Русский адат

– Но куда же они деться могли? – седой майор откровенно нервничал.

– Я вам уже ответил на ваш аналогичный вопрос. Предположить могу еще кое-что… Поскольку от банды отделилась небольшая группа из четырех человек, устроившая засаду на ментов на дороге, для какой-то аналогичной цели могла одновременно отделиться и вторая группа, и в пять, и в шесть, и в восемь человек… Смотрите сводки…

– По сводкам у нас нигде такая группа не проходит… Если она куда-то и уходила, то должна была на место вернуться… Может быть, и вернулась… – седой майор, кажется, сам с собой одновременно беседовал. – Значит, надо всю долину прочесывать…

– Это, товарищ майор, вопрос уже не ко мне, а к коменданту района… Все прочесывание в его ведении… Для этого к району прикреплен мой взвод и целый отряд спецназа внутренних войск… Как решит комендант, так и будет… В свою очередь могу только заметить, что лучше пока использовать в поиске «краповых беретов», чем мой взвод, поскольку туда только-только прибыл мне на смену новый командир, парень неопытный и еще не знакомый ни с местными условиями, ни с личным составом. Ему надо хотя бы пару дней на притирку…

– Я обращусь к коменданту… – согласился седой майор.

Вечером старший лейтенант Пашкованцев решил позвонить своему молодому сменщику, чтобы узнать, как дела во взводе. Телефон не отвечал долго, и Алексей уже хотел отключиться, когда все же услышал голос лейтенанта Медведева:

– Слушаю, лейтенант Медведев…

– Пашкованцев беспокоит. Не разбудил?

– Нет… Нас на прочесывание погнали… Три бэтээра выделили… Два комендатура дала, один я в прокуратуре выпросил… Приказали просмотреть до утра все ущелье… На бэтээрах приборы ночного видения стоят… Проедем до конца, прямо по дну ручья, он, говорят, неглубокий, потом обратно вернемся…

– Дали задание пропавшую группу искать? – настороженно спросил Пашкованцев.

– Да, что от вас улизнули…

– Володя! Сейчас же останавливай машины… Немедленно!

– Не понял… – сказал Медведев.

– Ты знаешь, какая ширина этого ущелья?

– Какая? Знаю, что узкое…

– Местами до десяти метров… Вы в колонну выстроитесь… И эти самые боевики, которых вы ищете, сами выйдут на охоту на вас… У них «РПГ-7» и две «Мухи»… Они сначала задний БТР сожгут, чтобы вы развернуться не смогли, потом остальные поочередно, и никому выбраться не позволят… В таком узком пространстве забросать вас гранатами можно запросто… Останавливай немедленно… Если идти в поиск, только пешим ходом… Ребята обучены…

– Понял… Я сам не сообразил… – легко согласился Медведев. – Но мы до ущелья еще не добрались…

– Пусть до горловины довезут… Где у нас вчера бой был… А дальше уже сами… Ущелье не длинное, к утру все равно вернетесь… Как вернетесь, позвони мне…

Вот что значит неопытность… Сколько раз комендант навязывал свои бронетранспортеры Пашкованцеву, но старший лейтенант всегда использовал их только как средство доставки группы к цели. В прокуратуре, правда, БТР не брал, но перебрасывал, бывало, взвод и двумя рейсами, если было недалеко, и даже одним рейсом, в тесноте несусветной, если нужно было срочно… Но при срочности всегда лучше использовать вертолет. С вертолета и обзор больше, и опасность можно вовремя заметить, и точно знаешь, куда высаживаешься…

Взвод отправился на ночную операцию, и теперь уже бывшему командиру взвода не спалось. Знал, что взвод хорошо подготовлен, и если его не запирать в тесноту бэтээра, то он не позволит устроить себе ловушку, тем более что и сил у бандитов на серьезную ловушку быть не должно. Одними гранатометами ничего не сделаешь, а боевики не самоубийцы, чтобы так подставляться, не просчитав последствий. бэтээры пожечь – это одно, а против рассредоточенной живой силы выступать малым составом, да еще против такой силы, как спецназ ГРУ, – дело другое…

Пашкованцев вышел из палаты, чтобы не слышать храпа пожилого подполковника. Этот подполковник храпел и днем и ночью, и никакого спасения от его храпа не было. Единственным спасением был уже ставший привычным подоконник, на котором можно при желании даже спать, стоит только подушку и одеяло прихватить. Да и матрац не помешает… Но пока Алексей постель переносить не спешил, зная, что с подоконника дежурный врач его все равно сгонит. И просто сидел и представлял, как там все в ущелье может происходить. Он сам бывал там уже дважды вместе со взводом. И надеялся, что сержанты подскажут лейтенанту Медведеву, как лучше проходить ущелье. Лучшее – это дважды проверенное…

Два отделения, первое и третье, выступают по сторонам, под самыми скалами, и на тридцать метров впереди второго отделения. Сверху прикрывают, если что. И засаду выгоняют, если засада будет, потому что засаду будут устраивать только сверху. Внизу могут только проходы заминировать, но проходы минировать тоже будут только в случае устройства засады, чтобы потом автоматным и пулеметным огнем обстрелять подорвавшихся. Причем минирование в таких случаях производится на продолжительном участке с дистанцией, не позволяющей минам сдетонировать одна от взрыва другой. Делается это на тот случай, когда спецназ, понеся потери от первого взрыва и от автоматного огня, все же поднимется в атаку и двинется дальше, чтобы «придавить» засаду. А дальше вторая мина, за ней третья и, может быть, четвертая. Мины ставиться должны в таких местах, где детонация воздуха способна вызвать камнепад с крутых склонов. Таких участков, как Пашкованцев помнил, в ущелье четыре. И каждый опасен со своей стороны. Но сержанты должны эти участки помнить. Два верхних отделения потому и идут впереди, чтобы обнаружить засаду раньше, чем последует подрыв на мине. Тактика стабильно отработанная и апробированная. При таком продвижении бандиты предпочитают не нарываться на обострение ситуации, потому что не имеют возможности воевать сразу на три фронта против трех колонн.

Если ошибется лейтенант Медведев, его подправят сержанты. Сержантов Алексей хорошо натаскал, и они свое дело знают. И тем не менее беспокойство за взвод не проходило, и в сон, несмотря на то что за окном уже темно, несмотря на боль в ноге, несмотря на усталость от этой боли, не клонило. Алексей так и сидел, задумавшись, на подоконнике, представлял, что происходит сейчас в ущелье, просчитывал время, прикидывая, насколько уже углубился взвод в межскальное пространство и сколько парням осталось идти до конечной тропы, ведущей на перевал, когда подала голос трубка мобильника. Он ответил сразу, не посмотрев на определитель, думая, что звонит лейтенант Медведев:

– Слушаю… Как дела?

– Обычные наши дела, товарищ старший лейтенант… Здравия желаю… Полковник Пашкованцев изволит побеспокоить… – раздался знакомый голос.

– Здравствуй, папа… – тепло ответил Алексей.

– Ты что это, не сообщишь даже, что ранен… Я от чужих должен узнавать…

– Да это разве ранение… Так, пустяк… Хромаю немножко… Что зря беспокоить… Меня переводить собираются… Думал, как место точно скажут, сразу и позвоню…

– Я в курсе. Мое мнение спросили, я посчитал, что с ротой ты справишься… Думаю, и отца не подведешь… В вопросах боевой подготовки ты у меня вообще молодец, только учти, что в роте на тебя много всякого навалится… Даже хозяйственного, потому что старшину роты всегда контролировать надо… Он не семи пядей во лбу. А от тебя будет зависеть, как двести солдат живут… Готовься…

– Я хоть сейчас готов, но в должность вступлю только после выздоровления… Мне сухожилие сшивали… Пока еще срастется… После госпиталя в отпуск пойду…

– Это тоже неплохо… – сказал старший Пашкованцев. – Может, к нам внучку привезешь… Давно уже не видели, выросла, наверное…

– Разве давно, папа? Года еще не прошло… – усмехнулся Алексей.

– А разве год в ее возрасте мало? Это мы с матерью вниз растем, а она вверх… Мать, кстати, плохо себя чувствует… Ты что-то и не спрашиваешь…

– Не успел еще… Хотел спросить…

– Плохо чувствует… Тоже хочет с тобой повидаться… Еще тут кое-какие мысли есть… Приезжайте все… А очередной отпуск когда?