахиваю я рукой и иду к шкафу. Беру сменную пижаму и иду в ванную. Быстро обмываюсь в душе, смывая с себя ощущение страха. Когда возвращаюсь в комнату, Иван все также сидит в кресле, но теперь откинув голову на спинку. – Раз ты остаешься, я могу постелить тебе на диване.