Хозяин пустыни

– Что случилось потом? – поторопила с рассказом она.

– Гаяс был трудным ребёнком, малообщительным и замкнутым в себе, всего боялся – как выяснилось позже, его отец частенько поднимал руку на сына, травмировал неокрепшую детскую психику, и не только – жене от него тоже доставалось. Маме удалось вернуть брата к нормальной жизни. Своим мягким влиянием, безграничным терпением, вниманием и заботой совершила практически невозможное, причём без помощи специалистов, она не хотела подвергать ребёнка лишнему стрессу. И так незавидная судьба... – «хуже только у беспризорников и бездомных детей». – Впрочем, не от всех страхов он избавился, в частности – в раннем детстве панический ужас у него вызывали животные, особенно лошади.

– А как Гаяс погиб? В чём твоя вина? – Диана уточнила с осторожностью.

– Мне было пятнадцать лет, ему – тринадцать... Он всегда с восхищением смотрел, как я мастерски объезжаю молодых коней – обожал подчинять себе их невероятную мощь и стать, – «теперь в прошедшем времени», – такой дикий алчный азарт в теле бурлит в этот момент... – а вот ощущения до сих пор хорошо помню. – Однажды, брат сказал, что готов побороть страх. Но позволить ему сесть на непривыкшую к наезднику лошадь я не мог, поэтому выбрал самую спокойную, взрослую и степенную, в которой был уверен. Начали тренироваться с малого: Гаясу нужно было хотя бы в седле освоиться, элементарным навыкам научиться и уже потом пробовать большее. Я не разрешал ему покидать пределы загона, только по кругу и только шагом – четырёхтактным аллюром, а главное – в моём присутствии. И вроде неплохо получалось… – я резко замолчал. Перед глазами невольно мелькают кадры его смерти.

– Он тебя ослушался? – она переплела наши пальцы, мягко сжимая.

– Ага. Брат сел на резвого коня, я-то с трудом с ним справлялся… В общем: решил доказать мне, что сможет, – вина до сих пор душит и травит. – Заметил, да было поздно… В итоге – он не удержался в седле, когда перепрыгнул через ограждение, запутался в стременах, попал под копыта. Конь протащил его несколько километров, пока не остановился…

– Гаяс хотел быть похожим на тебя… Таким же смелым и сильным, — «интересный вывод». — Но ведь твоей вины нет, – голос моей жены прозвучал с сожалением.

«Неоднозначный момент. Наверное, я мог предотвратить трагические последствия… мог…».

– Внутри тогда что-то надорвалось, сломалось… Я должен был следить за братом, обещал родителям приглядывать за ним. Косвенно всё равно виноват в его смерти, – я прижал Диану к себе. Близость любимой женщины действует успокаивающе. – С тех пор ненавижу лошадей. Даже пытался пристрелить того коня – отец не дал. Потом он продал всё стадо, ну а я с огромным удовольствием спалил конюшню дотла. И наблюдая, как пламя жадно пожирает строение, превращая в пепел, ещё подумал, что не хочу иметь сыновей, чтобы с ними не случилось то же самое, всё-таки риск у мальчиков в крови. Конечно, своё мнение изменил позже, но по удивительному совпадению одни дочери родились, – я обхватил её подбородок, приподняв лицо и заставляя посмотреть мне в глаза. – Разорвёшь этот замкнутый круг? – мечтаю о наследнике.

– М-нн… э-э… – она ощутимо напряглась и растерялась.

– Ладно, не отвечай, – «с той регулярностью и частотой секса – беременность наступит быстро». – Не сомневаюсь, у нас будет сын. Вот увидишь.

– Спасибо, что поделился, – вероятно, для неё важно было узнать эту историю.

«Хотя за это не стоит благодарить» – а вслух озвучил другое:

– Больше не спрашивай об этом.

– Хорошо.

– И вообще хватит отвлекать меня, ты моя жена, я хочу вдоволь тобой насладиться, – склонился к её губам и смачно засосал их. – Только придётся немного потерпеть, скоро приедем. На яхте тебе понравится… – и я продолжил целовать Диану. Она откликнулась мгновенно, ответила с полной отдачей.

Не знаю, откуда взялись эти мысли, но внезапно посетило странное предчувствие, словно мы прощаемся перед долгой разлукой…

Глава 44

– Диана, чего зависла? – приблизившись к жене, провёл пальцем по её щеке.

Пока я давал указания капитану, охране и прочему персоналу, успел заметить, с каким интересом она рассматривает шестипалубное судно – согласен, есть отчего восхититься, особенно если впервые увидеть подобный экземпляр. Оно внушительных размеров, с вертолётной площадкой, бассейном и всем необходимым для комфортного, степенного, «ленивого» отдыха – можно жить безвылазно долгое время, пока не надоест и не наскучит. Запасайся едой, водой — и в путь.

А после рассказанной мной истории про брата, сложно не обратить внимания на название: «Гаяс» – его имя я увековечил таким образом, значение которого простое и очень меткое – «знать». Вот и я теперь определился с планами на будущее, разобрался в себе – не представляю дальнейшей жизни без неё, она полностью заполнила собой все аспекты. Стала смыслом! Центром личной вселенной!

– Любуюсь яхтой – красиво, – Диана лучезарно улыбнулась. Пребывает в хорошем настроении – это вселяет надежду.

– Главное украшение здесь – ты. Пойдём в каюту, – ухватив любимую за руку, повёл её на палубу.

Никто из моих жён тут не бывал ни разу, как и других женщин тоже никогда сюда не приводил. Этих привилегий достойна исключительно моя Жемчужина. И, если ей придётся по душе отдых на яхте, то будем часто путешествовать – заложим, так сказать, нашу традицию.

– Отправимся в плавание? – с воодушевлением и чуть ли не детским восторгом уточнила она, поразившись.

– Завтра утром, – и очень рассчитываю на то, что в расслабляющей обстановке, Диана отвлечётся, раскроется со всех сторон и на меня иначе взглянет.

– Свадебное путешествие? – с ещё бóльшим удивлением переспросила.

– Не совсем, – «намекает на романтику?» – далёк я от подобных жестов, к чему не привык – тому не привык, но ради неё сделаю абсолютно всё. – Если нравится эта трактовка, считай, что да. Мы можем посетить любое место мира – выбирай.

– Ты обещал съездить к моей маме, – напомнила она, без недовольства не обошлось.

– Потерпи. Вот порадуешь новостью о беременности – и сразу съездим, – я избегал темы родственников, не скрою, хотя данное ей слово обязательно сдержу.

***

Как только мы вошли в каюту, я резко обхватил Диану за талию, прижал к себе и придавил своим телом к двери. Склонившись к её лицу, впился в манящие пухлые губы, целуя напористо и жадно.

– Люблю тебя, – разорвав поцелуй, прошептал ей в рот. – Ты самая красивая женщина. Надышаться тобой не могу, любуюсь – и не могу налюбоваться, – и молчать о чувствах, распирающих меня на части и хлещущих через край, я тоже не в состоянии. Не жду от неё тех же фраз… или…

Нет, вру – жду, конечно, но понимаю, что на это потребуется время и придётся набраться недюжинного терпения. Я всё равно не отступлю, буду добиваться взаимности и стараться изо всех сил, наизнанку вывернусь, а когда-нибудь услышу заветное «люблю» в ответ.

Сейчас больше всего беспокоит другой момент: странное ощущение по-прежнему не покидает, как будто неизбежно теряю Диану – и это вызывает щемящую колкую боль в груди. Словно что-то происходит – незримо, неконтролируемо и стихийно, а с чем связано и каковы причины необъяснимой тревоги – никак не соображу, не уловлю сути…

Или зря себя накручиваю? Теперь, когда она стала моей женой, опасаться нечего.

– Пойдём, освежимся.

Мы продолжили в душе…

Стоя под струями воды, целую мою Жемчужину с диким, даже яростным, напором.

И постоянно терзают всё те же мысли, как навязчивое выматывающее наваждение, будто последний раз с ней близки. Поэтому, пытаюсь по максимуму напитаться энергетикой любимой женщины, запечатлеть в памяти её выразительные черты лица, насыщенного голубого цвета глаза, плавные изгибы тела, нежный уточнённый аромат кожи и волос.

А она словно тоже чувствует что-то и тянется навстречу, желая того же – насладиться ускользающим моментом, до полного опустошения и изнеможения, отдать себя всю без остатка… как если бы… перед расставанием?