Медвежьи метаморфозы

В отличие от людей, для камер я был очень даже видим, следовательно, шататься по охраняемым территориям под видеонаблюдением, без внятной цели – это верх безрассудства. Покрутившись невдалеке от этой зеленой зоны, набрал деда Хошима. Тот когда-то давно, еще во времена присутствия здесь ограниченного контингента Советских войск, а потом долго еще после вывода этих войск из Афганистана, работал в этих местах под прикрытием, косил под местного жителя. Правда, сейчас он уже довольно старый, но дельный совет мог дать запросто.

– Здравствуйте уважаемый. Как Ваше здоровье? Узнали меня?

– Узнал, конечно, – у старика действительно была крепкая память, так сказать, профессиональная деформация, – и ты будь здоров. Надо чего или просто лясы поточить звонишь?

– Да вот, попал в места Вашей боевой славы и сразу Вас вспомнил, дай, думаю, позвоню.

– В местах моей боевой славы? – старик моментом подобрался, даже по телефону это чувствовалось. – Что ты там потерял?

– Да вот клиента и потерял, может, посоветуете, как найти?

– Хм. Так вот зачем я тебе понадобился, а просто позвонить, узнать, как здоровье у старика от вас не дождешься, ох уж эта молодежь… – стал он брюзжать, я его не прерывал, пусть выговорится, но он сразу прекратил и деловито прояснил. – А клиент то что, местный, или наш может, или какой вообще?

– Не наш, не местный, от королевы приехал, что у башни с большими часами живет.

– Понятно. Ты где там сейчас?

– Да вот, брожу недалеко от зеленой зоны.

– Ну вот, значит, там недалеко от этой самой зоны есть улица одна, популярная у иностранцев, Чикен-стрит называется, то есть, называется она, на самом деле, по-другому, но все зовут именно Чикен-стрит.

– Да, слышал я о ней.

– Вот, она аккурат рядом с посольским кварталом расположена.

– Понятно.

– Хватит меня перебивать! Слушай, давай. Ну, так вот. Там, среди магазинчиков на этой улице, есть один, который в мое время Азамат держал. Они там ковры, изделия из лазурита продавали, да и всякое такое, типа национальные сувениры. Сейчас уж наверно кто-либо из его сыновей заправляет. Но все равно спрашивай Азамата. Не думаю, что они будут что-либо менять. Скажи, что от меня. Если там будет сам Азамат, большой привет передавай. Их основной бизнес – это информация, разумеется, только для своих. Если тебя признают и поверят что от меня, то помогут, но нужно будет заплатить. Ты при деньгах?

– Да.

– Хорошо, но много не плати, не стоит их баловать, плати в зависимости от ценности информации.

Далее он подробно объяснил приметы, по которым я найду эту лавку, оказывается, они там могут и перемещаться по этой улице, то есть переезжать время от времени, ну да ладно разберемся на месте. Заодно уточнил у деда Хошима.

– А они кто, в смысле национальности, на каком языке говорят?

– Азамат таджик, как и дети его, естественно, так что поймете друг друга.

– Отлично! Спасибо большое, пошел их искать.

– Как закончишь свои мероприятия и вернешься, обязательно навести меня, расскажешь, как все прошло.

Это было обязательной платой. В случае, когда я обращался к нему, старик обычно потом выспрашивал все до последней мелочи, и это можно было понять, учитывая, сколько лет он провел на оперативной работе. Теперь он, наверное, изнывал от скуки.

Потолкавшись у магазинчиков, наконец, отыскал нужную лавку, причем снаружи ничего не говорило, что это она, определил только по приметам, что мне поведал дед Хошим. Я вошел внутрь, спросил у продавца средних лет, вяло перебирающего сувениры на прилавке, могу ли увидеть Азамата, и сказал, что пришел передать ему привет от старого знакомого. Продавец переглянулся с парнем, сидящим в глубине комнаты, тот поднялся, откинул занавеску, скрывающую дверь и жестом пригласил идти за ним. Пока шел по коридору, понял, что за мной еще кто-то идет. Идти было недалеко, впереди идущий откинул очередную занавеску и, придерживая ее, встал сбоку.

В комнате на почетном месте сидел старик. Видимо он и был Азамат. Рядом с ним сидели еще два человека средних лет. Все они, молча, сидели и смотрели на нас, вновь пришедших. Парень, что шел впереди, подошел к Азамату и что-то проговорил ему на ухо. Старик важно кивнул, парень развернулся и вышел из комнаты. Но я чувствовал, что он стоит за занавеской. В данный момент моя жизнь, буквально, висела на волоске. Уверен, что этот провожатый сейчас из-за занавески целился в меня из автомата. Не удивлюсь, что также в меня сейчас целятся и из других, невидимых мне мест комнаты. Одно неосторожное слово – и меня вмиг нашпигуют свинцом. Афганцы очень долго воюют и отлично умеют это делать. Думаю, что даже мои фокусы с превращением, не факт, что помогут в данной ситуации.

– Значит, говоришь, привет от старого знакомого хочешь передать, интересно узнать от какого именно знакомого.

– От Хошима-пулемета, у него на Брежнев-маркете эм… сейчас это вроде Буш-маркет, где военное барахло продают, в общем, лоток у него там был недалеко от входа.

Да, такое забавное прозвище тут было у Хошима, но не потому, что он с пулеметом ходил, а потому, что мог любого заболтать, прямо как пулемет, без остановки.

– А, от этого Хошима – в лице Азамата что-то неуловимое мелькнуло, видимо хорошо они друг друга знали и, скорей всего, сотрудничали.

И далее началась длинная беседа с разными, порой, даже, казалось бы, совсем незначимыми вопросами, но именно тут они меня и проверяли – откуда я, действительно ли знаю Хошима, а тот ли это Хошим, и все это несколько раз по кругу.

Наконец, старик решил, что мне можно доверять, и проговорил как бы в пространство.

– А что это у нас только чай на дастархане, разве так дорогих гостей встречают? – мгновенно все пришло в движение, и через несколько минут стол уже был накрыт, – ты давай подкрепись с дороги и рассказывай, как там старый Хошим-пулемет поживает, все такой же балабол, наверное.

Его совершенно не смущало, что он только что, буквально, допрашивал меня, а теперь вроде как приятель говорит. Но тут действительно такие правила игры – нормально с тобой заговорят, только если будут доверять. Мы еще долго сидели, и я уже рассказал все, что считал возможным про Хошима, но старик не унимался, все задавал вопросы. Афганцев, как и любых восточных людей не стоило поторапливать, а то потом еще дольше выйдет, я уже почти потерял терпение, когда старик, наконец, поинтересовался, а что, собственно меня привело к нему. Я поведал, что иду за рыжим англичанином, рассказав все, что могло помочь, из того, что сам знал.

– Англичанина? – переспросил хозяин дома. Потом повернулся и сказал занавеске – позови Бека.

Занавеска ничего не ответила, но за ней почувствовалось движение. Через какое-то время появился молодой парень, видимо тот самый Бек. Азамат объяснил, что Бек занимается именно англичанами и мне нужно говорить ему то, что я хочу. Пришлось по новой все рассказывать теперь Беку. Когда я все рассказал, воцарилась тишина, не поняв ее причины, я тоже молчал. Но все смотрели на меня и тут до меня дошло – они ждут деньги. Я вытащил купюру и положил на дастархан.

Азамат важно кивнул – видимо я угадал с номиналом, и Бек заговорил.

– Да, приезжал такой англичанин из Таджикистана. Но уже уехал, взял охрану, проводника и джип из посольства.

– И куда поехал?

– Если надо узнаю – я понял, что таким нехитрым способом из меня пытаются вытянуть побольше денег, но выбирать не приходилась – придется играть по их правилам.

– Да, мне это нужно и я еще доплачу, если будет интересная информация. – Азамат, в ответ на мои слова, вновь важно кивнул, и Бек мгновенно испарился за занавеской.

– Совсем ничего не ешь, ты давай-давай угощайся, – попенял мне Азамат.

– Да я кушаю – я взял кусок лепешки, чтобы не обидеть хозяев, и пододвинул к себе поближе блюдо с салатом – все очень вкусно, спасибо большое.

Азамат лишь кивнул в ответ, видимо это был его любимый жест. Примерно через полчаса появился Бек. Дождавшись кивка Азамата, стал рассказывать.