Сигиец

Бальтазар махнул рукой, отталкиваясь от дверного косяка.

— Я все улажу… сам. Бумаги оформлю позже. А теперь извините, я должен идти.

Он неуверенно спустился с крыльца, держась за перила, потряс головой, глубоко вздохнул и зашагал по улице, покачиваясь из стороны в сторону. Бальтазар не оборачивался, но чувствовал, как спину ему жгут два красных огонька глаз старого пироманта.

Равновесие превыше всего.

— Я все выяснил.

Бальтазар стоял, привалившись к стене, в глухом переулке, откуда сильно несло прокисшей мочой. Не самое приятное место, однако именно здесь он мог спокойно переговорить, не опасаясь лишних ушей.

— И кто же он? — донесся механический голос из вокса — восьмигранной коробки с открытой крышкой, которую дознаватель извлек из кармана и держал в руке, поднеся к лицу.

— Альберт Айнзахт.

Вокс несколько секунд молчал, издавая лишь тихое шипение.

— Я так и знал, — эмоций вокс передавать не мог, но невероятной концентрации злорадства в голосе собеседника хватило, чтобы ее отголоски донеслись даже через колдовское устройство.

— Вы подозревали его?

— Я всегда подозреваю людей с именем «Альберт». И тебе советую.

— Он работал с Эрвином Месмером, — продолжил доклад Бальтазар. — Это ренегат-менталист, который уже два года в розыске по обвинению…

— Я знаю, — бесцеремонно перебил вокс. — К делу.

— Месмер зачистил память продавцу, пришлось его «вскрывать». Есть вероятность, что Месмер зачистил память и Айнзахту.

— Есть, а может, не есть, — безразлично сказал вокс. — Давай не будем гадать. Ты мне скажи, что с талисманами?

— Они у меня.

— О них кто-нибудь знает?

— Только я, продавец и Бренненд.

Вокс на секунду затих, противно шикнув.

— Хорошо, — сказал он. — Приведи себя в порядок и через три часа у меня.

Бальтазар поморщился.

— Мне нужно в Комитет, — неубедительно запротестовал он, — подать рапорт, оформить…

— Я тебя в КР не для того оформил, чтобы ты там бумажки писал, — монотонно обрезал протесты вокс. — Потом напишешь. Сперва подумаем, что с нашим Альбертом делать. Вопросы есть?

— Нет.

— Вот и славно. Жду.

Вокс мгновенно перестал издавать шум, дав понять, что связь прервалась. Бальтазар закрыл крышку и досадливо поджал губы. Паук не любил долгих прощаний.

Санкт-Петербург,

22 декабря 2019 г. — 17 декабря 2020 г.

Выражаю благодарность одному человеку за поддержку и безжалостную и беспощадную аннигиляцию лишних местоимений в тексте, Мари Пяткиной за посильную редактуру, а также всем тем, кто следил за подробностями сначала и подключился в процессе. Ну и, конечно, тем, кто дочитал.