Страница 27 из 57
Но через мгновение это перестало иметь значение — с потолка хлынул вонючий раствор дез-смеси, мылкий на ощупь, едкий — смерть косметике и дешёвой краске на волосах. Но Дине ничего не будет — они качественно угробили ему колор перекисью, чуть поменяли разрез глаз и скулы, чтобы не попадался на распознавалках, закапали в глаза пакость, чуточку изменяющую уникальный рисунок сетчатки, но почти не вредящую зрению.
Смесь окатила их, оставляя в серых мерзких хлопьях — Лера знала это, даже не открывая глаз. Простая реакция на хотя бы минимальное заражение. Хрен в будке хмыкнул и включил обычную, чуть тёплую воду. Повторил подачу смеси.
Так будет до тех пор, пока даже остатки радиации не вымоет с поверхности кожи и волос полностью. Хватит разочка — обойдутся разочком, понадобится десять — будет десять. Это министерство, здесь дез-смесь не считают.
— И всё-таки оно того стоило! — возбуждённо проговорил малец, стоило лишь дверям за их спиной захлопнуться.
Он проигнорировал укоризненный взгляд «матери», сбросил с головы капюшон форменного балахона-комбинезона, подбросил на руке «комм-передержку». Недосушенные волосы влажно блеснули в свете заходящего солнца, в тон ей блеснула улыбка радующегося мелочам паренька.
— Легко же тебя купить, — проворчала Лера, поправляя на плече рюкзак с усиленным пайком. — За корзину печенья и бочку варенья.
— Корзину… печенья?
— Комм не разбей. Он хоть и дешёвый, а другого тебе не дадут.
— Ну да, ну да, — скептически хмыкнул Диня.
Уж он-то знал, что помимо продуктов, антирада и интимного геля для мест, куда могла не добраться дез-смесь, заняли в рюкзачке девушки место и два переносных компьютера, и комм с уже установленной прошивкой и софтом для связи — «Экзюпери» работали масштабно.
— Куда идти?
— Через двор. Тут недалеко, у меня окна выходят на стену. А потом мы с тобой пое…
Её слова перебил громкий хлопок.
— Ой! Что это? — он аж присел от неожиданности.
— А, ерунда, — отмахнулась она. — Опять купол над центральным прохудился. Никак не доделают.
— И ты так спокойно об этом говоришь?!
— Ой, ладно. Пригонят бригаду с пневматикой, они нашьют новый щит. Впервые, что ли… К тому же — как видишь, я вовсе без купола живу. И ничего.
— Ну…
— Пошли уже.
Дом, милый дом! Где, как не здесь, радоваться тому, что ты затворник и нелюдим, а из-за несовершеннолетия имеешь право только на удалённую работу. Пересобранное под автономные капсулы жилище встретило их знакомым гудением вентиляторов, запахом озона от контуров сбора пыли на полу и мёртвой, настороженной тишиной. Никто ничего друг о друге не знает, никто не сидит на лавочке у подъезда, не перемывает косточки где-либо кроме локальной сети… Вот почему их дикая афера с «усыновлением» имела все шансы на успех.
— На четвёртый этаж… сынок, — она зашагала по почти круглому в сечении коридору, направляясь к лестнице.
Чёрный металл, громыхание ключей — никак не сподобится переделать под магнитный замок, а вызывать мастера — рейтинга жалко.
— Обувь сразу споласкивай в тазике, пока хлопья не пропадут, потом проходи в комнату, — приказала она. — Возьми рюкзак, твой комп — красный.
— Ладно, — он послушно выполоскал пыль из обуви, сбросил верхний балахон и умчался в комнату на освоение новых горизонтов. И тут же крикнул — А можно что-нибудь съесть?
— Повремени пока. Я чего-нибудь сготовлю, — откликнулась она.
Предстояло многое осмыслисть, ко многому привыкнуть. Например, к порядку очерёдности во время возвращения домой. К тому, что нельзя больше разбрасывать вещи и в одном белье по дому ходить тоже не стоит, даже если очень лень.
«Бррр, ох уж мне эта взрослая ответственность, — поморщилась она, выполаскивая обувь в мутном уже растворе. — И зачем согласилась только?»
— Лер, смотри! — вдруг позвал Денис из комнаты. — Там кто-то из твоих написал о том, что Солнце взорвётся!
— Скажем, не взорвётся, а просто полыхнёт посильнее, — проворчала она. — Такое бывает раз в одиннадцать лет.
— Так ты знала?!
— Манифесты пишет Лис, но мы обсуждаем всё вместе. — Она повесила балахон в статик-шкаф, туда же перетащила одёжку мальчика и прошла в комнату, соображая, чего бы скухарить. — Так что да, в курсе.
Макаронные брикеты, пластинки овсянки, рисовая лапша, гречневые кубики. Говорят, раньше оно как-то иначе выглядело. В сети даже снимки есть. Но кому нужна какая-то настоящая греча, если кубик в кипятке за пять минут принимает консистенцию и агрегатное состояние настоящей готовой каши с маслом?
Да, его и возьмём. На кухне она набрала очищенной воды мерным стаканом, закинула в кастрюльку кубик — соль и масло уже входили в состав полуфабриката. Довести до кипения и варить на медленном огне пять минут…
Комм зажужжал специфически — в закрытом чате не просто сообщение, а голосовое обращение! Слыханное ли дело — так подставляться? И от кого? Лис?! Главный параноик всего проекта?! Она открыла файл, включила громкую связь.
— Ребята! — голос говорившего был высокий, нервный такой, с чуть истерическими нотками. По такому и не определишь возраст говорящего, лишь настроение, характер — и казалось почему-то, что говорящий рыж и конопат — может, из-за имени. — Я в жопе, ребят. Выручайте!
На заднем плане специфически хлопнуло, засвистел всасываемый воздух, и Лера не замедлила среагировать.
Buss: Палево.
Lil’Prince: И не говори.
Foxie: О чём вы?
Buss: С такими хлопками чинятся куполы. А мы все знаем, какой сейчас чинится, где пробой. Кто угодно может подключиться к камерам дорожной службы и увидеть тебя!
Foxie: Да некогда мне! Последний чанк оказался палевным — похоже, подстава от эсдешников. На меня вышли, слышите? Я пока работаю, чтобы не привлекать внимания, но мне срочно нужно убежище! Принц, в том доме ещё свободно?
Lil’Prince: Дай мне час, я всё устрою.
Foxie: Хорошо! Рассчитываю на тебя.
Foxie покинул чат.
Lil’Prince: Лер, как дела? Нормально устраиваетесь? Buss: Всё в порядке. Лояльности в пареньке ни на грош, так что будем жить крепкой и дружной семьёй. Lil’Prince: Отлично. Тогда побегу вытаскивать нашего рыжего друга из беды. Отпишусь как что. Бай.
Lil’Prince покинул чат.
Лера хотела было тоже свернуть приложение, но появившаяся строка привлекла её внимание.
Глас Грядущего вошёл в чат.
Глас: Наше вам с кисточкой, Валерия Батьковна. Как сами? Как детишки?
Протокол «паника» вызубрен так, что разбуди ночью — и без запинки, без малейшего промедления — одновременное нажатие на клавишу отключения и уменьшения звука, меню, выбор — сброс на заводские настройки.
Машинально отключив нагрев воды, она метнулась в комнату, достала ноутбук, запустила пакетный файл, чохом уничтожающий всё компрометирующее содержимое и забивающий нулями освободившиеся заголовки.
— Что-то случилось? — Диня поднял голову от мультиков.
— Хакеры случились, — зло ответила Лера, раздумывая о том, что делать дальше и как уведомить подельников, не подставляясь.
Протокол диктовал после очистки хвостов оставить под первым же новостным выпуском безобидный с виду комментарий, который содержал в себе код модулятора следующего чанка. Так что сейчас, комп вернётся из ребута…
— Я тебя ви-и-и-и-ижу-у-у-у, — сразу после похрюкивания загрузки среагировали динамики ноутбука.
Лера пощёлкала клавишами, поводила курсором, с ужасом лицезрея в трее иконку удалённого доступа.
— Ч-что?! Кто ты такой?!
— О, мы до этого ещё доберёмся!
— Лера, у меня мультики… — Диня повернулся к ней, развернул на коленях ноутбук.
И они, будто поймав синхронизацию, тут же сменили заставку рабочего стола на чёрные экраны, где её ноутбук показывал дьявольский левый глаз, а красная машинка мальчика — правый.
— Приве-е-е-т, Дениска! — хихикнул голос из динамиков. — Всё шляешься?